Что я натворила?

Сползла вниз по стене, обхватив колени руками. Всхлипнув, не удержалась и разрыдалась, кусая ладонь, чтобы заглушить всхлипы.

Шлюха, настоящая шлюха… До конца жизни буду ненавидеть себя за этот поступок. Сделаю всё, чтобы искупить вину перед мужем. Мало того, что не могу подарить ему ребёнка, да к тому же пошла на измену. Кое-как взяв себя в руки, вышла из ванной.

Муж всё еще спал, и я легла рядом с ним, обняв и поцеловав в шею. Он заворочался. Мой родной. Единственный во всём мире, кому на меня не плевать. Сашка ради меня договорился с братом, нашёл клинику, зная, как я хочу ребёнка, а я…

А что я сделала вместо благодарности? Все разрушила. Вогнала ему нож в спину. Как в глаза ему посмотрю?

— Надь, ты, что ли?

— Я, Саш. Кто же еще…

— Сколько времени?

— Утро уже. Десять.

Муж сел на кровати, почесав голову.

— Вот это меня вырубило. Хорошее у брата бухло.

— Я в клинике была, Саш, — сказала я, проглотив комок. — Тебе звонила.

— Уже? Когда только успела?

— Вчера ещё. Ты спал, не стала будить.

— И чего сказали? — зевнул муж.

— Бесплодие. Шанс забеременеть всего пять процентов. Твои анализы в порядке, — ответила срывающимся голосом, одновременно вспомнив, что потеряла бумаги из клиники.

В комнате повисла тишина. Я ждала, что скажет Сашка.

— Ну я же говорил, что не во мне проблема, — потянулся муж. — Так, может, и ладно, Надюш? Ну не судьба, значит. Не всем же родителями быть.

От слёз защипало глаза.

— Как ты можешь такое говорить? — не поверила я. — Врач сказал, что можно попробовать эко… Но это долго и очень затратно… — слёзы скатились по щекам.

Муж моргнул и посмотрел на меня.

— Только не реви. От меня-то ты что хочешь?

— Может, кредит возьмём? — с надеждой спросила я.

— С ума сошла? Проценты видела? Мы потом остаток жизни горбатиться на эти долги будем!

— Ты же говорил, что тебя до начальника смены повысят скоро…

— А он, по-твоему, миллионы получает?

— Я попробую картины свои продать…

— Да кому мазня твоя нужна? — отмахнулся муж. — Я с братом поговорю, порешаем.

— Да при чем тут он? Не обязан ведь нам всю жизнь помогать…

— Ну заладила! Не обязан, не обязан! А чего бы и не помочь, раз его жизнь не обидела!

— Не можем ведь мы у него до конца жизни на шее висеть.

— Хватит зудеть, ну! Пойди лучше подавальщице этой скажи, чтобы пожрать приготовила! С утра башка не варит!

— Ее Наталья зовут, и она домоправительница, — поправила я.

— Да хоть кто! И таблетку аспирина найди, башка трещит, не могу.

«Поменьше бы ты пил», — хотела ответить я, но, вовремя вспомнив, что и сама виновна в том же, вместо этого сказала:

— Хорошо, Саш. Сейчас всё сделаю.

Спустилась на кухню и обнаружила там бойко хлопотавшую Наталья. В воздухе витали умопомрачительные ароматы. Я поняла вдруг, что сильно голодна, да и силы на исходе.

— Доброе утро, Наденька, — обратилась ко мне домоправительница.

— Доброе, — откликнулась я, хотя для меня оно таковым точно не являлось.

— Вы что-то бледная такая… Сейчас я вам кофейку налью и булочек вот напекла свежих.

— Спасибо, — поблагодарила я, усаживаясь за стол и хватая горячую чашку.

Кофеин чуть взбодрил. Что мне дальше делать? Сознаться в содеянном и вымаливать прощение? Нет, Сашка никогда не простит меня. Тогда ответ пришел сам собой — ничего. Я ничего не скажу мужу. Унесу этот грех с собой в могилу и забуду, как страшный сон.

«Чертовски одурманивающий сон», — добавило вредное подсознание.

Буду самой лучшей и понимающей женой. Сашка достоин этого. Забеременеть я все равно не могу, так что о прошлой ночи можно забыть. Со временем точно…

— А есть че пожрать посерьезнее этой ерунды? — голос мужа заставил меня поднять глаза от чашки.

Он выглядел отечным, под глазами налились синяки. Неделя пьянства не прошла даром, оставив следы на лице.

— Яичницу с беконом хотите? — предложила Наталья.

— Давай, если больше ниче нет. И побыстрей, — недовольно сказал Сашка, усаживаясь рядом.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

И вот зачем он ведет себя так, будто Наталья его личная прислуга? Стыд какой…

— Наталья, очень вкусные булочки, спасибо, руки у вас золотые, — сказала я, с укором посмотрев на мужа, но тот даже не заметил.

Когда перед ним появилась тарелка с яичницей, даже не поблагодарил.

— Спасибо, Наталья, — вместо мужа сказала я.

Домоправительница кивнула, бросив на меня сочувственный взгляд.

— Саяр Давидович звонил, сказал, что он уже в Москве. Скоро будет, — оповестила Наталья.

— Вернулся, наконец? — с видом хозяина осведомился муж таким тоном, будто это его брат заявился к нему с протянутой рукой и просьбой помочь. — Негоже гостей вот так бросать.

— Наденька, а я вас вчера вечером искала, хотела про обед спросить.

— Я… я в клинику ездила, а потом по Москве гуляла, — быстро ответила я.

— Опять денежки мои тратила? — с набитым ртом недовольно спросил муж. — Цены-то в Москве ого-го!

— Ни копейки не истратила, не переживай, только на метро, — заверила я, вспомнив, что счет за коктейли отработала с незнакомцем. Горло перехватило.

— Ниче, вот брат приедет, оформит нам развлечений по первому классу, — довольно хмыкнул муж в предвкушении.

— Легок на помине, — заулыбалась Наталья.

Я не поняла, что она имеет ввиду, но тут муж воскликнул:

— Саяр, брат! — и сорвался с места. — Сколько лет, сколько зим!

Я поспешно натянула на лицо приветливую улыбку и, встав, повернулась. А в следующий миг почувствовала, как привычный мир рушится, разлетаясь на мелкие осколки, потому что в столовую вошел ОН. Тот самый бандит, с которым я провела ночь. Ноги стали ватными. Перед глазами запрыгали тёмные пятна.