не сделал ни того, ни другого. До самого конца его высокомерие оставалось нетронутым. Неважно, что мы с ним делали, он продолжал высокомерно ухмыляться. Возможно, если бы у нас был шанс осуществить наш план и отрезать ему чертов член, он бы, наконец, умолял, но нам помешали.

После всех наших усилий и борьбы Римо Фальконе победил. Серафина, девушка, которую он похитил и обесчестил, спасла его с помощью Данте.

Я почувствовал приступ вины, когда Серафину похитили, и даже после того, как она вернулась к нам сломленной, тенью девушки, которую, как мне казалось, я знал. Теперь гнев занимал все больше и больше моих эмоций, становясь почти непреодолимым. В тот момент, когда она направила на нас пистолет защищая своего похитителя — нашего злейшего врага — я возненавидел ее. Одно дело родиться не на той стороне и не знать ничего лучшего, как большинство членов Каморры, но непростительно быть воспитанной в Наряде и сбежать. Девушка ты или нет. Она могла бы отправить своих близнецов в Лас-Вегас и остаться там, где ей и положено — в Наряде.

Я припарковался на стоянке у случайного бара, даже не уверенный, был ли это один из наших или принадлежал Братве. Но мне было все равно. Я заглушил мотор и вылез из машины.

В грязном, тускло освещенном баре я выпивал одну рюмку за другой. Бармен не задавал никаких вопросов и не пытался помешать мне вляпаться в опасное дерьмо.

Краем глаза я заметил светловолосую девушку. Мое сердце екнуло — на мгновение мне показалось, что это Серафина. Мне хотелось пнуть себя за собственный идиотизм. Я допил остатки своего напитка и со стуком поставил рюмку на стойку. Бармен молча наполнил рюмку. При ближайшем рассмотрении оказалось, что девушка, сидевшая за стойкой напротив меня, не имела никакого сходства с моей бывшей невестой, за исключением похожего цвета волос. Каждый сантиметр лица этой девушки говорил о жизни, полной трудностей и разочарований. Серафина жила в золотой клетке. Ей никогда не приходилось ни за что работать, ни за что сражаться, и в первый раз она сделала это, чтобы спасти нашего врага и предать всех нас.

Горечь отравила мои внутренности. Я был пойман в саморазрушительную спираль, но не мог освободиться от нее.

Девушка заметила мое внимание и улыбнулась. Она была не в моем вкусе. Слишком неестественна, но она именно то, что мне нужно. Я встал, подошел к ней и опустился на барный стул рядом. Вблизи она едва походила на Серафину, но мне было все равно. Немного поболтав и выпив еще немного, мы вместе отправились в туалет. Я жестко трахнул ее, прислонив к туалетной кабинке, прижав ее передом к стене, спиной к себе. Я сосредоточился на ее светлых волосах и выпустил свое разочарование и гнев. Римо отнял у меня Серафину, украл ее невинность и сердце. Я мог представить его чувство полного триумфа каждый раз, когда он трахал ее, зная, что он забрал это у меня. Я кончил, содрогнувшись всем телом, и высвободился из объятий девушки, стоявшей передо мной. Я не был уверен, кончила ли она, но мне было наплевать. Она не выглядела несчастной, когда наклонилась ко мне и прошептала что-то на ухо, чего я не понял, прежде чем сунуть листок бумаги в карман. Она, спотыкаясь, вышла из кабинки, а я обхватил себя одной рукой и избавился от презерватива. Я долго смотрел на испещренную граффити стену, ощущая тошноту и не зная, было ли это результатом слишком большого количества алкоголя или моего безвкусного секса в грязном туалете. Я поправил одежду и, спотыкаясь, вышел из туалета. Бросив деньги на стойку, я побрел к своей машине.

Сев за руль, я уставился прямо перед собой, пытаясь остановить головокружение. Я закрыл глаза, раздумывая, куда бы поехать. Об отеле не могло быть и речи. Мы с семьей снимали там номер, сколько я себя помню. Я бы не появился там в таком жалком состоянии. У моих родителей достаточно забот, чтобы не беспокоиться о моих пьяных выходках.

Нет никакого способа доехать до другого отеля или дешевого мотеля. После случившегося с Эммой, я никогда не пил и не садился за руль. Мне не нужно было добавлять еще один слой вины к моей и без того тяжелой совести.

Вернувшись в Индианаполис, я бы просто позвонил Марко и попросил его подвезти меня до его дома. Хотя он, наверное, тоже в хлам, как и я. Обычно мы проводили такие дерьмовые ночи вместе. Наконец я вытащил телефон и позвонил Пьетро.

Он ответил после второго гудка, в его голосе не было и следа сна, только глубокая, всепоглощающая настороженность.

— Данило, чем могу помочь?

Возможно, проявление слабости к другому Младшему Боссу было ошибкой. Пьетро был одним из лучших людей в нашем мире, но он все еще член мафии, и держать лицо перед ним было важно. Он не был предателем, распространяющим сплетни, и однажды тоже станет членом семьи. Он уже был бы членом семьи, если бы не Римо Фальконе. Гнев, который я временно притупил выпивкой и бессмысленной интрижкой с девушкой в нескольких световых годах от достижения милости Серафины, снова вспыхнул во мне, зажигая угли моей жажды мести и крови.

— Данило?

Теперь в голосе Пьетро беспокойство смешалось с усталостью. Возможно, он был одним из немногих, кто понимал мое смятение. Мы оба чего-то лишились. Но то, что он потерял, уже не вернуть.

— Я слишком пьян, чтобы сесть за руль. Я застрял на стоянке какого-то дерьмового бара. Можно мне переночевать у тебя?

— Конечно, — без колебаний ответил Пьетро. Он не спросил, почему я просто не вернулся в отель, который забронировал. — Если ты дашь мне адрес бара, я приеду за тобой.

Я кивнул, будто он мог увидеть это через телефон, а затем сказал ему, где нахожусь. Я не знал, сколько времени потребуется Пьетро, чтобы добраться до этой части города. Я бесцельно ехал по улицам, пока наконец не остановился здесь.

Мои глаза закрылись, когда я поддался тяжелому туману, который алкоголь распространил в моей голове.

Стук в окно вырвал меня из сна. Я не знал, сколько времени проспал, но когда выглянул в окно, Пьетро уставился на меня. Я выпрямился и открыл дверь. У меня подкашивались ноги. Очевидно, я выпил даже больше, чем думал. Пьетро внимательно посмотрел на меня. Я понимал, что являю собой жалкое зрелище, но он ничего не говорил и не распространял обо мне сплетен. По нашим меркам,