тебя до разрыва сердца. Ты послушайся моего совета: сходи и полечи головушку. У тебя душевная травма не прошла, и это не проходит для тебя бесследно. – И Захар, не попрощавшись побежал вниз по лестнице, не глядя на Максима, в чьих глазах отражалась неугасшая надежда вкупе с мольбой.

       Глава 11

– Милена, привет! – подошёл Грачев к дочери, которая на этот раз не старалась увильнуть из поля его зрения. Она стояла у входа в ресторан, куда её пригласил Максим на очередное свидание.

– Привет, отец. – Без эмоций ответила она, поглядывая на наручные часы – подарок от того же Максима. Он вручил их ей на четвёртом свидании. Пять дней назад они впервые поссорились из-за разговора о родителях. Поэтому она пребывала в сильном волнении. И надо же, «яблоко раздора» вовремя появился на горизонте!

– Как дела? Что нового в твоей жизни с тех пор, как… – Грачев, будучи бесцеремонным и острым на язык при коллегах, испытывал непонятную робость перед дочерью. И ведь немудрено: её отношение к нему причиняло ему боль. Но он не знал, почему она так поступает с ним. Они в последний раз стояли так близко на похоронах Сары, и тогда она не удосужилась с ним поговорить. Да, он для вида противился её уходу в самостоятельное плавание, так как поддерживал Сару. Однако в глубине души он опасался худшего. Милена не стала разбираться в истинном отношении отца, и уходила от родителей, держа зла на обоих. Только это могло как-то объяснить равнодушие Милены к нему.

– Ну, я получила повышение, хотя работаю всего ничего. Сейчас жду своего парня: у меня с ним свидание. Скоро перееду на новую квартиру. Ну, в общем всё.

Милена сообщила всё это, не глядя прямо в глаза отца. Что-то мешало ей переступить через себя, хотя в душе уже были посеяны первые семена на пути к тому, чтобы восстановить родственные узы.

– Я рад за тебя, доченька. У меня, как видишь, ничего нового. Если тебе, конечно, интересно.

– Вот и хорошо. – Ответ прозвучал безо всякого участия, будто перед ней стоял не отец, а некий попутчик, чья дорога разойдётся с её на ближайшей станции.

– Ладно, не стану докучать тебе, я пошёл. Пока.

Грачев в глубине души надеялся, что Милена бросится за ним. Увы, она отделалась встречным сухим «пока», и затем сделала вид, что ей кто-то позвонил. Когда он обернулся в первый и последний раз, чтобы запечатлеть дочь, увидел, что к ней подошёл некий светловолосый высокий худой молодой человек. Что-то было в нём странное, что не могло понравиться отверженному отцу. Затем он и дочь скрылись за дверью ресторана. Грачев тяжко вздохнул и пошёл куда глаза глядят.

Максим заметил, что Милена чем-то погружена в свои раздумия. Её глаза, уставленные в принесённое меню, не двигались и выражали тяжёлый мыслительный процесс.

– Что-то случилось?

Милена сразу же встрепенулась, выдавливая на лице беззаботную улыбку, которой не поверил бы и младенец.

– Нет, что ты! Просто работа, понимаешь ли, сложно расслабиться.

Максим сделал вид, что поверил, не отрывая взгляда от неё. Милена заказала какой-то салат на усмотрение официанта.

– Я сегодня не сильно голодная, да и фигура сама себя не побережёт.

– Да? А я-то думал, что она даётся тебе безо всяких жертв.

Милена звонко засмеялась, белые ровные зубы обнажились, но глаза оставались по-прежнему печальными.

– Ты многое обо мне не знаешь!

– Ничего, у нас целая жизнь впереди!

Максиму захотелось прикусить свой язык посильнее, но Милена, кажется, не придала значение столь опережающей события фразе.

Ужин складывался не так, как планировалось Максимом. Он собирался сделать предложение, но ввиду скверного настроения возлюбленной не решился. Несмотря на утку по-пекински, аппетит пропал, и он отодвинул тарелку с недоеденным блюдом. Девушка тоже особо не наслаждалась принесённым салатом. Разве что парочка бокалов красного вина пошли у них на ура.

Провожая Милену после скомканного ужина, Максим предпринял ещё одну попытку узнать причину грусти. Но девушка ожидаемо стала отнекиваться.

– Милена, мне казалось, что между нами не должно быть никаких секретов. Я же вижу, что что-то тебя гложет.

Милена посмотрела на полную луну в ясном чёрном небе, после чего отошла в сторону, где присела на невысокий забор. Он огораживал столь редкую в этом городе ухоженную клумбу с подстриженными кустами и цветами на любой вкус и цвет.

– Я видела сегодня отца. Вот буквально перед твоим появлением у ресторана.

Максим знал достаточно Милену, чтобы вместо того, что расспрашивать, терпеливо ждал дальнейшего продолжения. То, что она сама говорит об отце – уже показывало, что лёд начинал таять.

– И он показался мне таким одиноким. А я его опять отвергла, хоть и в меньшей степени, чем прежде.

И Милена поведала Максиму подробности их беседы. Тот улыбнулся после окончания её рассказа и присел рядом.

– То, что ты так переживаешь после вашей встречи – уже о многом говорит.

– Но я чувствую себя последней сволочью. Я его не поддержала на похоронах, а ведь он очень любил маму, и моё поведение не украшает меня.

Максим подождал, когда проедет мимо них мотоцикл, и ответил:

– Все мы склонны совершать ошибки, не осознавая весь масштаб. У тебя ещё ничего не потеряно.

Наконец-то Максим увидел, как глаза Милены в унисон губам излучали поднявшее настроение. В свете фонарных столбов её лицо становилось ещё более волнующим.

– Пригласи его к нам на ужин. Давно хочу познакомиться с твоим папой.

Лицо Милены вновь посерьёзнело.

– Ты уверен, что ты не торопишь события? Он ведь довольно специфичный человек.

Максим рассмеялся, услышав сомнения в её голосе. Он обнял Милену.

– Совершенно уверен. Я – тёртый калач, всё стерплю.

       Глава 12

Стоя в ожидании нужного вагона в душном -за столпотворения метрополитене, Максим то и дело бросал взгляд на свои наручные часы. Народ всё прибывал, и он ощущал себя всё более неуютно в нарастающей давке. Ему не нравилось пользоваться общественным транспортом, особенно метро на пять веток. Но машина с самого утра не заводилась, а опаздывать на встречу с заказчиком не хотелось. Теперь ему пришлось проделывать обратный путь в том же подземелье.

Наконец-то усевшись на сиденье в самом конце, он достал купленную в одном из многочисленных ларьков книгу и начал читать. Для него чтение дорожной беллетристики когда-то было из разряда обычных дел, помогающих провести длинный путь между домом и работой с пользой.

Но что-то ему мешало вникнуть