— Папа, — вспыхнула Ольга, — это не бессмысленные обиды! Она совершила подлость, понимаешь, подлость!

Он предупреждающе поднял руку.

— Я не хочу это обсуждать. Любое понятие субъективно. Ну что такое подлость? Кому судить и осуждать? А может, у нее были причины, веские причины на совершение этого поступка? Ну как же ты можешь брать на себя роль судьи? Да даже если и подлость — это твоя мать, это не герой сериала, которого можно так легко осудить, это не сосед с лестничной площадки, с которым можно перестать здороваться. Это твоя мама, Оль, мама. Она любит тебя. Надо уметь прощать. Мы семья, Оль. Твоя семья.

Такие правильные слова. Все логично. Да. Но только она не может согласиться. Возможно, она всегда принимала материнскую линию воспитания именно потому, что верила в ее безупречность. Безупречной женщине прощаешь все — и перегибы в строгости, и дистанцию. Она безупречна, а значит, все, что она делает, — правильно. И вдруг… Мышка бежала, хвостиком махнула, и упало золотое яичко, покатилось и разбилось. И теперь Ольга не сможет воспринять от матери ни один совет, ничего, потому что теперь она знает — все это лживо. Авторитет рассыпался, как карточный домик. Доверия больше нет. Как и нет больше той женщины, образ которой так тщательно создавался. Есть обычный человек, со своими слабостями и недостатками. Но если некоторые слабости можно прощать, то есть вещи, которые простить просто невозможно. Нельзя убивать. Нельзя бросать детей. Нельзя, и все. И прощать такое нельзя.

А больше всего жалко отца. Он так защищает маму, хочет быть мудрым и всепрощающим. Но он тоже споткнется на этом. Когда узнает, в чем дело. Он не простит. Почему Ольга так уверена в этом? Ответа на этот вопрос у нее не было. Но ей хотелось верить, что она не одна в своем решении, а потому мысленно она приписала его отцу.

— Папа, я пока не буду приходить домой. Ты звони мне, мы будем встречаться. Хочешь, у бабушки будем встречаться? Я к ней обязательно буду заезжать время от времени. Но домой я больше не приду.

Он тяжело вздохнул. Опять сердце колет. Надо не забыть выпить нитроглицерин. Хорошо, что в нагрудном кармане теперь всегда есть упаковка таблеток. Что-то частенько они стали нужны в последнее время.

Отец и дочь встали. Он крепко обнял ее. Ольга обязательно изменит свое решение. Их дочка не может быть такой жестокой. Она обязательно простит. Она просто еще очень молода и безапелляционна. Что не можешь простить в четырнадцать лет — кажется мелочью в тридцать. Что кажется непоправимой трагедией в тридцать — кажется достойно только сочувствия в сорок и полностью переосмысливается в пятьдесят. Есть надежда, что Ольга не будет дожидаться пятидесяти.

Ольга активно занялась просматриванием объявлений на предмет съемного жилья. Она не торопилась. Надо было подобрать что-то не слишком отдаленное от работы, но и не очень дорогое. Совместить эти два требования оказалось очень сложно. Жизнь с Димычем ее не напрягала, но она сразу же заявила ему, что это ненадолго, чтобы никаких долгосрочных планов не строил. Он и не строил, несмотря на кажущуюся простоту, Димыч вполне отдавал себе отчет, что Панова — птица не его полета и что с ее амбициями она недолго будет сидеть с ним на одной ветке, улетит при первой же возможности. Секс и приятное времяпровождение сближало их, но при этом каждый понимал временность и неустойчивость ситуации.

Столкнувшись с проблемой жилья, Ольга впервые столкнулась с вопросом планирования своего бюджета. Оказавшись в свободном плавании, она стала смотреть на свои доходы по-другому, деля сумму своей зарплаты на разные составляющие, и получалось, что даже при самом удачном раскладе зарплаты ее на многое не хватит. Бабушка предложила ей пожить у нее. Ольга поначалу с энтузиазмом восприняла эту мысль, но потом подумала и решила, что это, во-первых, опять-таки ограничит свободу ее передвижения, а во-вторых, она никак не сможет запретить матери приходить туда, когда ей вздумается, а значит, никак не сможет оградить себя от нежелательного общения.

Ольга считала свои возможности и потенциал нереализованными и потому наряду с поисками жилья принялась активно прорабатывать карьерную линию. Тут было два варианта — либо искать другую, лучше оплачиваемую работу в другой организации, либо пытаться прорваться на более высокооплачиваемую должность в их НПО, а еще лучше — пробиться в международники. Но последнее было процессом трудным и требовало предварительной подготовки и проработки начальства, ведь без их поддержки ей никогда не светит вырваться за пределы национального состава. А вырваться так хотелось!

Она договорилась с Димычем, что пока станет вносить свою лепту в оплату его квартиры, чтобы не быть нахлебницей. Готовили по очереди, а чаще просто питались бутербродами или пиццей из соседней пиццерии. Ольга провела в сети несколько вечеров в поисках всех возможных вариантов продвижения в рамках их НПО и выяснила, что иногда статус международника можно было получить, даже никуда не уезжая, не прекращая работы в офисе в родной стране. Свою текущую должность можно было использовать как первый шаг, который включал многоуровневый тренинг и служил трамплином для последующего перевода. Панова решила действовать именно в этом направлении и договорилась о встрече с Нилом.

На встрече она немного нервничала, но все же четко и ясно выложила ему свои соображения. Нил стучал костяшками пальцев по столу, теребил отросшую бородку и курил. Потом неожиданно встрепенулся, словно ему в голову пришла удачная мысль.

— А знаешь, Ольга, я думаю, это не такая уж и сумасшедшая идея. То есть, — быстро поправился он, — в принципе любой сотрудник имеет шанс вырасти до международного уровня, но у тебя эти шансы куда более реальные.

— Вы так думаете?

Она сдержанно улыбнулась, боясь выдать свою радость и спугнуть хорошее настроение шефа.

— Да, я просто уверен в этом. Я подумаю, что можно предпринять. Ты пока поищи вакантные позиции, куда бы ты хотела подать заявления в рамках нашей НПО, можешь ссылаться на меня, как на рекомендателя, я всегда дам тебе нужную характеристику в случае чего.

— Спасибо, Нил. Я правда очень благодарна.

— Ты талантливая девочка, Ольга, ты должна расти, все справедливо.

— Спасибо.

Он больше ничего не собирался говорить, и она привстала.

— Я тогда пойду?

— Иди. Покажешь мне потом, куда ты подала заявления. Зайди на наш внутренний сайт, там каждую неделю обновляется список вакансий. Мой тебе совет — не подавай в благополучные страны, забудь об СНГ, Восточной Европе, Юго-Восточной Азии. Ищи там, где не очень хорошие условия жизни. Туда будет меньше желающих, и новички обычно начинают именно с таких мест.

— Поняла, так и сделаю, Нил. Спасибо за совет.

Она вышла, немного недоумевая, с чего вдруг Калахан такой добренький и так активно ее поддержал. Если Ханна узнает, вот будет ерничать! Ничего, посмотрим, кто будет смеяться последним. Каждый новичок когда-то начинал, почему бы ей не попробовать? А потом, если все получится, она сможет и в более престижные организации податься, в ООН, например.