— Что ж, вы воспользовались временем лучше, чем я.

Она повернулась и посмотрела на его спину. Не очень-то он обходительный.

— Вы не ответили на мой вопрос о том, где вы были все это время.

— В Греции.

— Как Байрон? Вы помогали им в борьбе за независимость?

— Вот уж нет. Абсолютно бесполезная затея.

— Вы там болели? — Она снова подметила его худобу и нездоровый цвет кожи.

— Это жестокая страна. У бандитов и их предводителей там куда больше силы, чем у правительства.

— Вы уже заезжали домой?

При слове «дом» Блэкстон непроизвольно вздрогнул.

— Нет.

Она подметила, как резко он оборвал тему.

— Вы стали знамениты в Лондоне.

— Не более, чем прежде.

Вайолет симметрично расставила предметы на полке.

— Что привело вас на службу в правительство?

— Я обладаю некоторым опытом, который им требуется, кроме того, мне не приходится бросаться на пушки.

Она снова присела на банкетку, не в силах стоя выносить его присутствие. Как ни странно, но она по-прежнему чувствовала это: поток, проносящийся сквозь нее, сбивающий с ног и увлекающей к нему.

— А я всегда думала, вы предпочитаете бросаться на пушки.

— Не сомневаюсь, что вы так и думали. Так что мы расскажем людям? — Он взял ее за руку и коснулся ее пальца там, где она теребила кольцо. — Мы никогда не убедим принца и его братию в том, что мы обручены, если вы будете так нервно крутить обручальное кольцо.

Прикосновения Блэкстона не отличались дружелюбием принца. Его пальцы были тверды. Чувства Вайолет обострились, а пальцы напряглись. Впрочем, она не стала совершать глупость и одергивать руку. Напротив, она набралась сил и ответила:

— Вы должны были предупредить своего благодетеля, что у нас за плечами история, которая делает вас неподходящим человеком для этой работы.

Он отпустил ее.

— Как ни печально, Вайолет, они все знают, и именно из-за этой истории выбрали меня. Так что возьмите себя в руки и заставьте весь мир поверить, что вы передумали и оставили все в прошлом.

Он встал и повернулся к ней спиной.

Пенелопа ее никогда не простит.

— Дальше будет видно, а пока что нам нужно убедить только принца.

— То есть вы не будете делать заявление для прессы? — спросил он, бросив взгляд через плечо.

Она покачала головой.

— Хорошо. — Он снова встал позади. — Что написал Фрэнк в письме?

— Фрэнк не писал его.

— Не его почерк?

Она услышала в его голосе заинтересованность и поняла, что он тоже отметил эту деталь.

— Нет, почерк его. А вот слова не его. — Вайолет достала письмо из рукава. — Кто-то говорил ему, что писать.

Блэкстон повернул письмо к свету и прочел.

— Он ведь всегда называл вас «Ви». Вы позволите Престону сделать копию для меня?

Вайолет кивнула, Блэкстон сунул письмо в карман. Она посмотрела на сундук Фрэнка.

— Какое впечатление на вас произвел принц?

— Когда он не делал комплименты мне, он делал комплименты Англии.

— Вы заставили его сказать что-нибудь о Фрэнке?

— Каждый раз, когда упоминала имя брата, он называл какую-нибудь достопримечательность Лондона, которую Фрэнк рекомендовал ему посмотреть. Принц собирается совершить конные прогулки в парке, посетить газовый завод, сходить в зверинец, потанцевать на балу и подняться на воздушном шаре. По его поведению не скажешь, что он испытывает чувство вины. Похоже, он действительно не знает, куда девался Фрэнк.

— Он не говорил о том, что встречался с министром иностранных дел Великобритании?

— Нет, но ведь это, насколько я понимаю, цель его визита. Я помню, что Фрэнк говорил что-то похожее.

— Да, он должен отчитаться о том, как идут дела с перевооружением молдавской армии.

— А что, Молдавия должна прикрывать спину России от Турции?

— Это выглядит маловероятно, если, конечно, он не напугает царя своими золотыми аксельбантами.

Знакомый голос Блэкстона убаюкивал ее, и она попыталась встряхнуться. Смотреть дальше в сундук Фрэнка толку не было. Она снова встала и подошла к камину. Огонь не зажгли, и она почувствовала, что в комнате становится прохладно. Фрэнка не было уже несколько недель, поэтому комната казалась мертвой.

— Вы полагаете, что на деньги правительства он накупил себе золотых украшений для мундиров?

— А вы думаете, он действительно потратил их на армию?

— Сомневаюсь. Банкиры всегда следят, как расходуются их деньги. Я думаю, то, что происходит с деньгами, объясняет большинство ужасных поступков людей.

— Так вы думаете, что средства были перерасходованы?

— Почти наверняка, и Фрэнк напал на след.

— Тогда понятно, почему исчез доклад.

— И Фрэнк. — Блэкстон этот пункт упустил, и она рискнула поправить его. — Вы что-то недоговариваете.

— Разумеется, я не могу быть с вами полностью откровенен. — Он смотрел на нее, и взгляд был насмешливым.

— Речь не о нас, а о моем брате.

— Вы поменяли местами ящики. Что вы надеялись увидеть?

Он заметил. Блэкстон все всегда замечал. Именно поэтому он так понравился Вайолет в самом начале. Ему не приходилось объяснять очевидных вещей, он видел их сам.

Она хотела бы знать, что искала, но тот, кто рылся в сундуке Фрэнка, разрушил послание. Рисунки на ткани никак не складывались в условные знаки.

— Думайте, Вайолет. Сундук должен рассказать нам что-нибудь. Он находился в комнате вашего брата на Гибралтаре, пока его не перенесли на корабль, где поместили в каюту, закрепленную за вашим братом. Этот сундук путешествовал. А вот «с» или «без» него — мы должны выяснить.

Блэкстон подошел к сундуку и, вытащив нижний ящик, протянул его Вайолет.

— Понюхайте.

— Понюхать?

— Престон сказал, что кто-то поменял ящики местами. Понюхайте и определите, кто это был, мужчина или женщина.

Она взяла ящик и положила на колени. Он смотрел на нее тяжелым взглядом.

— Почему доклад Фрэнка так важен для правительства?

— Вы же сами сказали, что принц потратил деньги не по назначению.

— Да, но в этом нет ничего нового. Принцы — они такие, знаете ли. Кроме того, Фрэнк наверняка высказал бы ему в лицо претензии, если бы тот потратил слишком много денег на себя.

— Вы полагаете, что Фрэнк нашел информацию, огласка которой представляла угрозу для кого-то? И дело не в расходах бюджета, но в сокрытии и подлоге?