пап эти косточки прокалывали специальными спицами.

– А то они высыхают, сжимаются и начинают взрываться, – пояснил Меховой Механик.

– И как? – спросила Люся. – Сильно?

– Очень сильно. Они выплёвывают темноту. Получается такая чёрная клякса метров на двадцать.

– Поэтому косточки мы малышам не даём, – сказал пап Цоки-Цоки. – Плоды даём, а косточки вынимаем.

– Они их держат в воде, – объяснил директор, – а потом вынимают, сушат и устраивают взрыв.

– Объясните, как они это делают, – попросила Люся.

– Да очень просто! – сказал пап. – Они их высуси… вышуси… То есть сушат и везде раскладывают. Как эти семена начнут взрываться! Кругом ночь и никаких занятий. Мы тоже в молодости так делали.

– А как эти фрукты называются?

– Жахтрили, – ответил дир. – А семена называются жахты.

В это время подошли ученики и выстроились в очередь у окна. Белочкин пап стал выдавать им жахтрили и отбирать у них косточки. А Мехмех отозвал Люсю к себе за стол для серьёзного разговора.

– Уважаемая Люся. У нас к вам два дела, – начал директор. – Скажите, пожалуйста, что такое комиссия из области?

– Не знаю, – ответила Люся. – А что случилось?

– Сегодня утром к нам пришла одна женщина. Она сказала, что она – товарищ Клюева и что она – комиссия из области. Она спросила, есть ли у нас выписка о нашем создании? Кому мы принадлежим – Министерству просвещения или Министерству пушной промышленности? И просила подготовить все документы. Вы не знаете, как это сделать?

– Не знаю, – сказала Люся.

– Ещё она посмотрела учеников и сказала, что они не соответствуют инструкции. Как нам быть?

Люся подумала, что учеников, наверное, надо постричь и одеть в школьную форму. А может быть, в спортивную. Тогда они будут немного соответствовать. Но не решилась сказать это Мехмеху.

Люся ответила строго:

– Я не знаю, как быть. Я с папой посоветуюсь. Он у меня журналист и всё про инструкции знает.

– Очень хорошо, – сказал дир. – Этим вы нам очень поможете. Теперь второе дело. Девочка Люся, у вас есть деньги?

– Есть. Один рубль.

– А много денег? Чтобы купить двойной домашний говоритель?

Люся сразу догадалась, что это телефон.

– Столько денег у меня нет. Но если очень надо, я попробую достать.

– Нам обязательно нужно купить один говоритель. И провода. Пожалуйста, отмените урок и поезжайте в город в магазин. Выручите нас, девочка Люся. Мы вам потом всё объясним.

– Прямо сейчас ехать?

– Сейчас.

– Но пока я съезжу туда и обратно, вечер будет.

– Очень нужно, девочка Люся.

Люся не стала миндальничать и любопытствовать. Наверное, телефонный аппарат был нужен Меховому Механику не на шутку.

У Киры Тарасовой были общественные деньги. Собранные на посещение Большого театра. А так как посещение откладывалось из-за трудностей с билетами, все понемногу пользовались этими деньгами как подпольным банком.

Около выхода из посёлка Люсе попался какой-то мрачный охотник с ружьём.

«Зачем ружья выдают мрачным людям? – подумала Люся. – Надо, чтобы выдавали только весёлым».

Но тут же она поняла, что весёлым людям ружья не нужны. Им и так хорошо, весёлым людям. Без ружей.

…Кира Тарасова минут двадцать выпытывала у Люси, зачем ей деньги.

– Мне надо купить телефонный аппарат.

– Может быть, югославскую сумку? Или шведские колодки в обувном магазине?

– Честное слово, телефонный аппарат.

– У тебя же есть.

– Это не мне. Это одному знакомому.

– Он в каком классе?

– Он – директор.

– Красивый? Брюнет или блондин?

– Он полосатый. Одна полоса блондин, одна – брюнет. В одном месте, на затылке, немного лысик.

Тут Кира Тарасова восстала:

– Если ты мне не скажешь, что ты хочешь покупать, я тебе не дам общественные деньги.

– Возьми свои общественные деньги, – сказала Люся, – и пойдём в магазин «Орбита». Ты увидишь, что я буду покупать.

Кира Тарасова долго мурзала по разным местам – доставала деньги из потайных углов и тряпочек. Наконец она насобирала шесть общественных трёшниц и три общественных металлических рубля. И девочки вышли из дома.

В магазине «Орбита» им не очень обрадовались.

У продавцов были более важные дела, помимо продавания и обслуживания. Какая-то охватила их общая задумчивость. Осенняя. Но после определённой настойчивости со стороны Люси, а главным образом Киры, телефонный аппарат им продали. И большой моток проводов.

Теперь Кира поняла, что деньги нужны для телефона. Но не успокоилась, а даже наоборот:

– Где ты его будешь ставить?

– Это у меня в дачном посёлке. Поехали, и всё увидишь.

Кира никогда в жизни не встречала блондино-брюнетика, а местами лысика. Но ехать она отказалась:

– Из-за какого-то полулысика ехать за город на ночь глядя! Поезжай одна.

И Люся отправилась одна.

Ехать в электричке было ещё туда-сюда. На станции в это время было совсем неуютно. Дул ветер, и страшно качались фонари. Они швырялись в разные стороны темнотой.

Люся оказалась единственной пассажиркой, сошедшей на платформе. И тут её ожидал сюрприз.

Вдруг засветились, засверкали фонари. И вся меховая орава высыпала навстречу девочке. Они схватили Люсю под руки и потащили к совершенно необыкновенного вида машине.

С одной стороны, машина была старинная, окнастая, как карета, с ненужными медными и никелированными штучками. С другой – в ней чувствовалась какая-то неведомая сила, непривычной мощности двигатель.

Меховой Механик открыл перед Люсей дверцу и сел рядом с ней на заднее сиденье. За рулём был важный-преважный Цоки-Цокин пап. Рядом с ним сидела сама Цоки-Цоки.

Интересно, что руля в машине не было. В руках, то есть в лапах, Цоки-Цокиного папа была коробочка с круглыми ручками и блестящими рычажками.

Пап тронул один рычаг, и включились мощные фары. Как будто рядом ехали две электрички. Всё стало белым.

Пап тронул другой рычаг, в машине что-то мощно и бесшумно заработало, закрутилось. И она тронулась.

Меховая ребятня бежала следом, размахивая фонарями.

И даже ветер и плохая погода отступили.

Машина повернула с дороги к воротам посёлка. Вдруг поворачивающийся луч света выхватил из тьмы человека. Он был с ружьём.

Человек метнулся в сторону, пытаясь выскочить из луча, но упал. Кажется, сейчас машина налетит на него. Будет удар…

Но машина резко дёрнула носом и, взмыв, проплыла над упавшим. Внизу под днищем что-то брякнуло.

Отъехав метров десять, белочкин пап выпрыгнул из висящей над дорогой машины и достал ружьё, прилепившееся снизу.

– Электрическое притягивание, – пояснил он Мехмеху. Переломил ружьё, вынул из него патроны, а ружьё положил на дорогу.

Машина снова тронулась. Человек остался сидеть на земле. При этом он ругался злыми словами.

Когда подъехали к интернату, мелкота обсыпала Люсю:

– Вы видели Темнотюра? Вы видели Темнотюра?

– Видела, – ответила Люся. –