— И это все?

— Нет, не все. Еще нужно предоставить мне отпуск, как я и просила, еще на две недели.

— Значит, отпуск и освобождение от боя, — глаза его лучились весельем, а облачко вокруг сердца заколыхалось.

— Да, — с улыбкой подтвердила я.

— И почему же я должен это сделать? — а приятный у него голос, ласковый.

— Если вы этого не сделаете, я вас опозорю, — совершенно спокойно сказала я.

Он подошел и навис надо мной, упираясь в подлокотники.

— Опозоришь? — переспросил он.

— Ага.

— Я не знаю, почему все еще продолжаю этот разговор, — сказал он, — когда нужно просто взять и вышвырнуть тебя отсюда. Но я спрошу. И каким же образом? Скажешь, что я с тобой сплю?

Я чувствовала его торжество.

— Ой, нет. Разве так можно опозорить мужчину? Пф! Кстати, это же, надеюсь, неправда? Мы же не?.. Ну так что, освободите меня от боя и дадите отпуск?

Он снова был очень близко. В целом, можно назвать его красивым. Хотя нет, он скорее мужественный. Он не орет, от него исходит хорошая, спокойная, хотя и властная энергия.

— Завтра, Лада Сола, ты отправишься на показательный бой. А потом мы поговорим о твоей дисциплине.

Я тяжело вздохнула.

— Ох, нехороший вариант вы выбрали, командор.

— Спасибо за повышение в звании, Сола, — он усмехнулся.

Я не стала его расстраивать и говорить, что просто ошиблась.

— Так это ваше окончательное решение? — спросила я с грустью в голосе.

— Теперь-то да! — выдал капитан, отстраняясь. — Окончательное. Иди, Сола, готовься.

— Ну что ж… война, — я улыбнулась.

Проходя мимо крошечных космических кораблей, я взяла один с подставки, покрутила его в руках. Надо было видеть лицо капитана.

— Поняла… еще одно правило, игрушки тоже не трогать. Ладно, пойду готовиться.

За дверью ошивался телепат. Наверняка подслушивал. На некотором расстоянии маячили Кирк и Сан.

— А где песика потеряли? Гулять отправили?

Парни подождали, пока я отойду, и чуть ли не наперегонки бросились в кабинет к капитану. Я всегда считала, что три здоровых мужика могут застрять в дверях только в комедиях, но оказалось, что это вполне себе реально.

Вскоре я встретила Зверя. От него прямо-таки осязаемой волной исходила тоска. Она его окутывала, как плотное одеяло. Циониец стоял и задумчиво смотрел на горизонт.

Я обошла его по широкой дуге. Мне нужно было помедитировать, а то в голову лезла всякая чушь. Путь мой лежал на кухню. Должно же там быть что-то вкусное.

Робот-андроид рассыпал порошок по тарелкам и заливал его какой-то мерзкой слизью. Лучше бы я не видела процесс приготовления «пищи». Это отбило у меня аппетит напрочь.

— Дай мне самую большую кружку, — попросила я робота. — И есть печенье?

— Для кофе выбран оптимальный объем посуды, — ответила мне железка. — Печенье не несет необходимой питательной ценности. Тем более последняя проверка показала…

— Я не спрашиваю твоего мнения, — сказала я.

И принялась сама открывать шкафчики. Не доверяю я машинам. С этим искусственным интеллектом вечно какие-то проблемы. И вообще, это же кошмар, когда у тостера становится настолько сложная программа, что он начинает изображать мыслительную деятельность. И начинается: «стоит ли мне делать тосты», «а может быть, я был создан для чего-то большего», «сегодня у меня нет настроения дожаривать хлеб».

— Давай, тостер, не усугубляй, гони печенье и чашки.

— Тостер! — робот повысил громкость. — Я интеллектуальная система ИМС-789, которая рассчитывает рацион.

— Да, хоть ИМС-790.

— Я последняя модель, — сообщил робот.

— Хорошо, — легко согласилась я. — Мне нужна большая чашка кофе и печенье, чтобы победить завтра. Ты же не специалист по рукопашному бою.

ИМС стоял насмерть, если так уместно говорить о роботе. Но, открыв очередной шкафчик, я обнаружила большие чашки. Взмахнула добычей как победным кубком и удалилась к кофе-машине. В чашку вошло три стандартные порции.

— Слишком много сахара, слишком много сахара. — Робот волочился за мной и причитал: — Лада Сола, это слишком опасно.

Я покинула кухню. На самом деле печенье у меня было припрятано в сумке. Так что миссию можно считать успешной.

Я пришла в свою комнатку, закрыла дверь, слегка сдвинула кровать. Вход был заблокирован.

Отпила все еще обжигающе горячий кофе и поморщилась. С сахаром вышел перебор. Из сумки был извлечен стратегический запас печенек, я уселась поудобнее и начала медитировать.

Древние считали, что медитация нужна, чтобы очистить разум и остановить мысли. Но у ведьм все строго наоборот. Мозг дан, чтобы думать, и лучше хорошенько нагрузить его работой. Пусть придет максимальное количество мыслей о ситуации, чтобы можно было принять лучшее решение.

Утром мне казалось, что вместо крови по моим венам бежит кофеин, смешанный с адреналином.

Я почти не спала, пребывала в странной полудреме. Мне все время казалось, что я смотрю на себя в зеркало в тяжелой старинной раме. А потом гладкая поверхность шла трещинами, и они как шрамы покрывали мое отражение. Нехороший полусон-полувидение. Нужно вернуться на Террину.

Все команды построились. Кругом царила атмосфера сильнейшего напряжения и торжественности. Небо как-то резко стало черным. Оказалось, что это не небо, а огромный космический корабль, который совершил межпространственный прыжок. Наверное, он вмещает в себя целый город, а может, и два. Видно, адмиралы не летают на обычных кораблях. Крейсер, это называется крейсер.

— «Отважный» прибыл!

Адмирал прилетел на небольшом шаттле. Эти крейсеры так и остаются в космосе: на многих планетах просто не хватает места, чтобы разместить такую махину.

Рассмотреть адмирала сразу не удалось, его окружала плотная толпа всяких высокопоставленных военных. Только мелькнула несколько раз ослепительно-белая форма.

Оказалось, что своего «выступления» нужно дожидаться довольно долго. Время текло мучительно медленно. Парни из других команд приходили, уходили, какое-то движение на полигоне происходило. Все молчали. С улицы долетали обрывки команд. У меня закралось подозрение, что адмиралу уже надоели все эти военные развлечения, и мой бой так и не начнется.

Но за мной пришел Кирк.

— Пойдем, Сола. Пора.

Я торопливо поднялась.

Гиганту пришлось согнуться, чтобы тихо прошептать мне на ухо:

— Что ты сказала Копернику? Он в бешенстве. Тебя с боя не сняли!