Прямо взглянув ему в глаза, Флер вежливо спросила:

— Вы ведь Алена имеете в виду?.. Мне, наверное, следует узнать, почему вы выражаетесь обиняками?..

Луи опешил, но быстро справился с собой и нарочито беззаботно пожал плечами.

— Все здесь знают — Ален и Селестин должны были пожениться. Так что и вы теперь в курсе. — Он поежился, увидев, как Флер прикусила губу, и поторопился успокоить ее: — Не надо расстраиваться, — это было более двух лет назад. Селестин разорвала помолвку вскоре после несчастья с Аленом. Тогда он лежал в больнице, и мы все расценили ее поступок как подлость… Мне кажется, maman до сих пор ее не простила… Накануне я пытался уговорить Селестин не приезжать сегодня в замок, но та сказала, что непременно хочет встретить Алена. Конечно, она думала, что он возвращается домой один, потому что maman, которая, как я уже говорил, никакого дружеского расположения к ней не питает, взяла с меня слово молчать, насчет вашего брака. Думаю, — лукаво прищурился Луи, — хотя графиня добрейшей души человек, она насладилась тем унижением, которое испытала Селестин, увидев Алена с молодой женой.

— Надо ли это понимать так, что она намеревалась помириться с Аленом?..

Луи сосредоточенно наморщил лоб:

— Никто не может сказать наверняка, что затевает Селестин. Эти два года мы редко видели ее здесь. Предполагаю, она прослышала, будто последняя операция Алена может быть успешной, и, соответственно, выстроила свои планы… Селестин проявила невиданный энтузиазм — ведь сама уговорила отца послать за Аленом самолет. Мы, конечно, знали, что операция не помогла, а она — нет. Представляю, как потрясло нашу красавицу столь неожиданное открытие. Я могу только гадать, но мне кажется, что, обнаружив сразу две правды — ее герой и слеп, и женат, — Селестин из чистого любопытства решила остаться на нашем семейном обеде… Зачем? Не могу представить. Пожалуй, она считает Алена своей собственностью и, несмотря на то, что сама ни при каких обстоятельствах не вышла бы замуж за слепого, все равно злится на вас, Флер! Я бы на вашем месте опасался ее. Такая женщина может быть страшным врагом и заставит платить за любую вину, которую сама же вам и припишет, — с нехарактерной для него серьезностью, закончил Луи.

Флер пришла в замешательство. Вот, наконец, и объяснение некоторых поступков Алена. Он женился на ней, чтобы отомстить бывшей невесте за его растоптанную любовь. Она сама — всего лишь жалкий вспомогательный инструмент. У нее потемнело в глазах, острая боль пронзила сердце, девушка покачнулась и, если бы не Луи, подхвативший ее, рухнула бы на пол.

— Флер, Флер, — шептал он, стараясь привести ее в чувство.

— Так, так. — В дверях буфетной появилась Селестин, а за ней — Ален. — Ты опять за свое, Луи?.. Спешишь познакомиться покороче с хорошенькой женщиной? — воскликнула она со злобной радостью. — Видел бы ты, Ален, с какой нежностью твой кузен и твоя жена обнимают друг друга!

Луи и Флер, как ужаленные, отскочили в разные стороны.

— Что бы я без тебя делал, Селестин? — после паузы весело произнес Ален. — Если бы не ты, я бы сейчас оказался, пожалуй, самым слепым из мужей, хотя это удел и многих зрячих…

Слова Алена были полны нескрываемой иронии: он давал ясно понять, как расценивает, так называемую, объективность своей бывшей невесты.

«Луи прав, — подумала Флер, — Селестин — опасный враг». А если судить по злобному взгляду, брошенному в их сторону, — Луи и ей объявлена война…

Появление в буфетной графини разрядило обстановку. Чтобы не подвергаться допросу с пристрастием, молодые люди поспешили сделать вид, будто ничего не случилось.

— Ах, maman, вот и вы. Теперь можно садиться за стол, — первым приветствовал ее Ален.

— Как же ты узнал, что это именно она вошла? — ехидно спросила Селестин.

Флер вздрогнула от такой бестактности, Ален же, как ни в чем не бывало, пожал плечами.

Графиня и Луи таинственно улыбались, и только Флер ничего не понимала.

— Кажется, я догадалась!.. — Селестин картинно постучала пальчиками по лбу. — Глупая моя голова — твоя мать пользуется духами, которые ты создал специально для нее и теперь, конечно, сразу почувствовал их. Тебе всегда нравились такие забавы, да, Ален? Сейчас, даже слепой, ты точно знаешь, когда твоя мать входит в комнату… А ты не забыл, дорогой, что обещал придумать духи и для меня? Ты ведь именно этим занимался, когда произошел несчастный случай? Надеюсь, формула не утрачена?

Лицо Алена нахмурилось, костяшки сжатых пальцев побелели. Инстинктивно Флер шагнула к нему, но Луи покачал головой, предупреждая, чтобы не вмешивалась.

— В тот день была утрачена не только формула, — жестко ответил Ален. — Моя слепота, мне кажется, теперь достаточно уважительной причиной для отказа от всех обещаний…

— Но ты не должен бросать работу, Ален! — воскликнула Селестин. Она явно демонстрировала теплоту и заботу. — Ведь редкостное обоняние, которым ты обладаешь, нисколько не пострадало! Конечно, слепота большая помеха, но я могу тебе помочь… Вспомни, ты всегда радовался, когда я помогала тебе в лаборатории! Поверь, мы вдвоем, Ален, сможем вернуть былое чудо «Мэзон Тревиль»!

— Вы хотите сказать, что знаменитая марка духов перестала быть популярной? — холодно уточнила графиня.

Селестин пожала плечами:

— «Мэзон Тревиль», увы, почивает на лаврах… Признайте — отсутствие Алена нанесло немалый урон делу. За последние два года не было создано ни одной выдающейся новинки, и ваши конкуренты уже потирают руки, наблюдая, как лидер сходит с арены.

Луи покраснел от обиды, но возражать ей не стал. Флер было его ужасно жалко — за напускной бравадой читалась обида юноши, который вынужденно взвалил на себя ношу, но не справился с ней.

— Селестин, ты, как всегда, в курсе событий! Но я прошу тебя не говорить о делах, в первый же вечер моего возвращения. Пока меня не было, мы с Луи постоянно поддерживали связь, и я обо всем знаю. — Ален говорил четко, тоном, который исключал всякие возражения. — Что же касается твоего предложения помочь личным участием, надеюсь, ты не сочтешь меня неблагодарным, если я откажусь. У меня теперь есть человек, который проведет меня через все трудности, — это Флер, моя жена!

Селестин, пытаясь справиться с поражением, которое нанес ей Ален, задиристо вздернула подбородок, а тот лишь улыбался… Флер же подумала: эти двое — выдающиеся артисты и ведут себя, как на сцене. Остальные присутствующие — всего лишь статисты…

— Ты прав, что сделал мне замечание, Ален. Я, как всегда, лезу не в свое дело. Это один из самых ужасных моих недостатков! Ты простишь меня, друг мой?..

Она так очаровательно вела свою партию, что Флер чуть, было, не поверила в ее искренность. Однако зеленые глаза красавицы горели, как у дикой кошки, которая вынуждена сдерживать ярость до ближайшей, более удачной охоты.

Кажется, Алена она все же обманула. Во всяком случае, тот галантно поцеловал кончики ее пальцев.