– Я верю, что и ты найдешь свое счастье. Дэвид умный человек, он одумается, когда обида чуть поуляжется. Наверное, он просто очень сильно любит тебя, так сильно, что одна мысль о другом мужчине рядом с тобой ему невыносима. Хочешь, я поговорю с ним об этом? – предложила Кэролайн и тут же поняла, что загнала себя в ловушку: она ведь буквально сегодня утром пообещала Дэвиду больше не поднимать тему его отношений с Эрикой.

– Не стоит, – отказалась Эрика. – Дэвид не тот человек, которого можно в чем-то убедить, пока он сам все не поймет. Мне иногда даже становится обидно, что я так и не влюбилась в Стенли. Он совсем другой. Он надежный, как Дэвид, но не обладает такими собственническими замашками.

– Ты действительно не любишь Стенли, – уверенно сказала Кэролайн. – Я бы ни за что не смогла вот так просто анализировать характер любимого мужчины. Мне бы он казался идеалом.

– Заставить тебя проанализировать характер доктора Берна? – как будто задумавшись, предложила Эрика и тут же хитро подмигнула Кэролайн. – Я бы очень хотела верить, что у вас все получится. Твой отец был бы рад такому повороту событий.

Кэролайн залилась краской. Отец не раз в телефонных разговорах намекал ей, что рядом с ним есть один очень достойный молодой человек. Неужели папа предвидел, что они со Стенли могут понравиться друг другу?

А что в этом удивительного? – подумала Кэролайн. Папа знал меня лучше всех на свете, может быть, даже лучше меня самой. И Стенли он не просто так сделал главным врачом, значит, доверял ему. Может быть, я зря чувствую себя виноватой и папа сейчас огорчается не потому, что я завожу роман чуть ли не на его могиле, а потому, что я никак не могу сделать шаг навстречу своему счастью? Разве не папа всегда говорил, что для него важнее всего, даже клиники, мое счастье?

Кэролайн улыбнулась и крепко сжала руку Эрики.

– Спасибо тебе, сегодня я поняла, что имеют в виду, когда говорят: «Невозможно жить в прошлом, а настоящее – не что иное, как первый шаг в будущее». Как хорошо! – воскликнула Кэролайн. – Я приехала в Ноттингем, чтобы проститься с прошлой жизнью, а обрела здесь будущую! У меня есть дело, и только ради него уже стоит жить, у меня появились друзья, и, если удача улыбнется мне, я наконец-то узнаю, что такое настоящая любовь!

Эрика довольно улыбнулась и похлопала Кэролайн по руке – чуть снисходительно, как старшая сестра младшую.

– Как хорошо, что все это наконец-то закончилось! – пробормотала Кэролайн, когда последний попечитель вышел из ее кабинета.

– Сложно с вами не согласиться.

Стенли достал носовой платок. Только сейчас Кэролайн заметила, что на его лбу выступили капельки пота.

– Я очень благодарен вам, Кэролайн, за то, что вы встали на мою защиту, но хотел бы спросить, не поторопились ли вы заверить попечителей в полном доверии ко мне.

– Как витиевато, Стенли! – Кэролайн усмехнулась. – А я ведь просто сказала им, что всецело доверяю человеку, которому доверял мой отец. Хорошо еще, что они не решились оспаривать мнение папы.

– Вероятно, через некоторое время они так и поступят. Если честно, я вообще не понимаю, зачем вашему отцу понадобился этот совет попечителей? Денег они не дают – клиника сама по себе вполне прибыльное предприятие, связями, которые могли бы быть нам полезны, не обладают…

– Просто папа считал, что каждый может ошибиться. И всегда был рад выслушать чужое мнение. Он не терпел деспотизм в любых его проявлениях.

Стенли смущенно хмыкнул.

– Я и сам должен был бы догадаться, ведь мистер Сотбери всегда очень лояльно относился ко всем сотрудникам, готов был выслушать любое, даже самое безумное предложение. – Стенли тяжело вздохнул, как человек, признающий свои ошибки. – Мне есть чему у него поучиться.

Кэролайн счастливо улыбнулась: ей было приятно, что Стенли так отзывается о ее отце. Похвала покойному из его уст звучала для Кэролайн как райская песня.

– Я одного только не могу понять, Стенли: почему эти старые болваны на вас так взъелись?

Стенли ошеломленно посмотрел на Кэролайн.

– Ни за что бы не подумал, что вы способны назвать уважаемых людей города старыми болванами.

– Никогда не стеснялась говорить правду, – внешне спокойно ответила Кэролайн, в душе же она сгорала от стыда. Стенли прав, нельзя так отзываться о пожилых людях с безупречной репутацией.

Неужели она сорвалась лишь потому, что эти самые люди задели Стенли? Кэролайн предпочла не давать себе ответ на этот вопрос.

– Так в чем же дело? – переспросила она.

– Они в принципе не хотели, чтобы я стал главным врачом. Кто-то считал меня слишком молодым для такой ответственной должности, кто-то – не самым лучшим врачом в клинике, а кто-то – просто смазливым мальчишкой…

– Как это глупо! – возмутилась Кэролайн. – Возраст не может быть ни плюсом, ни минусом.

– Ну доктор Баррет считается более способным врачом, чем я. И я готов согласиться с мнением общественности.

– Далеко не всякий гениальный врач способен управлять большой клиникой!

Стенли широко улыбнулся. Он подошел к Кэролайн и взял ее за руку. Кэролайн почувствовала, что начинает дрожать, как будто ей стало холодно. Она смотрела в глаза Стенли и пыталась понять, какого же они цвета. Всего секунду назад она была уверена, что глаза зеленые, но вот на солнце набежало облачко, и глаза сразу же сменили цвет на карий.

Человек-загадка, подумала Кэролайн.

Как загипнотизированный удавом кролик, она смотрела в эти странные, манящие глаза и ничего, совершенно ничего не могла сказать или сделать. Ей эта сцена казалась неуместной, но вырывать руку из теплой ладони Стенли не хотелось.

Он наклонился и прикоснулся губами к ее руке. Кэролайн показалось, что она сейчас потеряет сознание. Пальцы Стенли сомкнулись на ее запястье, словно он хотел проверить пульс.

Все это длилось секунды, но Кэролайн казалось, что прошли века. Она не сразу очнулась, когда Стенли выпрямился и, глядя Кэролайн в глаза, сказал:

– Мне очень приятно слышать такие теплые слова от вас, Кэролайн.

– Право, не стоило, – пробормотала она.

Кэролайн чувствовала, что ее щеки горят. Ей было стыдно за эту сцену и за свою неловкость. Как легко вышла бы из этого положения Эрика! А вот она могла только что-то лепетать и покрываться липким потом, думая, сделает ли он следующий шаг. Всего один шажок, вот только Кэролайн сама толком не понимала, хочет ли она этого.

Стенли сделал шаг. Назад.

Он отпустил руку Кэролайн, и все очарование момента сразу же пропало. Она резко выдохнула, только сейчас поняв, что не смела вдохнуть с того самого момента, как Стенли взял ее за руку.

– Я ваш должник, Кэролайн, – признался Стенли.