Вопросительно уставился на брата.

— Скоро успокоится, — ответил он, — к тому же чего так убиваться, когда не всё потеряно! Можно ведь эко сделать или усыновить… Но мы ведь своего хотим, родную кровь, так сказать. Понимаешь? Правда, на эко придётся активно поработать десяток лет, но ничего, я готов! — Он глупо выпятил грудь.

— Насчёт бабла не парься, будет, если она этого хочет…

— Она только об этом и мечтает! Можешь мне поверить! — рассмеялся брат. — Я знал, что ты нас в беде не бросишь! Наш ангел-хранитель! С такими темпами скоро будешь дядей! — залебезил он.

Поднял на него глаза, рассматривая. Отметил, что от того парня, с которым мы проводили вместе время и втайне от родителей курили и сбегали ночами, не осталось и следа. Он стал неприятным, скользким типом. В какой момент он стал таким? Не будь мы знакомы — на порог бы не пустил такого. Но один вопрос терзал меня сильнее других: что ОНА нашла в нём?

Саню спасало то, что он единственный живой человек, который связывает меня с беззаботным прошлым.

— Порешаю, куда сходить можно, но позже, — с этими словами встал и вышел к бассейну.

Саня что-то промямлил, заискивающе кивая в ответ.

Скинув с себя шмотки, нырнул в прохладную воду. Позвал брата на свою голову. Какого только хуя он не следит за своей бабой? Она шатается пьяная по барам, попадает в передряги, а ему похер?! А если бы с ней че-то случилось?!

Вылез из бассейна и устроился на лежаке. Позвал Серого, чтоб пришёл перетереть и бухла прихватил. Серый принёс виски, устраиваясь поблизости.

— Выпей со мной, Серый, — попросил его, приглашая сесть.

Налил мне и себе по полстакана. Наталья уже спешила подать закусон, хотя её не просили. Хорошая баба, догадливая. Поблагодарил её, сказав Серому, чтоб дал ей премию.

— Нашли уже трёх девушек, совпадающих по вашему описанию… — начал он.

— Как раз об этом и будем говорить, — перебил его, — отбой. Никого искать не надо, — сказал, залпом осушая стакан.

— Что-то случилось, босс? — осторожно спросил Серый.

— Нет, всё херня, — откинулся на лежак, доставая телефон. — Что там по мероприятиям? Не таким, где мы обычно любим бывать, а цивильные? Узнай, куда можно попасть в ближайшие дни.

— Типа всякие музеи, театры?

— Типа благотворительные вечера, солидная публика, все дела.

— Вечером предоставлю варианты, — сказал он, вставая.

Только Серый ушёл, как позвонил Ефимов, докладывая о большом поступлении товара. Сказал, что первая отгрузка прошла успешно и пора делить куш. Хотел заехать сейчас, но остановил его, предупредив, что это плохая идея. Не хватало ещё Саню втягивать в эту херню. Договорились встретиться на днях в любом другом месте.

Потянулся за бутылкой, глянув на дом. Увидел в окне знакомую фигуру. Она смотрела на меня своими огромными заплаканными глазами. Как давно? Поняв, что разоблачена, девка тотчас умчалась. Посмотрим, что у вас за семья, Надя.

Резко отошла от окна. Заметил или нет? Уверена, что заметил. Такие, как он, все замечают.

Покачала головой и без сил сползла по стене — ноги не держали, а руки тряслись так сильно, будто через них ток пропустили. Уткнулась лицом в колени и разрыдалась, не понимая, за что судьба так жестоко со мной обошлась.

Саяр Давидович… Сводный брат моего мужа… Вспомнила, что имени вчера он мне своего не называл, а я и не подумала спросить. Не до этого было.

Захотелось закурить, но я не курю, а алкоголь больше в жизни в рот не возьму. Ни капли.

Ну как могло случиться, что в многомиллионном городе я окажусь в постели именно со сводным братом моего мужа? С благодетелем, который принял нас и обещал помочь… Как?!

Интересно, рассказал он уже Сашке о случившемся или еще нет? Мне хотелось, чтобы рассказал. Тогда я смогла бы понести заслуженное наказание за измену. А признаться самой мне не хватало моральных сил.

Решив не ждать, когда меня с позором выставят из дома, я поднялась и, достав из шкафа свою потрепанную дорожную сумку, начала складывать немногочисленные вещи. Слезы безостановочно катились по щекам, а в голове был полнейший сумбур. Такой, что я даже не услышала звука открывшейся двери.

— Надюш, ты чего это делаешь? — услышала голос мужа и подпрыгнула от неожиданности. Вот он, час расплаты.

Повернулась и посмотрела в удивленное лицо Сашки. Он, увидев мои мокрые от слез щеки, недоуменно спросил:

— Чего ревешь-то? Из-за ребенка, что ли?

Не знает! Не сказал! Сердце забилось быстрее.

«Пока не сказал», — шепнул внутренний голос, но я почувствовала такое облегчение, что чуть не упала.

— Д-да, Саш, — соврала, из-за чего возненавидела себя еще больше.

— Прекращай давай ныть. Кому охота на твое кислое лицо смотреть? Никто вечно ноющих баб не любит. Брат сказал, поможет нам.

Принять от него помощь сейчас? После случившегося? Ни за что!

— Саш, я уехать хочу. Сегодня. Сейчас, — прошептала я.

— С дуба рухнула? Какое уехать? Мы ж только приехали, можно сказать! — нахмурился муж, подходя ближе.

— Я хочу уехать, — повторила твердо.

Что-то в моем голосе, видимо, заставило мужа смягчиться.

— Надюш, ну, Надюш, иди сюда, — Сашка потянул меня на кровать, обнимая за плечи. — Ну ты чего как маленькая-то? А ребеночек наш как же? Мы ведь так ребеночка хотели, — звучал его спокойный, рассудительный голос. — Ты сама подумай, где мы столько денег возьмем? Я ведь не хочу приемного, Надюш, я своего хочу, родную кровь, слышишь?

— Слышу.

— Ну вот, видишь, — обрадовался неизвестно чему муж. — А Саяр сказал денег не пожалеет, чтобы помочь нам. А Саяр, он такой: сказал, что сделает, и сделает. Уж я его знаю.

«Чтобы вину искупить перед тобой и мне рот заткнуть. Дурак ты, Сашка, доверчивый дурак!» — подумала я и, не удержавшись, уткнулась мужу в шею, зарыдав.

— Ну хватит, хватит, — недовольно проворчал муж, отстраняя меня. — Ты чего, в самом деле?

— Я… я… — давясь рыданиями, попыталась признаться в содеянном, но слова не шли с языка.

— Сказал же, хватит выть. Знаешь же, что не люблю этого, ну! — Сашка встал и, сдвинув светлые брови, смотрел на меня.

— Прости меня, Саш, прости, — бормотала я, растирая по лицу катящиеся слезы. — Мне так стыдно!

— И поделом. У меня башка трещит, а тут ты со своими соплями. Давай заканчивай, а то мне стыдно за тебя капец как. С братом не пообщалась, убежала. Кто себя так ведет? Он нам денег дает, а ты нос воротишь, убегаешь. Чего тебе в голову стукнуло?

— Прости меня, прости, — шептала я.