К ним присоединился Тео. Он провёл ладонью вдоль штанины, и в руке появился смычок. По обе стороны от друзей встали близнецы, вскинув кулаки, лица у них были непривычно серьёзными. Встав впереди, Ридли развернула коляску лицом к двери, представляя себя водителем танка. Удерживая колёса рукой, она успокоила себя, вспомнив, сколько устройств установлено на коляске, способных отвлечь, сбить с толку и победить нападающего. И выключила фонарик.

Шаги замедлились, мужчина завернул за угол. Вечерний свет на полу прорезала тень.

– Картер? – позвал мужчина. – Я знаю, ты испугался. И у тебя на это есть все причины, – он говорил спокойно, медленно. Уверенно. Так говорят с загнанным в угол животным, которого не хотят спугнуть, – я так долго искал тебя, парень. И я не желаю тебе зла.

Мужчина перешагнул порог. Вспышка фонарика Ридли ударила его прямо в лицо.

– Ни с места, – потребовала она.

Тот послушался, вскинув руку, чтобы прикрыть глаза от света. Потрёпанный твидовый пиджак висел на нём, как на вешалке. Тонкие сальные волосы выглядели так, словно их стригли, не заглядывая в зеркало. На подбородке кое-где виднелась неровная щетина.

– Картер? – снова позвал он. – Кто эти дети?

– Оставьте нас в покое, – потребовал Тео, выставив перед собой смычок, точно меч.

– Да, – воскликнула Иззи, – мы знаем акробатику!

Олли воинственно кивнул.

– И не побоимся ею воспользоваться!

– Расслабьтесь, – ответил мужчина, – Я понял. Вы команда. Банда. Рад за тебя, Картер.

– Не двигайтесь, – предупредила Ридли, – или лично узнаете, на что способна эта команда.

– Слушай, парень, – мужчина тяжело вздохнул, – признаю, все эти годы я был тебе не лучшим опекуном. Я не виню тебя за то, что ты тогда сбежал. Зря я пытался украсть ожерелье старой госпожи Залевски. Она была твоим другом, мне следовало это уважать, – он виновато сложил ладони, нервно потирая грязные пальцы. – После твоего ухода я немного покопался в себе и понял, что наш стиль жизни был для тебя… пагубным. Для нас обоих. Для нашей семьи. Я… я решил измениться. Присоединился к церковному приходу. Завёл новых друзей – совсем как ты тут. Я начал новую жизнь. Ту, в которой мы наконец сможем вместе где-нибудь осесть, найти себе дом. Дом, где я смогу тебя вырастить, сделать из тебя человека, а ты будешь напоминать мне о том, как… Ну, как быть хорошим, – Проныра шагнул к Неудачникам. Ридли ещё крепче вцепилась в колёса.

Картер выдавил из себя ответ.

– Я не хочу помогать тебе становиться хорошим.

Смущённый Проныра тут же поправился.

– Конечно, я понимаю, ты не хочешь. Тебе надо ходить в школу, играть с друзьями, хорошо питаться и искренне молиться. Дело не во мне, парень. Дело в нас. Я так долго тебя искал…

– Да мне плевать! – заорал Картер, и Проныра тут же захлопнул рот. Ридли заметила, как в его взгляде мелькнуло нечто. Неловкость? Печаль? Гнев?

– Я слишком долго от тебя убегал, – продолжил Картер. – У меня теперь новая семья. Настоящая семья и друзья, здесь, в Минеральных Скважинах. То, что ты никогда не сможешь мне дать. Никогда не поймёшь! Забудь, что видел меня, и вали прочь отсюда.

По коже Ридли побежали мурашки. Она никогда не слышала, чтобы кто-то вот так разговаривал со взрослым. Ей хотелось развернуться и дать Картеру «пять», но она не сводила луч фонарика с лица дядюшки Проныры.

– Па-аре-ень, – вначале прорычал, а потом засмеялся он, – я понимаю, в тебе сейчас говорят обида и злость. Давайте мы все вместе выйдем из этого переулка. Пойдём куда-нибудь. Сядем и спокойно поговорим. У тебя новый опекун? Черт побери, так зови его, пусть присоединится. Увидишь, я не так уж и плох.

– Ты что, не понял? – спросил Картер. – Я сказал «нет»!

Лицо мужчины потемнело.

– Я не приму отказа.

– Значит, у нас проблемы, – Картер топнул ногой, и Неудачники подобрались, пытаясь казаться как можно выше и внушительнее. Ридли почувствовала, как Цилиндр испуганно ёрзает у неё на коленях, и положила ладонь ему на спинку. – Потому что вот тебе мой ответ! Оставь нас в покое!

Дядюшка Проныра чуть запрокинул голову, бросив на друзей тяжёлый взгляд сверху вниз.

– Значит, вот так?

– Значит… – голос Картера задрожал. – Вот так.

Дядюшка Проныра несколько секунд мрачно смотрел на Картера. Ридли не могла понять, о чём тот думает, и то, насколько хорошо этот человек прятал свои эмоции, её пугало. Затем, тяжело вздохнув, Проныра кивнул. Вытянул руку в сторону двери.

– Можете идти. Не стану вас останавливать.

– Только после вас, мистер, – сказала Ридли.

– Как пожелаете, детки, – и с этими словами дядюшка Проныра вышел на улицу. Но прежде чем окончательно уйти, произнёс: – Я задержусь в городе на пару дней, парень. Вдруг ты передумаешь. Я остановился на Июньской улице, в гостинице. Прямо за углом, – он замолк на секунду, глаза его, кажется, увлажнились, – очень надеюсь, что ты придёшь.

Затем развернулся на каблуках и закрыл дверь, оставив Неудачников в темноте, освещённой только фонариком Ридли.

– Картер, ты в порядке? – спросила Лейла и крепко обняла его.

Сквозь объятия Картер едва выдавил:

– Вообще-то, кажется, да. С самого начала лета я боялся, что Проныра приедет за мной. Странно, но когда это наконец случилось, мне стало легче.

– Легче? – спросила Ридли. – Даже если он приехал, чтобы навредить тебе?

– Навредить? – переспросил Тео. – Ты разве не слышала, что он сказал? Он хочет забрать Картера домой. Говорит, он изменился.

– Нельзя принимать на веру слова этого человека! – Ридли поняла, что невольно поднимает голос. – Люди лгут, Тео. Они лгут. Всё. Время. Особенно те, кому от тебя что-то нужно. Тебе должно быть известно об этом получше многих из нас, – перед мысленным взором Ридли мелькнуло лицо Эмили Меридиан. Глаза Тео недобро сузились.

– Так, ладно, – вмешалась Лейла, выпуская брата из объятий и раскинув руки, словно хотела обнять на этот раз всю группу, – у нас тут не самая простая ситуация. Сначала Калаган. Теперь вот возвращение дяди Картера, – она вывела всех наружу, сперва выглянув в проулок, чтобы убедиться, что Проныра уже ушёл, – что будем со всем этим делать?