Она исчезла, когда он выбирал комбинезон и пуловер, оставив его наедине с мыслью, что, кроме личного удовольствия, она ничего не выиграла от того, что помогла ему.

Ками искренне встревожилась из-за пропавших денежных переводов. Еще одна загадка, которая не давала ему покоя. Он как раз пытался понять, что она может выиграть от такой возмутительной лжи, когда встретился с ней в лифте.

У нее были взятые напрокат лыжи. Тонкая черная водолазка, обтягивающие штаны для йоги и легкая красная ветровка. Чертовски сексуально.

Мозг Данте затуманился, он не мог думать ни о чем другом.

— Ты говорила, что предпочитаешь рыхлый снег?

Именно поэтому он предложил раннее утро. Вчерашний дождь превратил снег в снежную кашу, совсем как на снежных вершинах. Сам Данте смог бы найти один-два удачных места для спуска, но Ками знала склоны и кратчайшее расстояние между ними, как свои пять пальцев.

Он пропустил ее вперед, и они с грохотом приступили к спуску. К тому времени, как снег под теплом полуденного солнца стал вязким и тяжелым, Данте чувствовал приятную усталость. Время приближалось к часу дня.

— Обед?

— Перерыв не помешает, — согласилась Ками. — Я так долго не каталась на лыжах.

— Почему не сказала, что устала? — нахмурившись, спросил Данте.

— Твоя бабушка хотела, чтобы мы повеселились, — напомнила она. — Езжай, не жди меня, я потихоньку поеду к базе.

— Поедем вместе. По пути есть шале, если я не ошибаюсь. Предлагаю пообедать там.

Ками кивнула. Данте пропустил ее вперед и последовал за ней, чтобы убедиться, что она не упадет.

Он наблюдал за ней сегодня и не раз убеждался, что отец привез ее в Италию не зря. Она не боялась скорости, прекрасно и точно справлялась с поворотами, даже сейчас, когда игриво разбрызгивала снег, пересекая склон.

Зайдя в шале, они выбрали столик.

Данте заказал белое вино и закуски, а затем спросил:

— Ты что-то потянула?

— Просто старый перелом, который хочет, чтобы его понянчили, — скупо ответила Ками. — Отличный фон для фотографии. Сможешь показать бабушке, — сказала она, повернувшись к ярко-белым вершинам, вздымавшимся в голубое небо.

Данте достал телефон, и они двинулись к фуникулеру. Они повернулись к нему спиной, Данте обвил свободной рукой талию Ками и сделал снимок. Она напряглась и удивленно взглянула на него, всем телом ощущая его.

Данте хотел Ками. Ее стройная фигура была, несомненно, женственной и в то же время сильной и выносливой. От нее пахло дикой природой и женщиной.

Она так идеально помещалась в его объятиях.

Они смотрели друг на друга. Ее щеки пылали ярко-красным румянцем. Маленький костер желания внутри его превратился в настоящий пожар. Но это было нечто большее, чем просто физическое влечение. Данте не мог сопротивляться своему желанию.

Ками ахнула, ее рот приоткрылся. Губы показались такими мягкими и сладкими. Она хотела его так же сильно, как и он ее.

— Пожалуйста, не надо, — простонала Ками, резко запрокинув голову.

Кровь барабанила в ушах. Данте не мог оторвать взгляд от ее лица. Страх, боль, желание. Он наклонился, чтобы поцеловать ее снова.

— Я не знаю, как с этим бороться, — прошептала она. — Пожалуйста, не позорь меня перед людьми, просто чтобы доказать, что ты можешь.

Она не притворялась. Ей было больно. От этого его сердце сжималось железными тисками. Ему нравилось знать, что она так реагирует на него, но он не пытался унизить ее этим.

Она постаралась вывернуться из его объятий, но он лишь крепче притянул ее к себе.

— Улыбнись, — сказал Данте хрипло, не совсем уверенно держа телефон.

Она сглотнула, приподняла солнцезащитные очки и наклонила лицо к экрану.

— Включи режим видео, — попросила девушка.

Он так и сделал.

— Бернадетта, спасибо. У нас был замечательный день. — Ее голос был хриплым, и она послала на камеру воздушный поцелуй. Ее рука дрожала.

— Бабуля, спасибо! — сказал Данте по-итальянски, крепче обнимая Ками, в бессознательном порыве защитить и успокоить ее.

Праведный гнев внезапно превратился в горькое чувство вины. Он держал свое смятение под контролем, пока снимал пейзаж позади них, а потом медленно закончил аудиозапись.

— Спасибо, Ками, — повторил он по-итальянски, отпустив ее, чтобы отправить видео бабушке.

— Мне понравилось, — бросила Ками и направилась к их столику с твердым намерением перевести разговор в более нейтральное русло. — Хорошо, что вы так близки с Бернадеттой. Мои бабушка и дедушка умерли до того, как я стала достаточно взрослой, чтобы помнить их.

Им принесли алкоголь. Они сидели в приятной тишине, потягивали изумительное вино.

— Жаль, что она не может увидеть всю эту красоту, — нарушила молчание Ками.

Данте наслаждался безмятежным выражением ее загорелого лица. Она смотрела на покрытые снегом склоны так же, как он на свои виноградники. Как будто это успокаивало, давало сил.

На секунду он задумался: можно ли винить Стивена за то, что он потакал ей, если горные вершины были ее домом?

«Она была здесь с моим дедушкой много лет назад, — пронеслось в голове Данте. — Это всего лишь ностальгия».

— Когда дедушка зарабатывал деньги, они с бабушкой много путешествовали. Когда она узнала, что мы купили здесь недвижимость, и сказала, что хотела бы ее увидеть, я подумал, что она хочет попутешествовать, как в старые времена. Но сейчас я понимаю, что она хотела вернуться в то место, где им с дедушкой было так хорошо. Вот почему она пошла в «Тэбор» пешком. Я послал за ней машину, но она предпочла прогуляться по знакомым местам. Вчера за ужином она впервые заговорила о чем-то, кроме того, как они с дедушкой были здесь счастливы. Я не против. Она рассказывает истории, о которых я никогда не слышал, но это заставляет меня понять, как сильно она скучает по нему.

А еще он понял, как сильно он сосредоточен на работе и как мало времени проводит с ней.

— Как долго они были женаты?

— Почти пятьдесят лет.

— Вот это да! — Взгляд Ками смягчился. — Вероятно, ей было тяжело, когда он умер.

— Ты права.

— Вы, наверное, были с ним очень близки. Ты сказал, что жил с ними после смерти родителей. Сколько тебе было?

— Восемь, — ответил Данте. Он почесал щеку, осознав, что рассказывает о себе гораздо больше, чем хотел. Он сделал глоток вина.

— Такой маленький, — нахмурилась Ками. — Но идеального возраста, чтобы узнать о смерти родителей, нет. У тебя есть братья или сестры?

Она сочувствовала ему. Это тронуло его. Как они умудрились перейти на столь личные темы?