Услышал знакомый стук каблуков по полу, а затем встретился взглядом с Адом.

Своим личным, мать твою, Адом.

– Здравствуй, Майкл, ― сказала она, а затем я услышал, как Никки захлопнула дверь.

Никки

Мак и его шлюха ― нет, она мне не представлялась, я сама всё, сообразительная, поняла ― разговаривали у него в комнате уже целых двадцать минут.

Я не знала, о чем, но без конца поглядывала на лестницу, пытаясь придумать предлог, чтобы подняться и подслушать. Затем одергивала себя, вспоминая, что это вообще никак меня не касалось.

И нет, я не ревновала. Мне просто было любопытно. По―женски.

Вы ведь знаете, что такое женское любопытство, так?

Сила ― похлеще торнадо.

И сейчас я делала практически невозможное ― пыталась эту силу сдержать.

Пока мыла посуду, думала о Ванессе ― её имя произнес Мак, когда в первый раз попросил уйти. Она отказалась. Он попросил второй раз. Затем третий. Впустую. В итоге придурку Маккейну пришлось скрепя зубы отвести неугомонную наверх, чтобы расставить все точки в их сложных отношениях над «i».

Ладно, признаюсь, часть про «сложные отношения» я выдумала.

Понятия не имела, что Мак ей говорил, и что у них там вообще происходило.

И это раздражало.

Внешне эта Ванесса была… ну―у―у довольно―таки сносная.

Хотя кому я врала?

Она была шикарная. Длинные ресницы, маленький курносый нос, пухлые цвета пыльной розы губы, безупречная кожа и сексуальная фигура. Короткое розовое платьице едва прикрывало её идеальную задницу, открывая не менее идеальные ноги, очерчивая такие же идеальные изгибы и ― вне сомнений ― идеальную грудь. В ней всё было идеально. Даже светлые волосы, разметавшиеся по плечам, были идеальны.

Она походила на куколку. Хотя, как по мне ― порно шлюха подходила ей больше.

– Майкл, мы не закончили!

Я услышала знакомый стук каблучков по ступенькам, и как ошпаренная подскочила ближе к проходу, чтобы лучше всё слышать.

– Закончили.

– Майкл! ― Ванессу это явно не устраивало. По всей видимости, она была из тех девушек, про которых говорят: внешность ― ангела, характер ― фурии. ― Послушай…

– Наслушался уже. По горло хватило.

– Ты не так понял, Майкл! Я тебе не изменяла! Питер сам…

– Сам? ― усмехнулся Мак. ― Сам что, Ванесса? Ты трахалась с половиной ребят из команды, думаешь, после этого между нами что―то может быть?

Ого―го. С половиной? А она действительно шлюха.

Я замерла у арки, делая вид, что вытираю посуду.

– Майкл…

– Уходи, Ванесса.

– Но я люблю тебя!

– Если бы любила ― не продала бы журналистам.

Я открыла рот и сморгнула.

Вот же стерва продажная!

Повторюсь ― я не ревновала. Просто эта сучка мне не нравилась.

– Меня подставили, Майкл! Клянусь!

– По-хорошему прошу, уходи, ― в который раз повторил Мак, и на мгновение в доме воцарилась тишина. Но она оказалась недолгой.

– А она? Она тоже уйдет? ― Пауза. ― Эта девка, кто она, Майкл?

Я отложила полотенце и вслушалась.

– Я уже говорил, Никки на меня работает.

Блондинка нервно усмехнулась.

– В три часа ночи? И какие же услуги она тебе оказывает?

Я вытаращила глаза, почувствовав, как изнутри поднимается злость.

Кем эта кукла Барби меня считает?!

– Никки ― художница, ― резко ответил ей Мак, ― она декорирует комнаты.

– Ну, конечно, ― вновь этот нервный смешок, ― комнаты она декорирует, как же. В три часа ночи.

– Никки здесь живет.

Повисла оглушающая тишина, и я поняла, что, кажется, перестала не только дышать, но и реагировать на что―либо, кроме их разговора.

Жаль, не видела лица Ванессы в этот момент ― чувствовала, что оно позеленело, как у злой ведьмы запада19.

– Что, прости? Живет?

– Да, живет.

– Какого черта, Майкл?! Мы встречались два года, и ты ни разу не предложил мне съехаться! А этой подмалевщице позволил здесь жить??

Два года? Довольно долго…

Стоп. Как она меня назвала?

– Я не собираюсь это обсуждать. Тебе пора.

Ну знаете…

– Ты трахаешься с ней?

– Подумай ― это не больно, ― рявкнула я, выходя из кухни.

Услышав мой голос, Ванесса обернулась и, заметив меня, сузила свои глазюки.

– Прости?

– Ничего страшного. Медузы тоже без мозгов живут. Привыкнешь. ― Ванесса открыла было рот, но я добавила. ― А теперь, подруга, сделай фокус, растворись, окей? Сейчас гребаные три часа ночи, мы с Маком очень устали и хотим спать.

Она вновь заморгала. И мне показалось, что я даже углядела между её татуированными бровями мелкие морщинки гнева.

– Майкл, почему ты позволяешь своей шлюхе так со мной говорить?

– Единственная шлюха здесь ― это ты. ― заметила я, опережая Мака. ― Кстати, не хочешь заняться спасением природы? У меня есть знакомый хирург, он может тебя стерилизовать.

– Майкл!

– Ванесса, тебе лучше уйти, ― тихо сказал Маккейн, и мне показалось, что он едва сдерживает смех. Барби тоже так показалось, и это определенно ей не понравилось.

– Ты пожалеешь об этом, Майкл, ― проговорила она даже больше со злостью, нежели с обидой, ― пожалеешь, что посмел так со мной поступить.

– О, он в этом не сомневается, ― сказала я, открывая перед Барби дверь.

Она одарила меня убийственным взглядом, а затем переступила через порог и застучала каблучками по каменной укладке. Снаружи её ждало ярко-желтое такси.

Я не стала провожать её и, удовлетворенно цокнув, захлопнула дверь.

– Довольна? ― Мак усмехнулся, а я вытаращила глаза и театрально заморгала, направившись обратно в кухню.

– О чем ты? Просто помогла тебе избавиться от надоедливой ведьмы.