Ого. Этот миразу Рифат однозначно хитрый и продуманный чел. Если мразь, то обезопасил себя от того, что Мирэн расскажет правду, опередив и поведав свою версию, а если не мразь, то тоже обложил девочку по полной.

— Да я согласна, что он может тебе казаться устрашающим. Его многие боятся и небезосновательно. Да он намного старше. Так ведь не старик, а видный мужчина, к тому же довольно привлекательный. И самое главное — этот брак выгоден нам всем. Ему самому, потому что он желает, чтобы именно ты была его женой. Твоему отцу, потому что сейчас решается судьба Босварии и нашей семьи. Тебе, потому что этот мужчина в тебя влюблён, и редко кому из благородных халит так везёт с мужем. И в конце концов, почему ты не думаешь о своей племяннице Лалерин? Кто может стать ей лучшей матерью? Родная тётя, или чужая женщина, которую её отец приведёт в дом, если ваш брак не состоится?

— Лалерин, — потрясённо выдыхаю я, отчего-то почувствовав, как сжимается болезненно сердце.

— Да-да, — язвительно кривит губы моя невольная информаторша. — Вспомнила, что у Соли была дочь? О ней ты не беспокоишься? Малышка Лале осталась без матери. И её, кстати, уже завтра, привезут в наш дворец, чтобы она могла быть с родной тётей, а не с чужими няньками и наложницами отца. А ты тут ерундой страдаешь.

Своё смятение я даже не прячу. Это уже полная неожиданность. Что я буду с этой малышкой Лале делать? Тем более, что собираюсь как можно скорее уносить отсюда ноги. Тамира молчит, видимо ожидая какого-то ответа. Я тут ещё не определилась, как соотнести с услышанным от Тамиры слова Богини: «Он послужил причиной её смерти.» Их ведь тоже можно по-разному трактовать.

— Я постараюсь взять себя в руки, мама, — подбираю самый подходящий нейтральный ответ.

— Надеюсь на это. Берись за ум, Мирэнхаш, — велит она и направляется к выходу, бросив напоследок. — Я приказала, чтобы тебя осмотрела целительница.

— Зачем? — вырывается у меня.

«Мамаша» на миг останавливается, поворачивает голову и зыркает через плечо с таким видом, будто я несусветную глупость сморозила. Но хотя бы без удивления. А потом, не прощаясь, покидает «мою» спальню. И что теперь делать с этой целительницей? А вдруг она обнаружит следы яда каким-то магическим способом? Я ведь ничего об этом не знаю. И каким ядом Мирэн травилась, кстати, тоже не знаю.

Стоит мне остаться одной, как возвращается Гапка.

— Как вы, госпожа Мирэн?

— Более-менее хорошо, — задумчиво тяну я. — Мама сказала, что сейчас придёт целительница.

Выразительно смотрю на няню, как бы намекая на общий секрет, надеясь, что она, может, попытается успокоить свою подопечную. Но в этот момент открывается дверь и в комнату вплывает полная дама в светло-серой одежде с очень-очень важным видом.

— Добрый день, ваше высочество, — слегка склоняет она голову. — Позвольте вас обследовать.

Мне не остаётся ничего другого, кроме как позволить. Если бы я ещё знала, как это обследование проходит. Может лечь? Подумав, именно так и делаю. Возражений и удивления не наблюдаю и незаметно выдыхаю. Вот и ладненько.

А дальше я впервые наблюдаю проявление той самой магии. Целительница подходит ко мне, протягивает надо мной руки, и они вдруг начинают самым настоящим образом светиться. Не знаю, как мне удалось не выпучить глаза, наблюдая эту иллюминацию.

— Зачем вы принимали снотворное посреди дня? — подозрительно интересуется светящаяся тётка.

— Чтобы спать? — вскидываю удивлённо бровь. Нет, ну что за глупый вопрос? Хотя… снотворным даже в моём мире травятся. Ага. Делаем честные-честные глаза. — Мне надо было успокоиться, отдохнуть.

Не знаю, почему, но движимая странными инстинктами я приподнимаюсь на локтях, пристально смотря в нахмуренные глаза целительницы.

— Это ведь хорошо, что я успокоилась. Её высочество Тамира довольна. Нет разницы, как я это сделала. Правда ведь?

А она вдруг как-то заторможено кивает, не отводя от меня взгляд.

— Правда.

— Вот и хорошо. А в остальном, я полностью здорова. Ты же видишь, — настойчиво и уверенно произношу, буквально чувствуя, как исчезают последние её сомнения.

— Вижу, — подтверждает женщина. Я же улыбаюсь довольно и откидываюсь обратно на подушки, отпуская её взгляд.

Что это на меня за озарение нашло, интересно? Та самая магия Убеждения? Целительница растеряно ведёт головой, смотрит на свои руки, потом на меня. Бормочет что-то про то, что я здорова и спокойна, а это хорошо. И неспеша удаляется, сопровождаемая брошенным украдкой удивлённым взглядом Гапки.

— Госпожа… — неуверенно приближается ко мне няня, когда мы остаёмся одни. Вот только в глаза явно опасается смотреть. — Ваша магия… она стала значительно сильнее?

Это звучит не сколько вопросом, сколько утверждением. А я, вздохнув, принимаю решение, неизбежное в моём случае. Сидя взаперти, с подготовкой успешного побега справиться проблематично. И это ещё мягко говоря. Мне точно не помешает помощь и союзник в этом непростом деле. А вариантов, кроме Гапки, больше и нет. К тому же меня беспокоит тот момент, что мой побег может стать приговором для верной служанки. С этим надо что-то решать. Может действительно отправить её в эту, как её там… В общем, куда она там собиралась пешком идти, чтобы помощи для Мирэн просить. Как бы там ни было, мне нужна помощь, а значит, придётся раскрыть часть своих карт.

— Да, Гапка. Стала. Когда я… чуть не умерла, мне приснилась Богиня, — признаюсь я, осторожно подбирая слова. Старушка вскидывает на меня потрясённый взгляд. Но я не замечаю в нём сомнений в моём здравом уме, наоборот в нём загорается благоговение. — И она сказала мне искать убежище в Обители Праматери. Ты знаешь, где этот Храм?

Няня ахает, вскинув ладонь к лицу. От потрясения даже оседает как-то обессиленно. Боясь, как бы пожилой женщине не стало плохо, резво вскакиваю и помогаю ей присесть на кровать, сама устраиваясь напротив.

— Праматерь Великая, как же я сама, дура старая, не додумалась, — выдыхает она. — Конечно. Это единственное место в стране, где женщина может укрыться от мужской власти, вверив себя Богине.

— И что, даже принц свою дочь оттуда забрать не сможет?

— Даже король, госпожа. Великая Праматерь нашего мира выше их всех. Хотя в Босварии и чтут больше её сыновей, — поджимает губы Гапка. — Там вы действительно сможете укрыться. Но это далеко. Даже на лошадях. А вы ведь не умеете верхом.

А вот тут я едва удерживаюсь от ироничного смешка. Слышал бы кто-нибудь из моих знакомых, что лучший берейтор нашего конного клуба Рамина Романова да не умеет верхом ездить, точно бы рыдать от хохота начал. А Мирэн, значит не умела. Ничего. Научим.

— Значит, я должна туда попасть, — констатирую очевидное. — Разузнать бы дорогу.

— Это не проблема, госпожа Мирэн. Я когда-то давно, задолго до того, как пришла служить вашей матери, ходила с паломниками в Обитель Праматери. Моя дочь тогда очень болела, и никто из целителей, которых мы могли себе позволить, не мог её вылечить.