— Мама! — крикнула я вместо приветствия, захлопывая за собой входную дверь.

— О Ридли, — ответила мне мама с улыбкой, появляясь из кухни. — Как твои дела, дорогая моя?

Она легонько обняла меня, а затем отстранилась на расстояние вытянутой руки, чтобы получше меня рассмотреть. Она словно искала тревожные сигналы: шрам на подбородке, темные круги под глазами, резкое похудение или наоборот, кто знает?

— Что-то случилось? — спросила она меня, сузив глаза.

Это, как правило, был ее дежурный вопрос, когда я звонила или приезжала. Словно я исчезаю на долгое время. Отцу я вообще звоню каждый день. Маме я звоню реже. Справедливости ради следует сказать, что я разговариваю с мамой не так уж часто.

— Нет, — ответила я, обнимая ее. — Конечно нет.

Она кивнула, но посмотрела так, словно хотела напомнить мне: она знает о моих проблемах лучше, чем я знаю о них сама. Я вынуждена с ней согласиться: ложь в отношении родителей бесполезна. Я не понимаю, неужели все видят, что я подавлена?

Мама казалась мне очень маленькой. Она была худенькой, с выпирающими косточками на руках, а я отличалась округлостью форм. У нее была мальчишеская фигура, а я казалась по сравнению с ней этакой женственной матроной. У нее были мелкие черты лица. Мама походила на миниатюрную статуэтку. Я всмотрелась в ее лицо и вдруг вспомнила ту женщину на фотографии, которую я получила вчера по почте. Я совершенно не была похожа на мать и, напротив, казалась копией той незнакомки.

— Что случилось, Ридли? — снова спросила мама, склонив голову набок и буравя меня своими холодноватыми глазами.

— Когда папа приходит с работы? — поинтересовалась я, направляясь в кухню и открывая дверь духового шкафа.

Мясной пирог в томатном соусе аппетитно шипел, а жар духовки приятно согрел мои щеки. Я была рада возможности не встречаться с матерью взглядом.

— Он будет с минуты на минуту, — ответила она.

Поскольку я ничего не сказала, она решила сменить тему.

— Итак, ты выскочила на трассу и спасла малыша? Вошла в охваченное пламенем задние, что-нибудь еще?

— Нет. На моем счету только один ребенок.

— Это меня радует. Наверное, тебе не стоит превращать подвиги в свою повседневную обязанность. Иначе удача может от тебя отвернуться, — сказала мать, с любовью похлопывая меня по спине.

Я села у стола, и мы немного поболтали о ее работе в начальной школе, которую она выполняла как волонтер. Потом разговор перешел на работу отца в клинике для детей из неблагополучных семей. Я не слышала ни одного слова из того, что говорила мне мама, потому что меня все это сейчас мало интересовало. Я все время прислушивалась к звукам за окном, ожидая, когда во дворе появится машина отца.

— Ты меня слушаешь?

— Конечно, мама.

— Что я только что сказала?

— О, неужели к нам пожаловала наша маленькая сердцеедка? — колоколом прогудел голос отца в прихожей.

Он стал называть меня так с тех пор, как я порвала с Заком.

Я встала и пошла ему навстречу, желая ощутить знакомые объятия.

— Как у тебя дела? — спросил он, крепко прижимая меня к себе.

— Хорошо, — ответила я, уткнувшись ему в плечо.

— Вот и славно, — с улыбкой произнес он и потрепал меня по щеке. — Ты очень хорошо выглядишь.

Мне было очень важно знать, что хотя бы отец не считает, что со мной что-то не в порядке.

Но несмотря на это я и сама понимала, что далеко не все благополучно. Я привезла с собой фотографию и записку. Сначала я хотела выбросить их в мусорный бак, надеясь, что это поможет мне забыть обо всем. Но я не сумела заставить себя сделать это. Я сама не могла бы объяснить причину. Когда я выходила из квартиры, я оставила конверт на столе, но через некоторое время вернулась за ним. Наверное, я хотела, чтобы родители развеяли мои страхи и мы вместе посмеялись бы над чьей-то неудачной шуткой. Ха-ха-ха.

* * *

После ужина мы сидели, сытые и спокойные, при тусклом свете лампы, нависавшей над столом.

— Со мной произошло кое-что странное, — нарушила я тишину.

— Я знала, что что-то случилось, — с удовлетворением заметила моя мать.

— Мама, — произнесла я тоном, не оставлявшим сомнений в том, какой предсказуемой и скучной я иногда ее считаю.

— Что такое, Рид? — спросил меня отец, лицо которого излучало открытость и искреннее беспокойство.

Я вытащила фото и записку. Я внимательно следила за лицами родителей, надеясь прочесть в них разгадку той истории, которая, возможно, скрывалась от меня долгие годы. Но выражение их лиц не сказало мне ровным счетом ничего. Мои родители склонились над фотографией. Отец потянулся за очками, которые лежали в его нагрудном кармане. Я слышала шум мотора холодильника. У меня в висках ритмично стучало. Чайник на плите вскипел, но мама, похоже, этого не заметила. Часы над раковиной в кухне мерно тикали, нарушая воцарившуюся тишину.

— Что это? — обратился ко мне отец с растерянной улыбкой. — Какая-то шутка?

— Я не понимаю, — покачав головой, быстро проговорила мать. — Кто эти люди?

Я посмотрела на родителей, но не заметила ничего подозрительного. Это была именно та реакция, на которую я рассчитывала. Я ожидала, что почувствую облегчение, когда увижу, как глупо я поступила, когда привезла это фото, но вместо этого я ощутила необъяснимую злость.

— Я не знаю, кто эти люди, — ответила я чуть надломленным голосом. — Это пришло вчера по почте.

— И что?

— Посмотрите внимательно, — сказала я, стуча пальцем по фотокарточке. — Эта женщина удивительно похожа на меня.

Мой отец еще раз внимательно посмотрел на фото.

— Да, теперь, когда ты это сказала, я вижу некоторое сходство. Но о чем это говорит?

Моя мать, как я заметила, не потрудилась посмотреть на карточку во второй раз. Вместо этого она откинулась на спинку стула и уставилась на меня. Я не могла понять, что она хочет выразить своим взглядом.

— Этот человек полагает, что я его дочь.

— Откуда ты знаешь, что речь идет о «нем»? — жестко отозвалась моя мать.

— Я не знаю. Я так решила из-за почерка, и мне кажется, что я права, — тихим голосом ответила я.

В этот момент мой отец сделал то, чего я от него никак не ожидала. Он от души рассмеялся. Каким-то утробным добродушным смехом.

— Дорогая моя, — произнес он наконец. — Но это же просто чья-то шутка.

— Я бы не сказала, что это смешно, — заметила мать.

Я посмотрела на них и расправила плечи.

— Я и не хочу сказать, что это смешно. Вчера я получила это по почте, и это меня задело. У меня возникли вопросы, мама.