– Она в курсе, что ее отец умер? На похороны приедет? – уточнила я.

– Да, конечно, – закивала Светлана. – Хотя поначалу она растерялась, говорила, что ее не отпустят с работы, но все-таки договорилась. Так что послезавтра должна быть здесь. Правда, всего на один день, но тут уж что поделаешь!

– Ну что ж, Светлана, – заключила я, – надеюсь, все, что вы мне рассказали, поможет в поисках убийцы вашего мужа. – Я улыбнулась.

Затем я подхватила свою сумочку и направилась к выходу. Похоже, в данном конкретном случае все ясно. Александр Масленников успел побывать на месте преступления – его видела Марина Строкова. И даже если, допустим, он не убивал Коваленко, то почему он тогда быстро унес ноги, не обратившись в милицию с сообщением о случившемся? Возможно, конечно, что он попросту побоялся стать первым подозреваемым. А может быть, и в самом деле существовали какие-то причины для подобных подозрений? Так сказать, имелся мотив… Словом, следует проверить алиби Масленникова. Для этого достаточно просто найти его и опознать. И хорошо бы мне самой взглянуть на составленный Мариной Строковой фоторобот…

– Да, чуть не забыла, – спохватилась я уже в прихожей. – Ответьте мне еще на такой вопрос. После убийства вашего мужа из дома у вас ничего не пропало? Я имею в виду, из квартиры? Возможно, у вас хранилось что-то ценное или просто большая сумма денег?

– Нет, – коротко ответила Светлана, демонстрируя мне свое подчеркнутое безразличие к вероятности причиненного ей материального ущерба. – Меня уже спрашивали об этом в милиции.

Я вежливо попрощалась со Светланой, заверив, что приложу максимум усилий для того, чтобы найти убийцу ее мужа. На всякий случай напоследок поинтересовалась местом работы Виталия Павловича.

Выйдя из подъезда, я решила, что не стоит терять время, и сразу же взяла курс на магазин «Уют-Тар», где работал Марлен Андреевич Покровский. Именно так гласила запись, сделанная в моем блокноте рукою вдовы Виталия Коваленко.

* * *

Магазин «Уют-Тар» был довольно большим. Он располагался на первом этаже жилого дома и занимал, кажется, несколько бывших квартир, глядя на улицу огромными стеклянными витринами. Можно сказать, витрины были его стенами. Над входом красовалась помпезная надпись, сделанная из шести металлических букв, которые меняли цвет, становясь то белыми, то красными, в зависимости от угла зрения. Таких магазинов в Тарасове несколько. Разбросаны они на приличном расстоянии друг от друга, в нескольких районах города.

Я вошла в стеклянную дверь и обратилась к первому же попавшемуся продавцу, шустро сновавшему по торговому залу:

– Скажите, пожалуйста, я могу увидеть Марлена Андреевича?

– Сейчас, подождите минутку, – услужливо ответил облаченный в футболку и легкие серые брюки молодой человек, окинув меня быстрым оценивающим взглядом.

Он покинул зал, оставив его на попечение своих коллег, и, миновав прилавок, скрылся за дверью. Я осталась в обществе многочисленных покупателей и продавцов, которых, казалось, было не меньше, чем клиентов: яркая униформа торговых работников пестрела повсюду.

Везде стояла самая разнообразная мебель: стенки, гарнитуры и просто неукомплектованные штучные экземпляры столов, тумбочек, шкафов, образуя некое подобие лабиринта. Вдоль стен выстроились рядами ковровые покрытия всевозможных расцветок, рулоны линолеума, унитазы, раковины, напольные вентиляторы, плинтусы и много чего еще. На прилавках под стеклом расположилась всякая мелочовка: дверные замки, розетки, лампочки, всевозможные инструменты, так необходимые человеку в быту. За спинами продавцов поднимались под самый потолок многоярусные полки, загруженные так, что на них не было видно ни одного пустующего места. От изобилия утвари зал словно бы испытывал недостаток освещения, несмотря на стеклянные окна-стены. Обоняние улавливало своеобразное «магазинное» амбре. Нос мой приятно щекотал некий коктейль, состоявший из ароматов, источаемых лакокрасочными материалами, и запахов резины, пластмассы и свежего дерева.

Через минуту услужливый продавец вновь появился. Теперь он сопровождал невысокого юркого господина с лукавыми серыми глазками и аккуратно подстриженными усиками, в черном костюме, при галстуке. Продавец указал на меня и что-то при этом сказал.

– Это вы меня спрашивали? – поинтересовался незнакомец, приблизившись ко мне.

– Да. Вы Марлен Андреевич? Здравствуйте.

– Чем могу помочь? У вас ко мне какое-то дело? – полюбопытствовал Покровский, источая и голосом, и взглядом доброжелательность, но при этом сохраняя известную степень достоинства.

Такое поведение будто говорило: «Я готов вам услужить, но только если это не покажется мне унизительным».

– Меня зовут Татьяна. Я по поводу Виталия Павловича Коваленко.

Покровский, услышав эту фамилию, мгновенно помрачнел, насупился и мелко закивал головой, как бы демонстрируя высокую степень своей озабоченности и скорби.

– Дело в том, что мне нужен его знакомый – Александр Масленников, если я не ошибаюсь. – Я сделала вид, что не сразу вспомнила его фамилию. – У меня к нему имеется кое-какое незавершенное дело. А после смерти Виталия… в общем, не знаю, как его найти. Дело в том, что я, можно сказать, действовала исключительно через Виталия.

Директор магазина как-то недоверчиво взглянул на меня и, выдержав паузу, произнес:

– Да, жалко, что так случилось.

Непонятно, что он имеет в виду: или это сожаление об отошедшем в мир иной друге, или же о том, что я в своих предполагаемых «делах» с Масленниковым действовала при посредничестве Коваленко.

– А зачем вам Масленников? – поинтересовался Покровский. – Не иначе, он пообещал достать для вас золотой брегет с кукушкой?

– Вы почти угадали, – подыграла ему я, широко улыбаясь.

– Хорошо, идемте ко мне в кабинет. Я напишу адрес, – склонил голову Покровский, демонстрируя на сей раз учтивость и готовность помочь.

Мы проследовали в небольшую, по-домашнему уютно обставленную комнату. Ее убранство как-то не очень настраивало на деловой лад.

«Значит, все-таки у Масленникова часовая мастерская», – сделала я вывод из шутки Марлена Андреевича. И тут же получила дополнительную подсказку.

– Вам нужно знать, где он живет или адрес магазина? – уточнил Покровский, готовясь исполнить свое обещание.

– Давайте и то, и другое, – решила я не мелочиться. – Жаль, конечно, что так с Виталием получилось…

– Вот, пожалуйста, – протянул он мне листок. – Вообще-то я думал, что всех знакомых Виталия знаю.

Я сыграла легкое смущение и посмотрела на запись. «Масленников Александр Григорьевич», – размашисто было написано на бумажке, а дальше шли адреса – домашний и рабочий.

– А что вам от Шурика надо? – еще раз поинтересовался Покровский. – Странно, я и не представлял, что они снова законтачили. Он же такой трудный человек! Иной раз легче пуд соли в одиночку съесть, чем с ним договориться.