Газетчики забрасывали их вопросами, но Анна, увлекаемая Ривом, не обращала на них внимания. За ними следовали Эстер и Питер с багажом в руках. Как по волшебству, им навстречу вышло несколько мужчин, и, когда принцесса с сопровождающими миновала их, они выстроились в плотный ряд, преградив путь газетчикам.

Рив взглянул на человека, стоявшего в центре ряда.

— Ты мог бы появиться пораньше, — заметил он.

Брэд Стивенсон виновато улыбнулся:

— В следующий раз не оплошаю.

Репортеры продолжали кричать, несмотря на то, что принцесса уже скрылась за дверями отеля. Оглянувшись в поисках лифта, Анна увидела, что к ним навстречу спешит мужчина в темном костюме.

— Сюда, Ваше Высочество, — сказал он, ведя их к служебному лифту.

Анна вздохнула с облегчением, немного расслабившись. Но вдруг снова напряглась:

— Мы что, едем вниз?

— Это — часть нашего плана, — ответил Рив, поддерживая ее под локоть.

Когда вся компания вышла из лифта, сопровождающий повел их к служебному выходу. Снаружи их ждал грузовик, отвозивший белье в прачечную. Рив сунул провожатому крупную купюру, помог дамам забраться в кузов грузовика и залез туда сам. Питер захлопнул дверцы, снял свою кепку, надел другую с буквой П, что означало «прачечная», и пошел к кабине. Через минуту они уже были в пути.

— Мы в грузовике для перевозки белья, — заключила Эстер, с удивлением оглядываясь по сторонам.

Анна сняла очки и посмотрела на Рива.

— Самое замечательное место, которое я когда-либо видела, — весело произнесла она.

Рив улыбнулся.

— Я говорил, что у нас есть план, — сказал он, подмигнув ей.

Анна уставилась на него: никто никогда не подмигивал ей. Потом она откинулась на сиденье и рассмеялась. Рив довольно посмотрел на нее, ему явно нравилась перемена в ее настроении. Она встретила его взгляд, и между ними проскользнуло что-то похожее на взаимопонимание.

Хотя Рив не казался напряженным в течение дня, он все время был начеку, постоянно говорил что-то в маленький микрофон на лацкане пиджака, проверяя и перепроверяя, как выполнены его распоряжения. Впервые за день он мог расслабиться. От его улыбки приятное тепло разливалось по ее телу. Анна понимала, что ей нужно быть осторожной с этим человеком: он мог оказаться опасным и назойливым, а именно этого она всегда избегала в мужчинах. Но помнить это было очень трудно, когда он смотрел на нее с таким участием.

Через несколько минут грузовик остановился, и Питер открыл кузов.

— Приехали, сэр, — сказал он.

Рив одобрительно кивнул.

— Хорошая работа, Питер, — похвалил он.

Молодой человек слегка покраснел от удовольствия.

Выбравшись из грузовика с помощью мужчин, Анна и Эстер оказались во дворе, выложенном булыжником. Анна с интересом огляделась по сторонам. Они стояли у парадного входа очаровательного белого домика. Стеклянные окна с освинцованными рамами были глубоко всажены в толстые стены.

— Чей это дом?

— Здесь мы будем в безопасности, — ответил Рив, взяв несколько сумок и направляясь к двери.

Анна не получила ответ на свой вопрос, но прошла за ним в дом. Они оказались в чудесной просторной комнате с низким потолком, камином и казавшимися очень удобными диванами и стульями. Лестница оттуда вела на второй и третий этажи. Рив стал ловко взбираться по ней, несмотря на свою ношу. Анна последовала за ним.

— Вот ваша комната, — произнес Рив, открывая дверь в светлое, хорошо проветренное помещение с большой кроватью и кружевными занавесками на окнах. Он опустил ее чемоданы. — Ванная — там, — указал он. И, оглянувшись через плечо, добавил: — Сожалею, но нам придется пользоваться одной.

Она повернулась:

— Что?

— Моя комната — по другую сторону ванной.

— Вы шутите? А Эстер…

— Ее комната — выше. Я занял соседнюю с вами комнату ради вашей безопасности.

Устыдившись своего испуга, Анна кивнула:

— Да, конечно. — Потом повернулась, открыла один из чемоданов и добавила: — Чудесная комната. Уверена, что мне здесь будет очень уютно. — Если только она заснет, зная, что их разделяет лишь ванная комната, подумала Анна.

— Здесь безопасно, — сказал он. — Поэтому, мы остановились на этом варианте. — Он подошел к окну и опустил серебристый щит за занавеской. — Пуленепробиваемый, — заявил он, закрепляя его и погружая комнату в полутьму. — Когда вы ляжете спать, я зайду еще раз его проверить.

— Когда вы ляжете спать, я зайду еще раз его проверить, — быстро повторила она, заработав его улыбку.

— Вы делаете успехи, — сказал он, взглянув на часы. — На встречу по поводу детской благотворительности вы поедете не раньше двух. Что вы собираетесь делать до этого?

— Ну, это просто, — ответила Анна, расправляя брюки, которые собиралась повесить в шкаф. — Мы идем к мистеру Антуану.

— Обедать?

— Нет! Он не повар.

Рив прищурился, глядя на нее с подозрением:

— Тогда кто он?

— Мой парикмахер, — ответила она и отвернулась, сжав губы, чтобы не рассмеяться.

— Ваши волосы в полном порядке. Вам не нужен парикмахер.

— Мне не нужен, — сказала Анна, поворачиваясь к нему, чтобы не пропустить выражение его лица. — Зато, нужен вам. Он сделает вам прическу. Пора заняться вашим внешним видом.

Курятник, думал Рив, оглядываясь по сторонам. Конечно, шикарный, дорогой, но все равно курятник.

Есть чисто мужские места, типа баров и спортивных залов, где сто процентов гарантии, что вы не встретите ни одной женщины. Но также есть и чисто женские места, и этот парикмахерский салон был одним из них.

Он не был похож на заведение Вилмы «Стрижки и завивки» в его родном городе Бентоне в Южной Дакоте, где Рив часто сидел, будучи пятилетним мальчиком, в ожидании, когда Вилма закончит, наконец, делать маме завивку. Пахло здесь, впрочем, так же: лекарствами, лаком для волос и нашатырным спиртом.

Но это был первоклассный салон. Вилма многое отдала бы за такую дверь из розового мрамора, золотые краны на умывальниках, цветущие комнатные растения и красивые ширмы, разделяющие рабочие места.

Рив взглянул на Анну. Она послала воздушный поцелуй Люку Антуану, владельцу этого заведения, в котором Рив чувствовал себя так неуютно. Шикарный интерьер салона и дорогущие кожаные туфли Антуана свидетельствовали, что прическа обойдется ему не меньше чем в двести долларов.

Он уже проверил оба выхода, поставив Питера у главного, а Брэда Стивенсона у запасного. Не просто, однако, контролировать ситуацию, когда ты прикован к парикмахерскому креслу и должен все время смотреть перед собой.