раньше, и я думаю, нет смысла ждать автобус. Адрес он тебе подскажет.

Нагнувшись к Киру, Приштин заговорил тихо, чтобы их никто не услышал.

— Запомни, тебя тут не было, и реактора у тебя никакого нет. Я скоро к тебе наведаюсь. Надеюсь, ты меня не обманул и реактор действительно существует, я могу помочь с ним.

Кир вскинул голову и посмотрел прямо в глаза собеседника. Мудрый отеческий взгляд, который, по странным причинам, действует успокаивающе.

— Хорошо. Спасибо, что не отправили меня в тюрьму.

— Иди, давай, пока я не передумал. — Игнат Витальевич чуть подтолкнул Кира и еще долго провожал взглядом уезжающую машину.

Глава 3

Кир рассматривал серые голые деревья вдоль дороги, думая над тем, что ему делать дальше. В салоне автомобиля почти полная тишина, даже шума колес по асфальту не слышно. Приятно пахнет дорогой кожей и каким-то ванильным ароматизатором приклеенным к парпризу. Водитель почти не обращает на него внимания, только один раз спросил адрес куда ехать. Кир же ушел с головой в размышления. Его вылазка обернулась фиаско. Без вещества «Лимон» он не запустит. Никак. Все остальное он уже перепробовал. Искать где-то еще? Сегодняшняя неудача поубавила энтузиазма. Хорошо еще, что не попал в милицию. И что подразумевал Игнат Витальевич под словами «не последняя наша встреча», может он решил наказать самостоятельно? Это тупик. Работа над реактором встала и кара за вылазку повисла дамокловым мечом. кара за вылазку повисла Кир рассматривал серые голые деревья вдоль дороги, думая над тем, что ему делать дальше. В салоне автомобиля почти полная тишина, даже шума колес по асфальту не слышно. Приятно пахнет дорогой кожей и каким-то ванильным ароматизатором приклеенным к парпризу. Водитель почти не обращает на него внимания, только один раз спросил адрес куда ехать. Кир же ушел с головой в размышления. Его вылазка обернулась фиаско. Без вещества «Лимон» он не запустит. Никак. Все остальное он уже перепробовал. Искать где-то еще? Сегодняшняя неудача поубавила энтузиазма. Хорошо еще, что не попал в милицию. И что подразумевал Игнат Витальевич под словами «не последняя наша встреча», может он решил наказать самостоятельно? Это тупик. Работа над реактором встала и кара за вылазку повисла дамокловым мечом.

За размышлениями не заметил, как они въехали в село. Начало смеркаться, рано, по-зимнему. Иномарка остановилась, не доезжая до их двора, Кир нарочно сказал другой номер, не хотел выдавать свой адрес. о-зимнемуЗа размышлениями не заметил, как они въехали в село. Начало смеркаться, рано, по-зимнему. Иномарка остановилась, не доезжая до их двора, Кир нарочно сказал другой номер, не хотел выдавать свой адрес.

Мама почти не заметила, что он приехал позже, чем обычно. Все так же сидит на диване, почти неподвижно, безучастным взглядом уставившись в телевизор. Большая кукла с лицом матери, кукла, которую нужно кормить и следить за ней. Иногда он одевал ее и выводил пройтись по улице, делая вид, что она с ним гуляет, отводя подозрение соседей. Это же село, не появляйся его мать на людях регулярно, давно бы слухи пошли. Она не обернулась даже на звук открывающейся двери. О том, что мама вставала, говорили только частично съеденные бутерброды на столе.

Кир разделся, убрал все со стола и поплелся в ванную. Нет никакого желания что-либо делать. Скрип спички об коробок, вспышка, запах горящей бертолетовой соли, синие языки пламени в газовой колонке. Интересно, а если видение сбудется и действительно ударят такие морозы, смогут ли привозить газ? Или же они останутся не только без тепла, но и горячей воды, и огня на кухне. Две недели назад привезли заправленный красный баллон пропана и подключили к шлангу, выведенному на улицу рядом с кухней в специальный синий ящик с надписью «ГАЗ». Обычно его хватало на месяц, готовил Кир не часто, а колонка в ванной много не потребляла, но если придут сильные холода, придется жечь плиту постоянно, для дополнительного обогрева, и надолго газа не хватит.

Горячие струи ударили по спине, расслабляя каждую мышцу. Вода обдала теплом ступни, и Кир только сейчас понял насколько замерзли ноги. Посмотрел на стопы — синюшные пальцы, покрытая вязью глубоких борозд и похожая на курагу кожа. Ботинки давно прохудились, и стали не пригодны к таким долгим прогулкам под дождем. В душе простоял раза в два дольше обычного, прогревая каждую косточку промерзшего тела. В лабораторию сегодня не пошел, решил остаться дома и все обдумать, но домашняя суета съела весь вечер. Пришлось приготовить простой ужин, наколоть и натаскать дров, накормить и уложить маму. Плюсом ко всему сказалось сильное нервное истощение, и, когда добрался до постели, рухнул почти без сил.

Проснулся Кир как по будильнику и начал по привычке собираться в школу. Спал спокойно, без снов, только ночь пролетела слишком быстро, только закрыл глаза и уже надо вставать. Только сложив рюкзак, вспомнил, что он на больничном. Появляться сейчас в школе — вызвать подозрения. пал спокойно, без снов, только ночь пролетела слишком быстро, только закрыл глаза и уже надо вставать. Проснулся Кир как по будильнику и начал по привычке собираться в школу. Спал спокойно, без снов, только ночь пролетела слишком быстро, только закрыл глаза и уже надо вставать. Только сложив рюкзак, вспомнил, что он на больничном. Появляться сейчас в школе — вызвать подозрения.

Дом за ночь остыл и первым делом Кир подкинул дров в печь. Выглянув в окно, увидел первый в этом году снег. Очень ранний снег. Миллионы белых перьев вальяжно кружились в воздухе и уже покрыли землю тонким белым сукном. Это сигнал. Сигнал о том, что времени вообще не осталось. Счет идет не на дни, а на часы. А он бессилен. Он ничего не может сделать, что бы запустить реактор. Внутри, где: то в солнечном сплетении, образовалась пустота, и начала обволакивать внутренности, поглощая последние крохи надежды как-то исправить ситуацию.

За окном раздался стук в калитку.

«Что? Кто это может быть?». Гостей он не ждет. Единственным визитером за последний год был почтальон с маминой пенсией и бесплатными газетами. Но сейчас слишком рано для почтальона.

Осторожно выглянув из-под шторы на кухне, Кир увидел две фигуры в теплой одежде, стоящие за калиткой. Мужчина и женщина. Очень знакомые лица, собственных учителей сложно с кем-то спутать. Алексей Иванович и Вера Степановна. Они все же приехали. Сердце надрывно застучало в груди. «Что делать? Что же делать? Их нельзя пускать в дом! Ни в коем случае!». Стук раздался