(хотят)»?

– Потому что всё-таки немножко хотят. Интересно – что такое большая проверка?

– Хорошо. А теперь напиши такое предложение: «Котик, кот и котище построили домик, дом и домище».

Цоки нацарапала на доске слова «КОТИК», «КОТ» и «КОТИЩЕ» разных размеров. Такие, как «ДОМИК», «ДОМ» и «ДОМИЩЕ». По нарастающей.

– Так я и думала, – сказала Люся. – Дети… то есть звери… то есть дорогие интернатники, запомните одно грамматическое правило: «В русском языке все слова пишутся в одном размере».

Это правило она придумала на ходу.

Вошёл дир и внёс блюдо с кочерыжками. Интернатники помчались хватать их. Сверху ссыпался Мохнурка в чёрных очках и захрумкал капустой. А Плюмбум-Чоки не вылезал.

– Почему Плюмбум-Чоки не берёт кочерыжку? – спросила Люся. – Он что, заболел?

– Нет, – ответил дир. – Он ест только эвкалиптовые листья. И ничего другого.

– У нас в аптеках они бывают.

– Купите, пожалуйста, для нас, – попросил Меховой Механик. – Чтобы у нас был запас.

Бурундуковый Боря потянул Люсю за руку:

– Девочка Люся, девочка Люся, давайте устраивать игры на свежем кислороде.

– Давайте, – согласилась Люся. – Мы устроим большие спортивные соревнования. – Она вытолкала интернатников на участок: – Внимание! Внимание! Прошу всех построиться. Сейчас у нас будет небольшая осенняя олимпиада. Мы узнаем, кто самый ловкий.

Люся приказала интернатникам строиться по росту. Это было очень сложно для них. Потому что они никак не понимали – кому стоять впереди, кому сзади.

– Ну и что, что ты выше! Зато я старше.

– А у меня в большой разлинованной Хвалюндии ни одной плохой получалки нет.

– При чём тут твои получалки? Главное – рост!

– А я вон какой большой стал. Смотри.

– Ты на кирпич залез. Это не считается.

Впервые Люся поняла, что они могут разговаривать и на каком-то другом языке. Потому что у них иногда проскакивали отдельные трескучие слова и даже целые скрипучие предложения. В азарте, раньше такого не было.

– Я тебя сейчас как тресну палкой! Вот ты и узнаешь, кто выше, – говорил Иглосски Боброву.

– Девочка Люся! Девочка Люся! – кричал Мохнурка. – А уши считаются? Цоки-Цоки вон какая маленькая, а уши у неё до неба!

Наконец Люся выполнила эту сложную работу. Впереди стояли рослые интернатники и интернатницы: Биби-Моки, Устин, Летящий в Облаках, Снежная Королева. В середине были Фьюалка, Кара-Кусек и Сева Бобров. В конце скакала всякая мелкота: Мохнурка, Цоки-Цоки, Иглосски и Бурундуковый Боря.

– Сначала мы будем прыгать в длину, – сказала Люся. – Вот здесь дорожка для разбега. А прыгать будем сюда. Это яма для прыжков. Только надо её немного вскопать.

Интернатники смотрели на Люсю, как солдаты на генерала во время парада.

– Милый Устин, – попросила она. – Принесите лопату. Мы взрыхлим землю, чтобы малыши мягко шлёпались.

– Зачем лопатка? – возразил Устин. – Мы сейчас лапами взрыхлим.

Интернатники бросились на яму, как на врага. И заработали лапами, так что песок во все стороны посыпался. Через минуту площадка для приземления была взрыхлена и просеяна, как хороший огород у мичуринцев-юннатов.

– Прекрасно! – сказала Люся. – Начинаем прыжки. Первым прыгает самый маленький – Мохнурка Великолепный.

Но Мохнурки не было.

– Где Мохнурка? – спросила Люся.

– Он в яме, – ответил Иглосски. – Землю взрыхляет. Он ещё не вылез.

И точно – из песка вынырнул на поверхность Мохнурка.

И очумело посмотрел по сторонам.

