После погрузки всего, требующегося для длительного путешествия, свободным осталось лишь небольшое пространство в каюте, a Suhaili ушла в воду на два дюйма ниже ватерлинии. В Приложении 1 книги дается полный список всего груза. Однако перечень, каким бы всеобъемлющим он ни был, не дает ни малейшего представления о том, во что превратили все эти коробки и банки интерьер яхты. Полки в передней каюте были заняты запасными парусами, якорем, канатами, стальным такелажем и тому подобным – всем, в чем нуждалась Suhaili для такого плавания. Пространство под полками было забито консервными банками. На настиле между полками размещались девять пяти галлонных канистр с парафином и дизельным топливом, а также четыре контейнера с рисом и сахаром. К полкам и радио в передней каюте можно было проникнуть только ползком, пробравшись между контейнерами. В главной каюте размером 23 на 6 футов, что ближе к корме, обе подвесные бортовые койки были забиты одеждой, продуктами питания, инструментами, спасательный плот помещался здесь же. Расположенные под койками и сидениями ящики было до отказа забиты консервами так же, как и шкафчики в камбузе. Между диванами каютной палубы теснились восемь 5-лигровых полиэтиленовых контейнеров. Я попытался засунуть их как можно глубже под стол. В них хранилась питьевая вода, сахар и бензин для зарядного устройства аккумуляторных батарей.

В последнюю минуту я обнаружил, что для моих карт в каюте не осталось места. Я прикрепил к потолку специальную подвеску для морских карт и запасных парусных лат.

На двух книжных полках, которые висели в каюте, не оставалось свободного места и мне пришлось повесить еще одну в гальюне. Речь не идет о потакании страсти к чтению – я должен был взять с собой несколько справочников и руководств по навигации и судовождению, большая часть которых была одолжена мне доктором Рональдом Хоупом из Учебного центра моряков. Он очень старался подобрать нужные мне книги и во время плавания я не раз с благодарностью вспоминал его.

Я с большим вниманием отнесся к выбору книг, которые собирался взять из дома. Читатель я ненасытный, но не зная, каким количеством свободного времени буду располагать в плавании, я старался выбрать книги, интерес к которым не исчезнет под влиянием штормов и одиночества. Поскольку для классической литературы у меня никогда не было достаточно времени, Тристрам Шэнди, Ярмарка тщеславия, Война и мир и Ферма Орли казались естественным и во многом мудрым выбором. Кроме этого, у меня было около двадцати пяти книг по морской тематике. Все имеющее отношение к морской жизни и жизни в море, всегда действовало на меня завораживающе. На избыток свободного времени рассчитывать не приходилось, тем не менее, не стоило исключать возможность того, что оно у меня будет. Поэтому, на всякий случай, на борту находились материалы заочного экзаменационного курса Института транспорта. Помимо всего прочего, мне требовалось нечто, на чем можно было сконцентрировать внимание. Мне было неизвестно, каким образом десятимесячное плавание отразится на ментальности, поэтому требовалось нечто такое, что помогло бы дисциплинировать сознание.

В свою очередь Sunday Mirror, стремясь пролить некоторый свет на мое ментальное состояния, послала меня к психиатру для того, чтобы он сравнил состояние моего сознания до и после плавания. С удовольствием отмечаю, что в обоих случаях он охарактеризовал его как болезненно нормальное.

Готовящийся к выходу в море моряк получает огромное удовольствие от процесса подготовки судна к плаванию. От составления списка продуктов и снаряжения никуда нельзя было деться, однако истинное наслаждение доставляло корпение над морскими картами и каталогами Адмиралтейства. Мне следовало определить, какие именно карты и инструкции Адмиралтейства понадобятся в плавании. Эти морские справочники – так называемые лоции, содержали подробное описание береговой линии всех морей и океанов. В них можно было найти также чуть ли не энциклопедического объема информацию касательно климата, ветров, приливных потоков и течений, с которыми приходилось иметь дело всем морякам безотносительно к тому, плавали они на двухсоттысячетонном танкере или на четырехтонной яхте. Я отобрал то, что могло пригодиться на маршруте, в том числе лоции Антарктики – они были бы полезны, занеси меня южнее 50 широты. В них содержалась также информация об айсбергах, которые представляли неизвестную дотоле угрозу для меня, имевшего опыт плавания исключительно в теплых водах.

Я не испытывал нужды в крупномасштабных картах, поскольку плавание должно было протекать в основном вдали от берегов. Я собирался подплывать близко лишь к Австралии, Новой Зеландии и Огненной Земле. Для большей части плавания было достаточно карт океанов. Я умудрился обогнуть земной шар при помощи тринадцати карт (в Приложении 2 книги указан полный список всех карт и инструкций Адмиралтейства, которые я взял с собой в море). Интересно отметить, что мне понадобилось семь карт для того, чтобы добраться из Surrey Docks в Фалмут.

Почти все консервы хранились в носовой части, поэтому какие-то тяжелые предметы следовало поместить на корму, иначе Suhaili стала бы зарываться носом в воду. Кроме двигателя весом 500 фунтов, у меня имелись две цистерны по 35 галлонов для топлива, которые весили около 700 фунтов. Это поставило Suhaili на ровный киль. Для того чтобы еще чуть приподнять нос, – что улучшило бы ход яхты, – я перенес четыре канистры по 5 галлонов топлива с носовой каюты в кокпит. Это немного затруднило ручное управление, но с другой стороны, накрой волна корму, для воды оставалось слишком мало пустого места.

Несмотря на получаемую мной помощь, a Suhaili умела превращать болельщиков в помощников, где бы она ни появлялась, надо было проделать еще большой объем работы. Май приближался к концу, и у меня появилось чувство, что если я поскорее не уберусь из Surrey Docks, то вообще никогда не выйду в море. Я решил плыть в Фалмут и уже там заканчивать приготовления.

Два обстоятельства побудили меня предпочесть в качестве отправной точки плавания Фалмут Лондону. Во-первых, меня не привлекала мысль о проходе в одиночку сквозь устье Темзы, рейд Даунза и затем по Ла-Маншу. В этом районе интенсивного судоходства мне пришлось бы не спать, в лучшем случае, пару ночей. Изматывать себя в самом начале путешествия, и как я надеялся – в самом конце, не было никакого резона. И это при самом благоприятном стечении обстоятельств, если бы дул восточный ветер. Напорись я на западный ветер – пришлось бы днями менять галсы в проливе Дувр. Могло статься, что пришлось бы от греха подальше зайти в какой-нибудь из портов пролива для отдыха. С другой стороны, выйдя в море из одного из западных портов, а Фалмут был самым крупным портом в этой части страны, я бы мгновенно пересек главные мореходные маршруты и возможно одним галсом прошел бы мыс Финистерре, повези мне с западным ветром.

Второй причиной было любопытство – я не бывал в Фалмуте.

В понедельник 3 июня Кен, Брюс и я встретились в доках. Мне был представлен четвертый член команды – фотограф из Sunday Mirror Билл Раунтри. Он был весь увешан фотоаппаратами как гирляндами, имел длинные волосы и щеголял чудовищными усами. Билл – живой и энергичный новозеландец, немедленно вписался в команду, и никто из нас не мог пройти и шагу по лодке, чтобы не услышать окрика: «замри, парень» или «неплохо, старик». Некоторое время ушло на то, чтобы убедить Билла поумерить пыл и понять, что есть кое-что, чего я не позволю снимать!