Вейдеманис незаметно показал на сидевшего рядом с ней мужчину лет сорока с уже начинавшей седеть головой и резкими чертами лица.

– Узнал? – спросил он. – Это полковник Кирилл Савченко. Тот самый, с которым она раньше работала.

– Конечно, узнал, – шепотом ответил Дронго. – Я уверен, что и он узнал нас обоих. Ничего, так даже лучше. Пусть видит, какие мы белые и пушистые.

– Он все равно не поверит.

– Это уже его проблемы, – усмехнулся Дронго.

Ужин продолжался около трех часов. Прощаясь, все целовались с Наирой, объясняясь ей в любви. Последними подошли Эдгар и Дронго.

– Вы выглядели сегодня просто великолепно, – сказал Вейдеманис, целуя ей руку. Затем подошел Дронго.

– Спасибо за приглашение, – коротко сказал он и пожал руку женщине.

– Спасибо вам, что приняли мое приглашение, – сказала она и, уже не глядя на Дронго, обратилась к своему грузинскому другу: – А вам особое спасибо за сегодняшний вечер.

Детективы прошли к автомобилю Вейдеманиса. Эдгар сел за руль, Дронго уселся рядом.

– Конспиратор, – недовольно пробормотал Вейдеманис, – мог бы и поцеловать ей руку. Ничего страшного бы не случилось.

– Там было много ее друзей, а я женатый человек, – напомнил Дронго.

– Это тебе когда-то мешало? – поинтересовался Эдгар.

– Ты становишься саркастическим циником, – отмахнулся Дронго. – Я вообще не люблю говорить на такие темы.

– Не хочешь мне рассказать более подробно о разговоре с секретарем Мальцева? Я понял, что ты теперь уверен в криминальном характере нашего расследования.

– Почти уверен. Завтра поговорим, – отрезал Дронго.

Через полчаса он был дома. Прошел в ванную комнату. Открыл воду, принял горячий, обжигающий душ. Он успел выйти и накинуть халат, когда услышал звонок. Даже не глядя в глазок, открыл дверь. На пороге стояла Наира. В том самом голубом платье.

– Пустишь? – спросила она.

Он посторонился, пропуская ее в квартиру. Закрыл дверь. Обернулся к ней.

– Может, теперь ты меня поцелуешь, – спросила Наира, – или здесь нас тоже могут увидеть?

Он улыбнулся. Поцелуй был долгим.

– Платье у меня новое, – предупредила женщина, – надеюсь, ты его не помнёшь. А в следующий раз можешь поцеловать меня в щеку, как сделало большинство присутствующих. Я даже не предполагала, что ты такой скромный.

– Я не скромный. Просто репутация женщины всегда была для меня более чем важной. Не забывай, что я восточный человек и обязан помнить о репутации своих знакомых.

– А я восточная женщина, – прошептала она. – Я могу переодеться или мне оставаться в моем праздничном наряде? Кстати, полковник Савченко спросил меня – чем ты сейчас занимаешься. Я сказала, что ты приехал в Москву на несколько дней.

– Правильно, – согласился Дронго, отводя взгляд. Ему не хотелось лгать женщине, которая пришла к нему на ночь.

– Все время собираюсь тебе сказать, – неожиданно произнесла Наира, – ты человек с различными гранями внутри. С одной стороны – очень умный и наблюдательный, а с другой – простой и обаятельный.

– Это плохо или хорошо?

– Не знаю. Наверно, хорошо. Но почему при наших встречах ты отдаешь всю инициативу мне? Ты делаешь это сознательно?

– Полагаю, что да, – пробормотал он. – Ты молодая, красивая, самостоятельная женщина, и я не хотел бы слишком давить на тебя. Это было бы нечестно.

Наира улыбнулась и покачала головой. Больше они не говорили на эту тему.

Она уехала в восьмом часу утра, когда он вызвал для нее машину. И хотя оба почти не спали в эту ночь, они расстались счастливыми и умиротворенными. Через два часа приехал Эдгар Вейдеманис. Они уселись на кухне, и Дронго начал подробно рассказывать о разговоре с Елизаветой Трофимовной.

– Как все продумали, – мрачно заметил Вейдеманис, выслушав своего друга, – сначала убрали охранника, а потом и секретаря. Значит, кто-то хотел войти к Мальцеву так, чтобы его не увидели. Такой вариант возможен.

– Полагаю, что да. Важно было сделать так, чтобы никто и ничего не понял. Если бы сразу проверили чашки и стаканы в кабинете Мальцева, то, возможно, нашли бы нужные доказательства. Но все считали, что это был обычный инфаркт. Да еще и показания Елизаветы Трофимовны, рассказавшей о валидоле. Отсюда и выводы.

– Такой продуманный план мог быть только у человека, близко знавшего распорядок вице-премьера и людей, которые ему помогали. Посторонний не смог бы провернуть подобную операцию, – предположил Вейдеманис.

– Я об этом и подумал. Это наверняка был кто-то из своих. Работающих в здании и знающих внутренние правила. Нужно проверить всех, кто мог контактировать с Мальцевым. Оказывается, в референтуре есть женщина, которая прикреплена к вице-премьеру. Некая Вероника Рыдванова. Но и она в этот момент не оказалась на месте. Слишком много подозрительных совпадений.

– Нам не разрешат проверять, – напомнил Эдгар, – это Совет министров великой страны. А мы с тобой два подозрительных частных детектива. Как ты себе это представляешь? Когда Мальцев скончался, там был и премьер-министр, и другие ответственные сотрудники. Отправишься к ним на прием и будешь всех расспрашивать? Тебе даже не разрешат войти в здание. Не забывай, что там работает несколько сот человек. И все они ответственные сотрудники Кабинета министров. Не считая технического персонала, которого тоже достаточно много.

– Ты думаешь, что я этого не понимаю?

– Будет правильно, если ты все расскажешь дочери Мальцева, и пусть они сами делают выводы. У нее есть высокопоставленные родственники. Тетя работает в кремлевской поликлинике, брат погибшего – в секретариате Кабинета министров, а муж заместитель министра. Они могут сами потребовать эксгумации тела и все заново проверить. Поручив это кому-нибудь из прокуратуры или Следственного комитета.

– Ты полагаешь, что я могу так поступить?

– Нет, не можешь, – выдохнул Вейдеманис. – Другой на твоем месте наверняка бы так и поступил. А ты не можешь.

– Не могу. Меня попросили, и я попытаюсь найти возможного преступника. И мы оба понимаем, что это кто-то из самого близкого окружения Мальцева.

– Мы еще не получили результатов экспертизы, – напомнил Эдгар, – хотя я понимаю твои основания сомневаться в первоначальном диагнозе.

– Во-первых, не было никакой посылки, а во-вторых, не было пакета. Два непонятных совпадения. Это уже система. Человек, продумавший подобную схему, действовал по шаблону. А это уже ошибка. Ведь нужно было замаскировать свои действия. Можно было сделать посылку с любым содержанием и пакет с любыми бумагами. Отсюда сразу несколько выводов. Он очень торопился, и столь продуманный план выполнялся в большой спешке. В очень большой спешке. Продумать и осуществить его мог человек, близко знавший не только распорядок Мальцева и его сотрудников, но и самого вице-премьера. Ведь Мальцев сам отправил Габита за этой посылкой на Курский вокзал. Значит, сообщение получил лично вице-премьер. И это сообщение было от человека, которого он лично знал.