Рома еще одну важную часть моего тела не видел. Я повернулась к зеркалу лицом и склонила голову набок, пытаясь оценить свою грудь с предполагаемой точки зрения, тщетно. Без понятия. Фразы Кирилла про то, что она красивая, в расчет брать не буду. Откуда я теперь знаю, почему он так считал? Да, и что он вообще в женщинах понимает?

Вспомнились взгляды Ромы, направленные на меня, и его всегда такое грешное «Нана» – тревоги ушли прочь, уступив место новой волне возбуждения. Лучезарно улыбнувшись отражению, я зашла обратно в душ. Нана красивая, во всяком случае, Рома бы не околачивался в моей квартире так долго, если бы не была. Куда он ушел?

Что это за работа такая, по ночам убегать? Если бы не видела экран его смартфона с рабочим чатом, решила бы что у него девушка есть на стороне.

– Ой, – я озадаченно замерла. Точнее это я была бы девушка на стороне. Боже, какое клише!

Как же, оказывается, просто вступить в подобные отношения: раз и впустила потрясающе сексуального парня в личное пространство. Мне же даже в голову не пришло спросить его, свободен он или нет, как-то по умолчанию это предполагала. Не может же человек, связанный обязательством, увлекаться кем-то на стороне.

В ужасе я прижала ладонь ко рту. Но я-то увлеклась! В тот момент, когда я хотела Рому, у меня был Кирилл. С каждым разом я оказываюсь все хуже и хуже! Может, меня удочерили? Я тряхнула головой, справляясь со стыдом за собственное поведение.

C’mon, take a bottle, shake it up

Break the bubble, break it up…

Пробуждение было не очень приятным. Почему-то все тело болело, хотя я отчетливо помню, как с удовольствием вытянулась на кровати под одеялом после душа, даже посуду мыть не стала и убирать – я же все равно та «Нана». Помню, как осознанно перед сном фантазировала о сексе с Ромой, точнее пыталась, потому что получалось не очень. Желание было дикое, но знаний, оказалось, не хватает. Какие-то, выяснилось, они у меня простые и примитивные, особенно это касалось взгляда парней на мое тело. Что они там вообще чувствуют?

Я чуть пошевелила головой, справляясь с болью в шее, приподняла голову со стола и оторопело уставилась на два огромных монитора перед глазами. На экранах светились англоязычные строки кодовой чуши, точнее это что-то из программирования – в Канаде в школе, помню, преподавали. Я озадаченно нахмурилась и чуть сместила взгляд. Передо мной лежала большая черная клавиатура, стоял огромный бумажный стакан недопитого кофе и очень знакомые мужские руки. Красивые руки. Ромины.

Руки пошевелились, и я завизжала!

А, когда завизжала, ноги непроизвольно уперлись в пол с такой неожиданной силой, что я покачнулась на стуле и всей массой упала на спину, хорошенько приложившись затылком об пол. На доли секунды перед глазами все потемнело, и запрыгали золотые искорки. Я про себя отметила одновременно два момента: во-первых, я визжала, а звук не шел, зато рядом кто-то тоже кричал; во-вторых, понятно, почему в старых мультиках у персонажей вокруг головы именно звездочки крутились.

Мы с тем другим человеком замолчали одновременно. Я открыла глаза, увидела белый потолок с довольно странной лампой, полагаю, нечто в стиле хай-тек, и огляделась. Никого постороннего в помещении не нашла, если, конечно, не считать, что помещение само по себе было посторонним.

Я подняла руку, чтобы приложить ее ко лбу, а после ощупать затылок, но не рассчитала силу и врезала сама себе со всего маху ладонью по лицу, да еще с громким шлепком.

– Ай! – сказала я и замерла.

Медленно приподняла ладонь с бровей и повторила:

– Ай? – Голос человека, который произносил мою мысль, был не мой. Знакомый и не мой.

Я уставилась на мужскую руку перед своими глазами. Ладонь была большая, узкая, пальцы длинные, с широкими суставами, и это они меня вчера вечером с ума сводили. Я подвигала пальцами, согнула, разогнула их, после с каким-то отрешенным спокойствием, покрутила перед глазами руку, рассматривая со всех сторон.

Нужно было встать. Отчетливо понимая, что именно сейчас почувствую, я приподняла голову и приложила ладонь к затылку. Так и оказалось. Короткие жестковатые густые волосы. Позабыв про ноющую боль в голове и спине, я пару раз пропустила прохладные пряди между пальцами. На ощупь они были приятнее, чем я представляла, когда рассматривала Рому в дверях.

С тихим шипением я перекатилась на бок и поднялась с пола. К слову, при этом опять чуть не упала. Ноги оказались длиннее привычного, и я позорно равновесие потеряла – со стороны, должно быть, мои взмахи руками и покачивания напоминали попытки новорожденного жеребенка сделать первые шаги. Первые шаги, к слову, тоже получились не очень.

Боже! Какой же он длинный! Меня слегка замутило, но вестибулярный аппарат быстро справился с первым впечатлением от ракурса на окружающий мир. Я на такую высоту даже на каблуках не поднималась!

Ну, так вот… Какого хрена?! И да, пусть Кики придет в ужас от моей лексики! Какого, черт возьми, хрена?!

Я еще раз, внимательно осмотрела помещение, в котором оказалась и пришла к выводу, что это не работа. Внезапно к горлу волной тошноты подкатила паника. Пришлось около минуты потратить на дыхательные упражнения, приводя психику в порядок. У меня точно теперь стресс, причем очень сильный. Мама` всегда говорила, что стрессы ни к чему хорошему не приводят, стрессов надо избегать. Ну и как их избегать? Вернее его, одного и огромного!

Боже! Да, какой же он огромный! Это я уже не про стресс, это я про Рому. Как он такой гигантский живет? Все же ниже, чем обычно! Зеркало бы. Я посмотрела на себя вниз и снова поборола приступ тошноты. Вчерашние джинсы, футболка и босые ступни – длинные какие! – и еще… Нет, это я потом! Это неприлично, Нана, и совершенно неуместно! Ты напугана, в шоке, в стрессе, недоумении, а напуганные девушки в шоке не думают о том, о чем ты подумала. Веди себя, как положено приличной испуганной девушке.

Что там положено? Первое: я не сплю, потому что я всегда точно отличаю, когда я сплю, а когда нет. Второе: психически я совершенно здорова и наследственности плохой не имею. Третье: в квартире у меня плита электрическая, и никаких иных источников отравляющих во сне веществ не держу. О чем это говорит?

О том, что я в каком-то возмутительном голливудском романтическом кино! Больше аналогий не имею, вариантов тоже.

– Ой! – Меня поразила неожиданная мысль, и тут же вдогонку обескуражило звучание голоса. Снаружи Рома слышался иначе, не сразу это заметила.

Осторожно, стараясь следить за движениями и совершенно непривычным телом, я направилась к выходу из комнаты, которая, у него была спальней, но почему-то без зеркал и шкафов, если, конечно, не считать полок с книгами и непонятной электронной дребеденью.

Ой, я же важную мысль подумала. А что если это как со звездочками? Ударилась, перед глазами вспышки – мультипликаторы потом опыт жизненный используют. Вот и тут. Вдруг кто-то попадал в чужое тело, и потом фильмы снимал? Это очень странно звучит? Нет?