– Я могу быть весьма убедительна, и это тебе хорошо известно.

Она решила, что тема закрыта, и хотела выйти из кухни. Райден схватил ее за руку и во второй раз за вечер прижал к себе.

Женщина выдохнула, и ее дыхание обдало его шею и грудь. Райден прижал ее крепче.

– Я еще не закончил.

Без устрашающих каблуков она была значительно ниже его ростом, да и шевельнуться в объятиях Райдена не могла, однако твердо встретила его взгляд. Затем хрипло сказала:

– Я закончила.

– Может, ты и закончила, Скарлетт, или Ханна, или как тебя зовут по-настоящему. Но мы еще не закончили.

Одним резким движением, спровоцированным пятью годами предательства и неутоленного желания, он усадил ее на барную стойку, задрав платье, обнажил загорелые бедра и раздвинул их.

Райден пристально смотрел на нее, и наконец ее глаза словно закричали: «Сделай это!»

И он сделал. Он накрыл ее губы своими губами, заглушив сорвавшийся с них крик. Его губы жадно терзали губы Скарлетт, его язык вторгся в ее рот, дразня своими ласками. Тепло ее тела, ее вкус, ее капитуляция уничтожили остатки его самоконтроля.

Руки мужчины скользили по ее шелковистой коже. Он тонул в восторге, который дарило ему тело женщины, ища наиболее чувствительные местечки, пока она не стала извиваться в его руках.

Скарлетт застонала. Он положил руку на треугольник между ее бедрами, а затем сорвал трусики, по-прежнему глядя ей в глаза. Они всегда точно передавали ее чувства, сообщали о том, чего ей хочется. Сапфировые глаза действовали на него сильнее любого наркотика. И Райден почувствовал, что сходит с ума от желания.

Она не говорила ничего. Но за нее говорило тело. Спина Скарлетт выгнулась, по ногам пробежала дрожь, лоно стало влажным. Она была готова принять его. Как и раньше.

Возможно, она обладала сверхъестественной способностью подчинять свои инстинкты мощи разума. Однако ему это всегда казалось неподдельным. Порыв выглядел естественным и сейчас. Ее тело содрогнулось, дыхание стало прерывистым, кожа излучала тепло. Она словно молила, чтобы он овладел ею, и запах ее возбуждения, запах, сводящий с ума, наполнил его легкие.

Райден, глядя ей в глаза, в которых пылало кобальтовое пламя, слился с ней, чувствуя, как его подталкивает волна голода и гнева.

Ее вскрик пронзил его мозг.

Несколько восхитительных мгновений он не двигался. За такую сводящую с ума близость он отдал бы все на свете. Такой близости жаждало его тело.

Затем желание завоевать эту женщину, забыться в ней вспыхнуло с новой силой, и он начал двигаться быстрее.

Скарлетт изогнулась дугой, ее лицо исказилось в ожидании взрыва. Еще один толчок – и он накроет ее с головой.

Райден позволил ей взорваться.

Он услышал ее крик, а потом и сам оторвался от земли. Его стоны вторили ее стонам. Ни с чем не сравнимое удовольствие волнами накатывало на мужчину.

Мир словно перестал существовать, когда он упал на нее. Не осталось ничего, кроме ощущения ее трепещущего тела, лежащего под ним, и ощущения того, что они стали неразделимым целым.

Некоторое время Скарлетт лежала неподвижно, а затем к ней вернулись силы, да и Райден почувствовал, что снова оживает.

Она хотела большего. Как всегда. Одного раза ей никогда не хватало. Как и ему. Он хотел ее страстно и жадно, снова и снова.

Испытывая отвращение к себе, Райден выпрямился.

Скарлетт соскользнула со стойки, и платье, которое он поднял, чтобы овладеть ею, закрыло ноги. Через несколько секунд она выглядела так, словно ничего не произошло.

Райден заправил рубашку в брюки, застегнул молнию и направился в гостиную за пиджаком.

У двери он повернулся. Скарлетт стояла там же. Лицо, которое минуту назад было искажено страстью, представляло собой маску неземной красоты.

Бросив на нее последний презрительный взгляд, он сказал:

– Вот теперь все.

Скарлетт чувствовала, что это правда.

Когда Райден неистово занялся с ней любовью – чего ей недоставало пять бесконечных лет, – она ощутила наслаждение, какое мог доставить только он. Но ей хотелось большего, гораздо большего: провести всю ночь в его объятиях, отдать ему себя полностью. Ей хотелось новых ярких воспоминаний о Райдене, чтобы заполнить пустоту в душе и разжечь тлеющий огонек жизни.

Только неусыпное отслеживание новостей о нем в прошлые годы позволило этому огоньку не потухнуть. Райден был в безопасности, покорял одну вершину за другой, и для нее этого было достаточно, чтобы жить.

А сегодня он овладел ею – случилось то, о чем она не осмеливалась даже мечтать. И когда он слился с ней, испепеляя жадным блеском своих глаз, в пучине безысходности вспыхнула безумная надежда на то, что он снова будет принадлежать ей и не придется что-либо скрывать от него.

Однако Райден окончательно порвал с ней.

Ему нужно было забыть ее, а для этого требовался финал. Теперь он сможет жить дальше. Скарлетт не возражала против этого. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы Райден обрел покой.

Однако ее потрясло завершение их безумной интерлюдии… Он буквально выплюнул последние слова – с отвращением, которое испытывал скорее к себе, чем к ней.

Зазвонил ее телефон. Она ответила.

– Я поцеловал Мегуми! – выпалил Хиро.

– А я думала, что придется извиняться перед тобой. Я уехала не предупредив. Получается, я оказала тебе услугу. Стоило мне тебя оставить, как ты осмелился поухаживать за женщиной своей мечты, остался с ней наедине и сделал то, что следовало сделать давным-давно.

– Это не повод смеяться, Скарлетт. – У Хиро был такой голос, словно с минуты на минуту с ним должен случиться сердечный приступ.

Скарлетт не переставала изумляться, как беспощадный финансовый магнат может в личной жизни быть таким нерешительным. Когда речь заходила о Мегуми, он превращался в желе.

Скарлетт была гайдзин, к тому же она не контактировала с его близкими, поэтому Хиро чувствовал себя с ней в безопасности и не боялся демонстрировать ту сторону своей натуры, которую скрывал от соотечественников и родственников. Скарлетт была ему ближе, чем кто-либо другой. Определенно ближе, чем женщина его мечты, к которой Хиро наконец-то сделал шаг. Пусть и запоздалый.

Скарлетт не понимала, почему раньше он стоял в стороне. Впрочем, он объяснит это, когда сочтет нужным. В любом случае она поддержит его так же, как он поддержал ее.

– Я нарушил кодекс чести. Я скомпрометировал ее, выказал ей неуважение и злоупотребил доверием Куросиро. Это катастрофа.

Хиро говорил, тяжело дыша. Он искренне корил себя.

Скарлетт очень хотелось сказать ему, что не стоит испытывать угрызения совести в отношении Райдена. Тот не только поцеловал ее, он занимался с ней сексом. Но Хиро тревожил, в первую очередь, не Райден, а то, как он поступил с Мегуми.