– Ты что… – начал он, растерянно глядя в мгновенно посуровевшее лицо склонившегося над ним Теодора, но тут его поставили на ноги и, подталкивая в спину, вывели из капсулы на красную ковровую дорожку. Вдоль нее стояли навытяжку люди различного пола и возраста – и военные, и, надо полагать, гражданские. Правда, гражданскими Селес посчитал их только потому, что они были без оружия, зато в комбинезонах защитного цвета и с бирками на груди. Он сделал несколько шагов по дорожке и на всякий случай поднял руки вверх.

– От лица Глобального демократического союза я рад приветствовать первого представителя инопланетной цивилизации, ступившего на нашу землю, – раздался из-под высокого потолка громовой голос. – Вижу, наши ребята были немного грубы с вами, но простите их. Ведь они охраняют свободу, в том числе и вашу!

Толпа взорвалась аплодисментами. Представителю инопланетной цивилизации остро захотелось бежать куда глаза глядят.

– Надеюсь, вам у нас понравится, – продолжал голос. – Мы хотим знать: что чувствует сейчас наш гость из космоса?

Селес затравленно смотрел на улыбающиеся лица гостеприимных хозяев. Молодая рыжеволосая женщина подняла кверху младенца – наверное, чтобы лучше разглядел инопланетянина. Младенец тоже был в комбинезоне защитного цвета.

– Я ничего не… То есть… Я совершенно счастлив! – Селес героически улыбнулся и даже помахал младенцу рукой.

Что-то громко хлопнуло, свет погас, и вокруг стало темно и тихо. Вспомнив загадочные слова военного о врагах, Селес потянулся к поясу, на котором висел крюк, но его пальцы наткнулись на что-то теплое и подвижное – чью-то руку.

– Всё в порядке, это голограмму выключили, – шепнули ему. – Подожди, сейчас глаза привыкнут… Только не нервничай, ладно? Это стандартная программа, не учитывает ваши… особенности.

– Я очень нервничаю, – шепотом признался Селес. – Но… не настолько.

– У тебя зрачков почти нет…

– Доапон… У вас есть доапон?

– Понятия не имею, что это такое.

Селес зажмурился, сосчитал до десяти – в лифте он успел сосчитать до тысяча трех, – и наконец разглядел прямо перед собой женское лицо, обрамленное жесткими черными кудряшками. На голову незнакомки была нахлобучена большая каска с несколькими вмятинами.

Самка человека разглядывала Селеса с почти благоговейным любопытством, отводя взгляд лишь изредка – видимо, ради приличия. Он вспомнил, какое умиротворяющее впечатление произвела его улыбка на солдат в лифте, и на всякий случай улыбнулся и ей. Но самка человека не ответила тем же.

– Что теперь будет? – немедленно продолжил нервничать Селес.

– Сейчас подъедут.

– Кто?

– Твое сопровождение. Они поехали за начальником экспедиции, пока ты смотрел программу приветствия.

– Программу? Так все эти люди… Тут никого не было?

– Почему никого, я была. А остальные – вот еще, станут они бросать все ради какого-то пришельца.

– И солдат тоже не было?

– Не могу знать! – засмеялась она.

Селес тяжело вздохнул и уселся прямо на холодный пол. Было темно, и только площадку, на которую приземлился лифт, подсвечивали несколько рядов маленьких желтых лампочек. Любопытная самка, зашуршав комбинезоном, тоже присела на корточки. Селес заметил на ее руках тонкие черные перчатки.

– Алиса, – представилась незнакомка.

– Селес, – машинально протянул он ладонь.

– Селес – Алиса: созвучно, правда? Почти палиндром, да? Еще бы немножечко… – Она бросила на него быстрый взгляд. – Ты точно не нервничаешь?

– Я нервничаю, но это не потому, то есть потому… то есть не из-за вас. Я раньше редко спускался на планеты, и… и иногда не сразу понимаю местные традиции… – Он запоздало испугался, что Алиса обидится. – Хотя у нас, например, тоже есть всякие традиции…

Послышался металлический лязг, и вдали показались два быстро приближающихся ярких огонька.

– Подыгрывай им, ладно? – шепнула Алиса. – Я потом тебе расскажу… А пока подыгрывай! – Она отбежала в сторону и встала по стойке смирно.

Огромный вездеход затормозил в нескольких метрах от сидевшего на полу Селеса, обдав его волной пыли и запахом горячего металла. Неочеловек покосился на безучастно застывшую на месте Алису и на всякий случай снова поднял руки вверх. Из вездехода выскочила массивная темная фигура.

– Вы ранены? Вам нужна помощь? Что произошло?

– Я устал, – честно ответил Селес, но тут Алиса, не меняя выражения лица, начала энергично ему подмигивать. – То есть виноват… никак нет…

Алиса одними губами произнесла странное слово, и он, поднимаясь, повторил его:

– Сэр!

Грузный человек в военной форме и в шлеме с фонариком посреди лба ударил себя ребром ладони прямо в фонарик.

– Начальник экспедиции, ответственный за неизученные территории полковник… – В недрах вездехода что-то запоздало лязгнуло, и имя полковника осталось неизвестным. – Нам приказано сопровождать вас к руинам, господин… – Лязг повторился, и Селес посмотрел на невоспитанную машину с большим подозрением.

Из вездехода выбежали солдаты, схватили Алису и бесцеремонно втолкнули ее внутрь. Селес попятился, ожидая, что с ним сейчас поступят точно так же, но полковник лично распахнул перед ним дверь:

– Располагайтесь.

Селес осторожно втиснулся на жесткое сиденье между отчаянно пытавшимся подвинуться солдатом, в котором он, присмотревшись, узнал Теодора, и дверью. Теодор, выходит, был настоящим. В тесном салоне вездехода, отдаленно напоминавшем кабину неокорабля, Селес почувствовал себя гораздо спокойнее и даже попытался положить ногу на ногу, но задел какую-то заткнутую тряпкой канистру. Торопливо поставив ее на место, он кивнул недавнему знакомому:

– Теодор…

Человек с искренним удивлением покосился на него и снова уставился в одну точку.

«Сдаюсь», – сокрушенно подумал инопланетный гость.

Машина тронулась с места. Среди неолюдей бытовало суеверное отношение к обычным, неразумным и даже, если вдуматься, мертвым транспортным средствам – они побаивались их и по возможности избегали, – но Селес считал это предрассудком. В глубине души он верил, что у любого транспорта есть зачатки разума, просто очень слабые и тщательно скрываемые.

Полковник развернулся к Селесу, всем видом предлагая приступить к светской беседе. Гость вежливо и напряженно молчал во избежание дальнейших недоразумений, так что военный начал первым:

– Как давно интересуетесь археологией?

– Понимаете, я… не то чтобы интересуюсь… – у Селеса была заготовлена целая речь по этому поводу, но после всего пережитого он напрочь ее забыл. – Это… скорее личное… Я… Мы ищем свои корни. А можно узнать, кто отправил мне приглашение?