Только Кел’Тузад знал об истинных намерениях Короля-лича. Призрачная сущность раскрыла некроманту, что за чумой нежити стоял Легион, но Кел’Тузад не отступил от хозяина, а втайне пообещал, что в будущем тоже пойдет против демонов.

Получив одобрение повелителей ужаса, Король-лич принялся воплощать свой план в жизнь. Он направил энергию изнутри Ледяного Трона и отколол кусок льда с Ледяной Скорбью. Тот упал к подножию Ледяной Короны, где остался ждать свою жертву.

Королю-личу лишь осталось ее найти.

НА ОБОРОТЕ: ЗЕМЛИ АЗЕРОТА ПЕРЕД ТРЕТЬЕЙ ВОЙНОЙ

НА ОБОРОТЕ: АТАКА АРХИМОНДА НА НОРДРАССИЛ ВО ВРЕМЯ БИТВЫ ЗА ГОРУ ХИДЖАЛ

В Лордероне продолжала распространяться чума нежити. Целебные бальзамы и эликсиры на болезнь практически не влияли. Даже местные священники не могли облегчить страдания жертв святой магией, если только не замечали недуг на ранних стадиях. Сообщения о чуме вскоре добрались до столицы королевства, но никто не знал, что с ними делать. Болезни были не редкостью, особенно после Второй Войны. В стране часто вспыхивали голод и эпидемии.

Король Теренас Менетил II потребовал больше сведений, прежде чем выделять ресурсы на решение вопроса. Ему очень не хотелось посылать солдат в зараженные деревни, когда по королевству бродили сбежавшие орки. Орда казалась ему куда более страшной угрозой.

Вскоре от чумы в Лордероне умерли несколько человек. Друзья и семьи скорбели о жертвах, еще не зная, что видят своих любимых не в последний раз. Если бы их смерть была окончательной, это бы стало благословением. Болезнь забирала все больше человек, а из отдаленных уголков Лордерона стали приходить странные вести. Одни говорили, что тела больных ночью исчезали. Другие же утверждали, что мертвые поднимались из могил, становясь безмозглыми ходячими трупами.

Эти истории казались нелепыми, но они были истинными. Последним признаком болезни была одержимость. Жертвы становились зомби, рабски преданными воле Короля-лича.

Кел’Тузад с радостью наблюдал за тем, как Восточная чаща погружается в хаос. Некромант считал, что для осуществления планов Короля-лича принес в жертву куда больше, чем остальные. На его глазах формировалась устрашающая армия, состоящая из нежити и фанатичных последователей Культа Проклятых. Кел’Тузад назвал ее Плетью, ибо ею Король-лич высечет Лордерон и поставит человечество на колени.

В следующие месяцы словом «Плеть» станут называть всех, кто будет служить Королю-личу.

Чума нежити распространялась гораздо быстрее, чем ожидал Медив. Хотя ему трудно было это признать, он знал, что спасти зараженных уже не удастся. Времени не оставалось. Настоящей угрозой для Азерота был план Легиона по захвату второго Источника Вечности. Медив хотел направить каждого воина, которого мог найти, на защиту этого средоточия силы, даже если для этого придется оставить Лордерон на растерзание чуме.

Хранитель решил собрать как можно больше незараженных жителей Лордерона и направить их ко второму Источнику Вечности. Собрав воедино оставшиеся в себе силы, он дотянулся до всех, кто обладал властью в королевстве. Некоторых он посетил во сне, явившись в образе ворона. Других же встретил лично, приняв обличье человека в капюшоне, известного как Пророк. Каждому он сделал страшное предсказание: они должны покинуть Восточные Королевства и отправиться на запад, в древние земли Калимдора, иначе весь мир будет разрушен. Медив никому не раскрыл, кем был на самом деле. Те, кто знал его имя, считали Хранителя злодеем, грозным магом, который привел Орду на Азерот.

Двумя самыми влиятельными людьми, с которыми говорил Медив, были король Теренас Менетил II и правитель Даларана, верховный маг Антонидас. Но оба не обратили внимания на предупреждение Пророка.

Теренас II по-прежнему считал орков главной проблемой и отправил все военные силы, включая паладинов, на борьбу с ними. Слова Медива показались ему бредом сумасшедшего, ведь другие государства Альянса тоже вооружались, готовясь защищаться от великого врага, свободно бродившего вокруг.

Антонидас не послушал Пророка по другой причине. Вместе со своими магами он узнал о таинственной чуме, распространяющейся по Восточной чаще. В отличие от Теренаса новости о ней его глубоко обеспокоили. Антонидас решил, что эта болезнь магическая по своей природе, но только доказательства могли подтвердить его теорию. Он отправил свою самую многообещающую ученицу, Джайну Праудмур, наблюдать и собирать информацию об этом странном недуге.

С людьми Медиву не повезло, но куда лучше все сложилось с орками. Ирония не укрылась от былого Хранителя. Кровожадные дикари, которые вторглись на Азерот и чуть его не разрушили, теперь могли стать теми, кто спасет этот мир от окончательного уничтожения.

Новая Орда с неуверенностью смотрела в будущее.

Вождь Тралл освободил многих орков из тюремных лагерей, но теперь они остались без дома. Жили как кочевники, искали сородичей по всему Лордерону и близ лежащим землям, постоянно скрываясь от людей. Еще одна война с Альянсом казалась им неизбежной.

Именно в это время неуверенности к Траллу пришел Медив. Он поведал о темной буре, приближающейся к Азероту, о демоническом вторжении, которое превратит в пепел все цивилизации. Он также сказал, что есть лишь один способ остановить Пылающий Легион: пересечь Великое море и добраться до земли, известной как Калимдор.

Встреча с Медивом глубоко встревожила Тралла. Он был слишком молод и не помнил, как Легион поработил его народ, но о демонах знал. Старые орки, вроде Оргрима Молота Рока и Громмаша Адского Крика, рассказывали ему о том, как демоны чуть не уничтожили его расу. Тралл боялся, что если не выступит против Легиона, то орки снова попадут в рабство или же встретят куда более страшную судьбу.

Но полностью довериться Пророку молодой вождь тоже не мог. Он спросил совета у духов стихий: огня, земли, воды и воздуха. Их ответ был недвусмысленным и быстрым: «поверь незнакомцу». Никаких других доказательств шаману было не нужно.

Тралл ничего не скрывал от своего народа. Он рассказал им о лежащем впереди путешествии и о враге, с которым предстояло сразиться. Многие орки с опаской отнеслись к такому походу в неизвестное, но поверили своему вождю. Если бы не он, они бы до сих пор ютились в лагерях.