– Добрый вечер, миссис Маркс.

– Кто это? – удивилась Исабель. – Где Алишия?

– Рядом.

– Мне надо с ней поговорить.

– Боюсь, сейчас она не сможет подойти.

– Как она?

– В добром здравии.

– Терпеть не могу эту фразу.

– Миссис Маркс, это просто оборот речи.

– А вы кто такой?

– Давайте отбросим формальности. Зовите меня Джордан. Мы будем часто общаться в ближайшие недели, месяцы… А может, и годы.

– Вы приятель Алишии?

Прозвучало глупо: голос в трубке звучал явно не по-дружески.

– Не могу этого сказать. Мы только строим отношения. А мужчинам всегда сложнее завязывать знакомства с женщинами.

– Дайте ей трубку, – сердито потребовала Исабель.

– Я понимаю ваше желание, но это невозможно.

– Почему?

– Мы держим ее в заложниках. Прежде чем вы сможете поговорить, нам предстоит уладить несколько важных вопросов.

Исабель застыла. Слова застряли в горле. Кровь будто превратилась в жидкий эфир – холодный, неспособный гнать по сосудам кислород. Подступила тошнота, голова закружилась.

– Миссис Маркс? Вы еще на связи? – спросил голос.

«Да» сорвалось с языка, словно капелька слюны.

– Слушайте внимательно. Ваша дочь похищена. Понимаю, что вы обескуражены, – участливо сказал голос, но тут же переменил тон. – Ни в коем случае не обращайтесь в полицию или прессу. Если ослушаетесь – переговоры будут окончены и в лучшем случае вы увидите дочь спустя несколько месяцев в полуразложившемся состоянии, а нашедшего ее фермера, лесничего или просто прохожего до конца дней будут мучить кошмары. Я не шучу. Миссис Маркс, вы все поняли?

– Никакой полиции и прессы, – машинально повторила Исабель.

– Вы можете поставить в известность отца Алишии, но…

– Что вам от нас нужно? Он должен знать.

– Есть определенные сложности, которые нам придется обсудить, – сказал голос.

– Дело в деньгах? Сколько вы хотите?

– К сожалению, не все так просто. Богатые люди привыкли считать, что всем от них нужны лишь деньги. Вы наверняка думаете, что сможете договориться о выкупе за вашу драгоценную дочь в течение нескольких дней, в худшем случае – недель. Я попрошу пятьдесят миллионов, вы предложите двадцать тысяч, мы поторгуемся, как на базаре, и в итоге сойдемся на сумме порядка полумиллиона. Вы ошибаетесь. Деньги тут ни при чем. Я не настолько глуп, чтобы назначать цену за голову вашего единственного ребенка. Ваш бывший муж наверняка в это не поверит, и ваша задача, миссис Маркс, убедить его отнестись к ситуации со всей серьезностью.

Слова мужчины отрезвили Исабель. Его манера говорить, спокойный, пусть и угрожающий тон привели ее в чувство. Первоначальный шок отступил, мозг снова заработал на полную катушку.

– Вы знакомы с моим бывшим мужем?

– Дня не проходит, чтобы Фрэнк д’Круш не появился на телеэкране. Наверное, в любом уголке мира можно найти человека, который считает, что знаком с ним. Разница в том, что вы, миссис Маркс, знаете его лучше кого бы то ни было.

– Неужели? – зло бросила она. – Мы уже двенадцать лет в разводе, а до того три года жили порознь.

– Типичная ситуация. Стоит человеку разбогатеть, как он начинает держать окружающих на расстоянии. Так проще выжить в нашем жестоком мире, – ответил голос. – И последнее, миссис Маркс. Я готов вести переговоры только с вами. Если на звонок ответит ваш муж, друг или адвокат, повешу трубку. Три нарушения – и вас дисквалифицируют.

– Что это значит?

– Если кто-то, кроме вас, ответит на мой звонок более двух раз, можете попрощаться с Алишией, – спокойно сказал голос. – До свидания, миссис Маркс.

– Подождите! – воскликнула Исабель, вспомнив о самом важном. – Откуда мне знать, что дочь действительно у вас? Мой бывший муж первым делом потребует доказательств.

– Мы не сможем прислать вам ее личные вещи. Просто не ждите ее завтра к обеду.

– Этого недостаточно.

– Алишия просила напомнить, что в детстве она звала бабушку «вау-вау».

Телефон замолчал. Исабель почувствовала, что вот-вот задохнется.

11 марта 2012 года, воскресенье, 02:50

Лондон

Сразу же начались телефонные звонки, один важнее другого.

Сначала Фрэнк д’Круш позвонил агенту по особым рискам страховой корпорации «Ллойд». Тот сообщил, что похищение человека с целью выкупа не считается страховым случаем, если об этом не уведомлена полиция. Немногие могли указывать Фрэнку, как ему поступать, а потому следующий его звонок был министру по делам бизнеса, инноваций и профессионального образования. Д’Круш намекнул ему, что может отменить запланированные инвестиции в британское машиностроение.

Тот в свою очередь немедленно связался с министром внутренних дел Наташей Рэдклифф и пересказал ей разговор с Фрэнком, подкрепив дополнительными данными, полученными от агента по особым рискам «Ллойда».

– Наш индийский друг Фрэнк д’Круш, значит, – сказала Рэдклифф. – Напомни, чем он занимается?

– Производит новейшие железоионные аккумуляторы. Полностью заряжаются от розетки менее чем за час и оборудованы сменными батареями, что существенно увеличивает дальность поездки.

– Ясно. Извини, это не совсем мой профиль, – заметила Рэдклифф, припоминая попутно, что д’Круш обещал вложить деньги в строительство двух заводов в Мидлендсе, а также разместить по всей стране станции техобслуживания. Все это создало бы множество рабочих мест, существенно повысив рейтинг правительства.

– Он четко дал понять, что полицию привлекать нельзя. Иначе он свернет инвестиции. Мы можем как-то удовлетворить его пожелания, никого при этом не рассердив?

– Предлагаешь поставить в известность полицию, но попросить их не вмешиваться?

– Если возможно.

– Думаю, им это не понравится. У нас сотрудничество между государственным и частным сектором налажено не так хорошо, как, скажем, в Штатах. Много подводных камней, – вздохнула Рэдклифф. – Что, если предложить Фрэнку консультанта из полиции? Преступникам не обязательно это знать.

– Он сказал, что готов сотрудничать только с одним консультантом. Его зовут Чарльз Боксер. Работает на частную контору «Щит». Руководит ею отставной майор Мартин Фокс.

– Он не готов рассмотреть другие варианты?

– Судя по его тону, нет.

– В любом случае полицию необходимо известить. Если мы этого не сделаем и, не дай бог, девушку убьют – начнется расследование, и тогда нам несдобровать.