– Только поэтому? – переспросила Анна, лукаво прищурившись.

– Пока – только и исключительно. Вот подрасту немного, тогда да, тогда я вряд ли устою. Ты ведь догадалась, что мне понравилась.

– В том нет ничего дурного, – ответила женщина и замолчала, явно сдержавшись от ненужного и очень неудобного вопроса.

– Сразу говорю – даже если ты понесешь от меня, про супружество никаких речей вести даже не пытайся. Я князь, а значит, себе не принадлежу. И жену себе мне надобно брать исходя из политической выгоды, а не личной симпатии.

– Я понимаю, – кивнула она. – Но и стать подругой князя для меня честь.

– Отрадно это слышать.

– Если не для близости, то для чего я тебе потребовалась?

– Скажи, кто ты?

– Я Анна, вдова плотника Назара, – выдала она совершенно невозмутимо.

– Это ясно. Но кем ты родилась?

– Я… не хочу касаться этого вопроса, – нахмурилась его собеседница и как-то погрустнела.

– Я должен понимать, с кем буду работать. Мнится мне, ты далеко не крестьянка. Читать-писать и считать умеешь. Ум острый, подготовленный.

– Княже, это очень грустная история.

– Мне не нужны излишние подробности. Только суть. Причем кратко.

– Родилась я в Венеции двадцать лет назад[15]. Мой отец жил торговлей с Левантом. Когда мне было четырнадцать лет, его враги выкрали меня и продали в рабство.

– Почему не убили?

– Так больнее. Видно, он им сильно насолил.

– Ясно.

– Дальше судьба занесла меня на Тавриду. Хотя и не сразу. Моего отца знали, поэтому продать меня за хорошие деньги долго не удавалось. Мало кто решался связываться.

– Даже мусульмане?

– Они особенно. Конечно, в их понимании честь – оказаться в гареме уважаемого человека. Но не так. Тем более – на Востоке у отца была хорошая репутация. Отчего и решили вывезти так далеко. В Тавриде, шесть лет назад, меня Назар и купил.

– И что же он делал так далеко от дома?

– Его отец купцом был в те годы. Это потом их род выкосил мор. Пришло разорение. И Назару пришлось зарабатывать на жизнь плотницким делом. До того он ведь им в свое удовольствие занимался, добившись изрядного мастерства.

– В церкви вы венчались?

– Не сразу. Поначалу жили в грехе. Но он меня и не спрашивал. Пользовал и дома держал, не выпуская никуда. Словно боялся, что я убегу. Пока не понесла от него первый раз. Тогда и обвенчались. Но из дома стал пускать свободно, только когда второй раз стала непраздна. Он знал, что для меня дети очень важны.

– А родичи в Венеции остались?

– То мне неведомо. Наверное.

– Писать на своем языке ты обучена?

– Да, княже. Но не очень хорошо, мое обучение прервали.

– Подумай о том, что можно написать и кому. Мне очень бы пригодились знакомства в Венеции. Этот славный город имеет большие возможности. А уж как передать письмо – я голову поломаю.

– Столько лет прошло… – покачала она головой. – Нужно ли беспокоить их? Я думаю, для семьи я умерла. Меня давно оплакали и похоронили.

– Попытка не пытка. Сделаешь?

– Попробую, княже.

– Тогда переходим к главному делу. Я хочу, чтобы ты занялась сбором сплетен и наблюдением за жителями моего города. Ты женщина умная, внимательная. Уверен, ты сможешь многое заметить. Основной смысл твоей работы – предупреждать зло, умышляемое против меня и княжества.

– Хм… – усмехнулась Анна. – А ты думаешь, я справлюсь?

– Давай не будем лукавить? Это ведь ты все придумала с тем, как лучше нападение обставить. Так?

– Так, – после долгой паузы кивнула женщина.

– Значит, справишься. И не смотри на меня так. Я живу не эмоциями, а разумом. А потому прекрасно понимаю, почему ты все это делала и ради чего. И зла на тебя не держу. Напротив – весьма высоко оценил твою работу. Мне она понравилась.

– Мне лестно это слышать, – произнесла она. – Но что скажут люди? Сейчас я не живу, а выживаю. У мужа были постоянные проблемы с заказами из-за гордости. Все-таки растили его не плотником. Потому и запасов у нас практически никаких не скопилось. Если вдруг я начну хорошо жить, у людей возникнет вопрос – почему да как? Уж не блудом ли я зарабатываю?

– Блуд дело хорошее, – усмехнулся князь. – Но, боюсь, открыть дом блудниц в Москве пока не получится. И людей мало, и живем бедно, и митрополит пока не готов. Хотя место такое более чем подходит для сбора информации. Подвыпившие мужчины нередко любят хвастаться женщинам, выдавая секреты и намерения. Однако в твоем случае придется поступить иначе. Я дам тебе деньги в долг под открытие княжьей таверны. Построим ее в два этажа – на первом большой зал для приема пищи и пития всеми, кто готов платить, на втором – комнаты под жилье наймом. Подыщешь управляющего и прочих служащих. Вышибал. Этим и прикроем твою настоящую деятельность. Да и сама таверна – неплохой источник информации.

– С чего мне, простой женщине, такая милость? – повела она бровью.

– С того, что я решил проявить благодарность и помочь вдове горожанина, положившего живот за князя своего.

– Он же сорвался… – начала она озвучивать старую легенду, но Дмитрий ее прервал.

– Давай ты мне не будешь рассказывать сказки? – улыбнулся князь. – Его убили подельники, так как много знал. Но народу о том говорить не следует. Для вдовы обыкновенного мастера, даже очень одаренного, подобная милость, действительно, слишком велика. А вот для семьи героя – в самый раз. Людям мы скажем, что мне стало известно, что тати, убегая с неудачного покушения, ворвались в мастерскую плотника Назара, надеясь пересидеть там до ночи.

– Но, князь, ведь все видели, что они побежали совсем в другую сторону.

– Так ведь тати хитры были. С толку хотели сбить преследователей. Оттого и искали их дружинники в другом конце города. А они, видишь ли, крюк сделали и пошли туда, где тише. Да только плотник Назар не пожелал укрывать врагов своего князя и попытался крикнуть караул. За что и получил обухом по затылку. А дальше…. Герою – слава, посмертно. Его семье – почет и уважение да княжья милость. Как тебе?

– Натянуто, но довольно интересно, – пожала плечами молодая женщина. – Уверена, что не обойдется без сплетен о том, что ты меня в любовницы взял. Ты умен не по годам, так отчего бы тебе и в прочем не превзойти ровесников?

– Хм. Ну да ладно. А чтобы сплетни приглушить, кроме сбора материалов, станешь меня еще и языку учить. Чем и оправдаешь наше частое и нередкое общение наедине. Тот факт, что ты венецианка, скрывать не станем. В наши дни язык твоей родины весьма полезен для правителей. Твоих дочерей при дворе держать станем, растить да воспитывать. Жить будут в тереме – для нашего с тобой общего спокойствия. А у тебя появится еще одна причина больше времени проводить подле князя. Дети-то твои будут у него на воспитании находиться. Итак. Каков будет твой положительный ответ?