— Два косаря вроде. Я подумал, «Модерн» — дружественная нам организация, и накрутил в три конца, а не в пять, как обычно.

На следующий день Ярдов остановил меня в коридоре.

— Я тут решил, не стоит нам ругаться с «Модерном». Позвони на склад. Пусть за мой счет выпишут два телевизора: Samsung — тебе в качестве премии, Panasonic — Кликушкину, чтоб не скулил.

Седое питерское утро. Перрон Московского вокзала, начинаясь вонью прогорклых беляшей из ближнего ларька и заканчивая бесконечным мутным маревом, был беспорядочно утыкан встречающими. Я стоял с Эммой Васильевной Лавринович, директором БКЗ «Октябрьский», ровно там, где должен остановиться седьмой вагон поезда. С тяжелым букетом бордовых роз (Звезда предпочитает только их), я стоял почти не двигаясь, только мял подол пиджака, в карманах которого топорщились по пачке денег. Это была половина гонорара, которую, как было оговорено накануне, я передаю продюсеру Звезды.

Плавно сбавляя ход, «Красная стрела» приближалась к перрону. Сердце, будто телеграфный ключ, бешено отстукивало морзянку: едет-едет-едет. Еще вчера я боялся этому верить, но вот открылась дверь, и в тамбуре вагона показалась Звезда — в черном манто из тонкого каракуля, темных очках и розовой кепке со стразами.

— Зздр… брое утро! Позвьте от имени руводства кпании приствовать вас! Ваше учтие в церонии крытия нашего мазина — бшая честь длнас, — глотая буквы от волнения, я выдавил из себя текст приветствия.

— Букет, вручайте букет! — шепнула на ухо Эмма Васильевна.

— Аллочка, а где же Филя? — Эмма Васильевна троекратно поцеловала Звезду.

— Проспал паршивец. Прилетит самолетом позже. Надо за ним машину послать. Ах, какие шикарные розы! В Москве таких не купишь. С Кавказа, небось? Вы чечен? — Звезда прижала букет к груди и сделала глубокий вдох. Запахло перегаром и сигаретами.

— Грузин, Аллочка, — ответила за меня Лавринович.

«Грузин лучше, чем армянин», — подумал я про себя, а вслух пригласил гостей последовать к лимузину ЗИЛ-114, чтоб добраться до Крестовского острова. На Голубой даче с недавних пор любила останавливаться Звезда.

— Погуляйте полчасика в парке, пока Алла Борисовна отдохнет с дороги и после поговорит с вами. Только постарайтесь коротко изложить суть просьбы, — остановила меня на ступенях парадной Эмма Васильевна.

Легко сказать — кратко изложить суть. Гуляя по парку, я мысленно прокрутил всю историю назад, в начало. А началось все с внезапной идеи Ярдова открыть магазин музыки и фильмов. Причем исключительно лицензионных. И это при том, что доля пиратских дисков в стране доходила до 80 %, а видеокассет — и того больше. Откуда мы это взяли? А из исследования, которое заказали у финской компании Synergy Global Business, которая, как выяснилось позже, была вовсе не финская, а наша посконная. Финской была лишь визитка гендиректора Григория Советова, который, по слухам, то ли сбежал от бандитов в Баку, то ли был сожжен ими же в топке котельной. Поговаривают, что в той самой, где работал кочегаром Цой.

Нам и без исследования было ясно, что через два, от силы три года с пиратством будет покончено. Ну, потому, что любому государству нужны налоги. Это во-первых. А во-вторых, сюда рано или поздно придут глобальные игроки: Sony Music, Time Warner, EMI. А к их приходу хорошо бы создать широкую сеть магазинов и продать им задорого. Ну а чтобы рынок поверил в серьезность наших намерений, нужна «бомба», которая превратит открытие первого магазина в событие национального масштаба. Поэтому Ярдов каждый день заклинал:

— Думай, жирный, думай!

Тогда зимой я тесно общался с Олегом Гусевым, режиссером модных клипов — востребованным и неприлично дорогим. Снимал он клипы исключительно для звезд первостатейных, не брезгуя при этом съемками для любовниц всяких михасей, шабтаев и тайванчиков. Как-то раз пригласил меня Гусев к себе в студию похвастаться очередной роскошной халтурой — клипом на песню Киркорова «Зайка моя».

— Слушай, а разве «зайка» не мужского рода? «Зайка» все же мой. — Чтобы не хвалить халтуру, я решил разобраться с половой идентичностью зайца.

— Сстатарик, ппанинимаешь, руруммыну мммоможно ттатак, — Гусев, если ему не нравилась тема беседы, сильнее заикался.

— Он вроде как болгарин.

— Ттетем ббоболлее, статаррик.

— Но у Барто вспомни: «Зайку бросила хозяйка — под дождем остался зайка». Не осталась, а остался, — не унимался я.

— Ппопонял, стататарик, кклилип тетебе не попонравился.

— А сколько будет стоить пригласить Киркорова на открытие магазина, чтоб там ленточку разрезал… ну, и чтобы, допустим, вечером спел на закрытой вечеринке?

— Старик, не знаю. Могу спросить, — перестал заикаться Гусев, — позовите и Пугачиху. Звездная пара, старик, — это гораздо круче!

Идея про звездную пару Ярдову показалась, как бы это вернее выразиться, утопичной.

— Послушай, баснописец, если у тебя от собственной значительности выросли крылья, то это не означает, что ты орел. Павлин без перьев. — Ярдов выразился не так витиевато, а гораздо убедительней, используя трехэтажные части речи и бранные междометия.

Вскоре затея с Пугачевой забылась. Но однажды, ближе к весне, поступил звонок от бывшей коллеги моей Зинаиды Фукаловой, которая оставила науку и стала промоутером. Возила из Москвы в Питер Титомира, Ладу Дэнс, Губина, Лику Стар, а обратно — Кая Метова, профессора Лебединского, Таню Буланову. В общем, не бедствовала.

— Тут на днях обокрали Диму Маликова, вынесли из квартиры всю технику, костюмы концертные, — поделилась оперативной сводкой Зина. — подарите ему что-нибудь из приличной аппаратуры? А я взамен повешу ваш логотип на концерте.

— Pioneer устроит?

— Дорогой?

— С чейнджером на шесть дисков и долби-сурраундом. Стоит семьсот пятьдесят долларов.

— Устроит. Приходи, кстати, на концерт в ДК Первой пятилетки. И босса приводи! Сколько отложить билетов?

— Можешь четыре? Будем с женами.

Женам концерт понравился, нам — не очень. После в гримерной Маликов поблагодарил Ярдова за Pioneer и подарил всем по диску с автографом, после чего мне и Ярдову концерт понравился больше. Наутро довольный Ярдов вызвал к себе.

— Пугачева вроде уже не поет. — Ярдов внимательно изучал диск Маликова.

— Да, это так. Пугачева по контракту с Real Records не имеет права петь в течение года. Со слов Гусева, она согласилась на кабальные условия, чтобы достроить загородный дом. И сейчас нуждается в деньгах из-за вынужденного перерыва. Но ей необязательно петь у нас. Достаточно будет ее участия в церемонии открытия.

— Попросит денег немерено. — Ярдов встал из-за стола и направился в туалет, который располагался там же, в кабинете, за потайной дверью.

— Гусев сказал, что уломает на полтинник.