– Он решил, что будут прыжки в глубину! – сказал Снежная Королева.

Все засмеялись. А Мохнурка вылез, сел на песок и вдруг заплакал.

– Ты чего?

– Я очки потерял!

Интернатники бросились к яме и стали её рассматривать.

Очков не было.

– У тебя есть запасные? – спросила Люся.

– Нет! – рыдал Мохнурка. – Это совсем последние были.

Кара-Кусек отозвал в сторону Снежную Королеву.

И они стали шептаться.

– Мы знаем, что делать, – сказал тушканчик. – Нужно принести нюхоскоп.

– Пусть Биби-Моки принесёт! – добавил горностай.

Биби-Моки, не торопясь, пошла за нюхоскопом. Все стояли, как почётный караул.

Вот Биби-Моки вернулась. Установила штатив. Сначала направила трубу на Мохнурку, понюхала его, а потом на яму.

И стала по яме водить.

– Здесь, – сказала она.

Мохнурка ринулся в то место, куда была направлена труба, и стал рыть землю. Секунда – и вылетели прекрасные чёрные очки.

Батюшки! Сейчас они плюхнутся на кирпичную дорожку! Разобьются!

Но тут неярко сверкнула молния, и Фьюалка приземлилась с другой стороны ямы с очками в лапе.

Биби-Моки не спеша понесла штатив в ночевальню. А Люся сказала строго:

– Продолжаем занятия. Первым будет прыгать Иглосски.

Ёжик разбежался и прыгнул. Он приземлился совсем рядом с доской. Плюхнулся, накрывшись дребезжащими иголками. Люся вбила колышек в землю рядом с его рекордом.

Зверюшки переживали и радовались. И очень серьёзно прыгали. Прыгнул Бурундуковый Боря, Сева Бобров и другие юные спортсмены. Немного они обошли ёжика Иглосски. Но вот очередь дошла до Кара-Кусека. Он разбегаться не стал. Взял и сиганул с места через все рекорды и колышки прямо к забору, огораживающему участок.

– Девочка Люся, а можно ещё раз прыгнуть?

– Давай, скачи! – сказала Люся.

Кара-Кусек как скакнет! Как перелетит через забор! И повис на соседской яблоне.

Долго снимали чемпиона с дерева.

Потом провели соревнования по бегу. Бегали на сто метров и обратно. Победил Устин, Летящий в Облаках. По дороге он уронил свой пояс с пистолетом. Остановился, поднял его, вернулся, отдал Люсе и снова помчался. И всё равно прибежал раньше всех.

Проводить соревнования при столь разносторонних способностях спортсменов было немыслимо трудно.

Ещё бы! Кара-Кусек скачет, как кузнечик. Предлагает прыгать через яблоню или на крышу. Сева Бобров зовёт в воду. Давайте, мол, плавать и нырять. Мохнурка желает нырять в песок и хочет бегать стометровку под землёй.

Иглосски предлагает проводить соревнования по нюханию. Закопать какую-нибудь тухлянку около станции и отыскивать без нюхоскопа.

А Биби-Моки уговаривает всех меряться силой: брать ворота, поднимать и перетаскивать в разные стороны.

Она подняла ворота и утащила их на тридцать метров.

И грохнулась вместе с ними. Обратно ворота несли всем классом. И на место устанавливали.

Тут пошёл дождь. Мокрый[2] и холодный. Олимпиада прекратилась. И радостные звери потащили Люсю в спальню.

Они уселись на кроватях и болтали ногами.

– Давайте играть в жмурки! – предложила Люся.

– А как это? – спросил Сева Бобров.

– Надо тому, кто водит, завязать глаза. И он всех остальных будет ловить. Давай мы начнём с тебя.

– Давайте, девочка-учительница!

Завязывать глаза Севе было очень неудобно. Все повязки скатывались у него на затылок. Поэтому ему просто надели на голову Люсин школьный мешок для обуви. Все остальные интернатники рассыпались по комнате.

Люся повернула Севу вокруг оси:

Ходи, ходи