– Он где лежал, сверху?

– Не помню точно, но, по-моему, как раз наоборот, чуть ли не на самом дне.

– Значит, тот, кто брал, знал о его существовании наверняка?

– Выходит, что так.

– И имел целью взять именно его?

– Наверное.

– А награды все на месте?

Светлана принялась пересчитывать.

– Вроде все здесь.

– Надо точно знать, а не «вроде».

– Ну, все, все…

– Пригласи Марию Васильевну.

– Зачем это?

– Пусть посмотрит и скажет, все ли на месте.

Светлана выбралась из ванной комнаты, словно заговорщик из покоев Людовика Четырнадцатого.

Честно говоря, трудно надеяться на человеческую память, особенно в такой момент. Но для меня это было важно. Хотелось узнать, охотился ли похититель именно за медальоном или схватил первое, что понравилось ему в этой шкатулке?

Не успела Светлана закрыть за собой дверь, я достала карты.

Валет пик.

Восьмерка бубей.

Трефовый туз.

«Ваши планы осуществятся завтра».

Значит, сегодня я ничего не узнаю. Ну, это мы еще посмотрим!

Дверь тихонько вздохнула. Светлана вела за собой Марию Васильевну. Было видно, что бабушка в полном недоумении и от дел на кухне оторвалась неохотно.

Люблю таких людей. Они воспринимают смерть как нечто закономерное. Всем нам придется покинуть этот мир. А мир, в котором мы живем сейчас – мир низких зарплат, запредельных цен, вранья на самых высоких уровнях, бандюг, разъезжающих на своих «БМВ» без всякой опаски и нагло скалящихся тебе в лицо, – этот мир можно покидать без всякого сожаления. Просто жаль, что все в нашей стране окончилось так бездарно.

– Чего это вы спрятались в ванной? Идемте на свет.

– Ничего, Мария Васильевна, у нас тут что-то вроде секретного совещания.

– Бабушка, посмотри внимательно, все ли награды на месте.

Мария Васильевна принялась перебирать ордена и медали.

– Ну что?

– Вроде все здесь. Кому они нужны?

– Не скажи, бабушка, медальон-то пропал, а за награды сейчас дают ох какие хорошие денежки.

– Забудьте вы про него.

– Про медальон-то?

– Ну да, безделушка пустяшная. Даже и вспоминать не стоит.

– Нет, бабушка, стоит. Пускай это безделушка, я просто хочу знать, какой мерзавец в такой момент посягнул на личную вещь моего родного деда. Надо же было дождаться его смерти и сделать такое!

Тут я и призадумалась над словами Светланы. Конечно, она сказала это, не подумав, но кое-какая истина в ее словах была. А что, если похититель действительно ждал смерти Емельяна Петровича, единственного, кто знал подлинную ценность этой вещицы?

– Мария Васильевна, а как дорого ценил Емельян Петрович этот медальон?

– Говорю же вам, сущая безделица. Гроша не стоит. Просто лежал как память, память о боевых днях. Сейчас это дорого всем, кто воевал. Все-таки воспоминания.

– Зачем же он кому-то понадобился?

– Ой не знаю я, Таня. Забудьте вы про него.

– Как ты можешь так говорить, бабушка? У нас в доме вор. Мы его должны обнаружить.

– Ой, девочки, не надо… ради дедушки…

– Вот ради дедушки я ему и надеру…

Что именно «надеру», Светлана не сказала. Хотя можно догадаться и так. Эту фразу произносят через раз во всех американских боевиках, занимающих драгоценное время эфира на наших экранах.

– Его Бог накажет…

Мы промолчали. Мария Васильевна, конечно, права. Только нам уж очень хотелось знать, кого именно Бог накажет и когда это произойдет.

Фирма похоронного обслуживания находилась почти в центре города. Когда-то именно на этой улице было всего одно бюро подобных услуг. Теперь их несколько, и все в одном месте.

По вечерам эти заведения привлекали внимание ярко освещенными витринами, внутри которых красовались атрибуты, необходимые для проводов в последний путь. Непосвященному могло с первого взгляда показаться, что он наблюдает рекламу фильма ужасов.

Жители соседних домов, наверное, свыклись с подобной обстановкой. Но вряд ли кому-нибудь захочется поменять свою квартиру на жилплощадь в таком вот доме.

Директора нужной мне фирмы звали Сергей Николаевич. Ему было около тридцати пяти. Я отметила про себя, что в те годы, на которые пришлось его появление на свет, самым популярным именем было Сергей.

– Вы пришли сделать заказ?

Лицо Сергея Николаевича было скорбно-участливым.

– Не совсем.

– Не совсем? Как вас понимать?

Очевидно, директор фирмы не мог представить, что к нему могут обращаться по каким-нибудь другим вопросам.

– Хочу познакомиться с вашей работой.

– С нашей работой? Вы хотите организовать бюро похоронного обслуживания?

В каждом человеке представитель фирмы прежде всего должен видеть потенциального конкурента.

– Хочу создать компанию по реанимации.

– Реанимации?

– Именно. Или воскрешению.

– Но кого?

– Усопших, конечно. Покойников.

Сергей Николаевич застыл в кресле. Его нижняя челюсть стала медленно опускаться вниз.

Как бы спохватившись, он быстро закрыл рот и осторожно спросил:

– Это, как я понимаю, шутка?

Я решила поломать комедию еще немного.

– Какие уж тут шутки. Люди умирают, не спросив на это разрешения у окружающих и тем более у властей. Умирают, не составив завещания, не отдав долгов, не дочитав до конца интересную книгу.

Сергей Николаевич начал понемногу улыбаться.

– А мы с вами можем очень хорошо сотрудничать. Вот таким образом: человек умирает, вы его хороните, получаете денежки, потом мы его откапываем, реанимируем, доставляем радость родственникам. Заставляем отдать долги, сделать необходимые распоряжения, и так далее. Платить нам будут те, кто в этом заинтересован. Правда, долго он все равно не протянет, вам снова придется хоронить его. Так что без работы не останетесь.

Наконец Сергей Николаевич расхохотался.

– Это шутка! – восхищенно восклицал он. – Слава богу, это шутка!

Вот чудак. Почему слава богу? Неужели он и впрямь подумал, что возможно то, о чем я говорила?

– А если серьезно, я провожу небольшое расследование.

Лицо Сергея Николаевича стало встревоженным.