— А ну хватит!

— Слушай, чего тебе надо?! — возмутился Игорь.

— Тише ты. Слушай. Идёт кто-то…

И «праведный» гнев на Свету, тут же оставил мальчика. Он вытянулся словно стрела, и не шевелился, не дышал.

Шаги доносились из того каменного коридора, к которому от этой гробницы вёл один только маленький лаз. Шаги были медленными, и ещё слышался заунывный, полный тоски голос, который равномерно повторял:

— Мамочка… спаси меня… мамочка… спаси меня…

— Ребёнок, вроде плачет, — неуверенно пробормотал Игорь.

— Ну, откуда здесь мог взяться ребёнок? — шёпотом спросила Света. — Кроме нас здесь никаких детей не может быть.

— А это совсем маленький ребёнок. Судя по голосу, ему лет пять.

— Да говорю же тебе: не может здесь никаких детей быть.

— Почему?

— Покачену!

— Ладно, Светка, ты можешь оставаться здесь, а я сползаю туда, погляжу.

— Даже и не думай.

— А вдруг там действительно маленький ребёнок, а? Где же твоё врождённое материнское чувство, а? Если не мы, то он погибнет!

— Моё материнское чувство при мне, но так же я и мозги до сих пор не растеряла…

— Ладно, я пополз.

— Нет!

— Что? Кто же меня остановит? Ты что ли?

— А вот представь себе — я…

Света вцепилась Игорю в плечи, попыталась оттянуть его назад. После короткой, но крайне напряжённой схватки, мальчику всё-таки удалось вырваться, он метнулся к лазу, и ещё успел шикнуть через плечо:

— И не смей меня удерживать!

С немалым трудом протискивал он своё тело вперёд. Чем ближе становился коридор, тем яснее Игорь понимал, что не человек там стенает. Его горестные интонации полны были льда, они порождали эхо, и они сами приходили из какой-то бездны.

Тогда Игорь пролепетал:

— Что ж, пусть это не человек, но, по крайней мере, хоть одним глазом на него взгляну…

Он подполз к доске, которая перегораживала проход, и осторожно, и ненамного отодвинул её. Теперь он мог видеть незначительную часть заполненного жёлтым туманом коридора.

Судя по приближающимся шагам, некто был уже совсем близко.

Тут сзади раздалось шипенье:

— Немедленно поставь на место доску.

— Светка, это ты что ли?

— Представь себе — я.

— Отстань…

— Говорю тебе: поставь доску на место.

— И не подумаю.

Света уже так надоела Игорю, что он весьма немилосердно её лягнул. Девочка хотела сказать что-нибудь обидное, но сдержалась, потому что тот, кто шёл по коридору мог её услышать.

И вот Игорь увидел. Это были две ноги, которые вполне можно было бы назвать человеческими, если бы плоть на них не была полупрозрачной и не источала бы синеватое свеченье. А кости были очень даже хорошо заметны: жёлтые, покрытые многочисленными трещинами, скрипучие.

Этот некто прошёл рядом, продолжая стенать жалобным голоском:

— Мамочка… спаси меня…

Деткообразное чудище прошло, и Света опять потянула Игоря за ногу. Она шипела:

— Посмотрел? Убедился? Теперь — назад.

И если бы девочка его не тянула, то Игорь действительно пополз бы назад. Но теперь он действовал только затем, чтобы досадить надоедливой Свете. И поэтому он буркнул раздражённо и ехидно:

— А вот представь себе: не посмотрел и не убедился. И поползу теперь не назад, а вперёд.

— Да ты с ума сошёл! Погубить нас задумал!

— Я же сказал: только сзади на него взгляну, и всё.

Он полностью отодвинул доску, и выглянул в коридор.

Да — монстр уже прошёл, и он не оборачивался к Игорю, но, тем не менее, он сразу же заметил мальчика, потому что его голова была вывернута на сто восемьдесят градусов.

По росту и по сложению это действительно был ребёнок, но голова у него была сморщенная, старческая, уродливая. И руки — кривые, длинные, с острыми, саблевидными когтями. Выпученные глазищи разрослись ещё раза в два, когда чудовище увидело Игоря. Оно вытянуло назад, (то есть к Игорю) свои ручищи, и прыгнуло. И такой это силы был этот прыжок, и таким неожиданным, и таким стремительным, что мальчик не успел бы увернуться, но как раз в это мгновенье Света отдёрнула его назад.

В результате Игорь полностью оказался в лазе, а в том месте, где за мгновенье до этого находилась его голова, промелькнули когти чудища.

— Ну, убедился?! Хватит с тебя?! — зло шипела Света.

И хотя мальчику было весьма страшно, он всё же произнёс:

— Вовсе и не страшно!

Но уже в следующее мгновенье, ему стало не просто страшно, а жутко. Дело в том, что чудище нагнулось, и стало втискиваться за ним в лаз.

В результате эта уродливая, старческая голова оказалась всего лишь в нескольких сантиметрах от лица Игоря. Глазищи чудища выпучились больше прежнего, и теперь исходило из них мерцающее, желтоватое свеченье.

— А-А-А!! — завопил мальчик.

— Что там такое?! — быстро спросила Света, которая, находясь позади Игоря, не могла ничего видеть.

— Тащи меня назад! — взвыл мальчик.

Света рванула его назад, и Игорь вывалился в помещение с надгробием.

— Ну, чего ты? — спросила девочка.

— Там… ползёт… сейчас будет здесь… — сбивчиво бормотал Игорь.

Затем он вскочил на надгробие, подпрыгнул, силясь дотянуться до потолка, но не смог.

— Есть отсюда ещё какой-нибудь выход? — спросил он.

— Нет, — ответила девочка.

И тут из лаза появилась голова чудища.

— Назад! — гневно закричала Света.

Чудище усмехнулось, отчего обнажились его кривые клыки.

Тогда девочка воскликнула:

— Не хочешь?! Ну так тебе хуже будет!

Она выхватила из кармана малахитовое стёклышко и подскочила к чудищу.

Света приложило стёклышко к его лбу, отчего сразу повалил густой жёлто-серый дым. Чудище издало пронзительный вопль, и как бы отекло на пол и бесформенной лужей там расплылось, но и лужа быстро высохла.

— Вот уж правильно говорят: «и мокрого места от него не осталось» — вымолвил Игорь.

Света покачнулась, схватилась рукой за стену. Только тут Игорь заметил, что она чрезмерно побледнела. Он подскочил к ней, спросил бережливо:

— Что с тобой?

— Так… ничего… — слабым голосом ответила Света.

Видно было, что ей действительно очень плохо. Она приложила свою тоненькую, бледную ручку ко лбу, и тряслась.