для конторы делами. Ну или по знакомству у кого-нибудь из админов. Потому что, буду честным перед самим собой: последнее повышение получил совершенно незаслуженно.

Насколько мне известно, у бриттов нет аналога поговорки: дают — бери, бьют — беги. Ну и слава Богу. Потому что спорить я не стал. Дали мне Морган единичку за строчку из гимна Великобритании, и дал. И что? Идите, спойте ему «Правь Британия морями», может, и вы получите.

По пути обнаружил, как писать сообщения людям из списка контактов. Подумал, да и напечатал пару слов Лаферу. Понравился мне парень. Когда-нибудь наступит время, когда стану собирать себе команду — один в поле не воин, это всем известно — и он пока первый кандидат. Отправил привет, да и поинтересовался: не знает ли он что за зверь этот рейтинг? В справке все было вполне доходчиво изложено, но у каждой фичи, как говориться, есть недокументированная особенность. И она меня очень интересовала. Интуиция недвусмысленно намекала, что от рейтинга до переносных ретрансляторов один шаг.

Бегать до по бревнам лазать быстро насучило. Я конечно боролся с собой, но в первый заход на Полигон хотелось попробовать все «аттракционы», а не только знакомые по армии. Тем более что программа прямо указывала на необходимость развития мелкой моторики и чувствительности сенсоров верхних манипуляторов. Это цитата, кстати. Сам бы я ни за что бы не догадался назвать ноги андроида манипуляторами нижними. Впрочем, я до армии и наушники наушниками называл, а не головными шлемофонами.

Да и какая разница как что официально обзывается. Пройдет совсем немного времени и народ, в бесконечной своей мудрости и склонности к меткому острословию, подберет правильные слова. И станут нижние манипуляторы какими-нибудь катками, а верхние — граблями. А пока, кому как нравится, так и называют. Главное, чтоб понимали. Правда?

Пошел посмотреть, и прилип к столу с самыми настоящими детскими кубиками. Яркие, с латинскими литерами, пять на пять сантиметров, и, если не ошибаюсь — деревянные. Ну, или из очень плотного, с тиснением под дерево, пластика. Скачанное руководство предложило не стесняться, и сложить пирамидку в три яруса.

Просто? Как бы ни так! Непослушные — реально манипуляторы чертовы — руки схватить деревяшку еще могли, а вот пристроить ее на нужное место в примитивной конструкции — уже хрен. Да так, что я даже разозлился сначала. Потом подумал, что ничего в этом постыдного нет. Особенно если вспомнить, что вообще-то я от этого чертова Полигона нахожусь в сотнях световых лет, что подобные моему чучелу роботы на заводах микросхемы собирают, и что хорошо делается то, к чему опыт имеется.

Азарт даже появился. Вообще-то я не азартный. Расчетливый, с холодной головой — это про меня многие так говорят. А вот чтоб прям азартный — этого нет.

Вот в Удачу верю. Почти как в Бога. Да, наверное, всякий, кто под Смертью долго ходит, в Госпожу верует. Случается, только ее вмешательство и выручает. Или наоборот. У всякого же дни бывают, когда все валится из рук, и спотыкаешься на ровном месте. Разве нет?

Кубики не покорились до самого окончания сеанса. Второй ярус худо-бедно, криво и кое-как еще получаться начал, а вот третий ни в какую. Словно я «за рулем» не чуда земной инженерной мысли находился, а пыхающего паром механизма из девятнадцатого века. Но разочарован тренировками я не был. Удовольствие даже какое-то мазохистское получил. Особенно, когда система, раз за разом исправно рапортовала о повышении уровня синхронизации, остановившись на «3.9 %».

Отвел чучу на склад, уложил на кушетку, да и дал согласие на прекращение сеанса. В этот, второй, раз получилось не так захватывающе и информативно, как в первый. Но я все равно был доволен, как слон. Маленький шажок к исполнению мечты. Главное не стоять, главное двигаться. Пусть так: по чуть-чуть, потихонечку. Работать, стремиться, готовиться. Все чудеса и тайны этой планеты никуда не убегут. Всех открытий без меня не сделают. Слишком нас здесь мало, чтоб истоптать целый материк.

Потрепался с усатым доктором. Пытался выспросить у него подробности. Интересно же было, что за экспериментальную медицину они тут затевают. Хитрый «розенбаум» отделался общими фразами, умело переводя разговор на другие темы, и не свои секреты раскрывать не торопился. Что было даже забавным. Я-то знал, что со временем, когда все превратится в рутину, этот же самый человек будет охотно выбалтывать такое, о чем сейчас и думать боится. Рожи наши — постоянно одни и те же — примелькаются. Создастся ощущение, что и мы в обойме. Что свои в доску. Вот тогда он мне все сам расскажет, покажет и чаем с пряниками напоит.

Уточнил у врача интересующий вопрос: у кого мне спросить какое-нибудь устройство с выходом в Сеть? Планшет, наручный компьютер, очки. Все равно. Тот насторожился было, но я его успокоил. Объяснил, что в Центре активно обсуждают новостные репортажи, записанные Компанией на планете. А я-то не в курсе. И хотелось этот пробел заполнить. Поклялся даже, что ни единого бита в сеть от меня не уйдет! Док пометил что-то в планшете, и открыл страшную тайну: на первом этаже жилого здания есть кабинет коменданта, который и должен, по роду службы, решать такие вот бытовые проблемы операторов. Еще напомнил о необходимости строжайшего соблюдения коммерческой тайны.

— Не у нас, — поморщился он. — В другом отделении Компании, слава богу. Но прецедент уже был, когда один из операторов через Интернет передавал неизвестным злоумышленникам подробности. Злодея уволили, неизвестным устроили много гадостей, но возможность несанкционированной связи с кем-либо за пределами таких, как наше, заведений отрубили. Хочется вам, на сон грядущий, настроение себе портить, изучая новостные ленты — воля ваша. Администрация не может препятствовать. Но каким-либо образом передавать данные вовне — не советую.

— Запомнил, — кивнул я, и задал последний, возможно важнейший на сегодня, вопрос:

— А куратор у меня кто? Как-то бы с ним познакомиться…

— Я передам ему ваши пожелания, — насупился док. А я взглянул на начинающий попискивать браслет, да и помчался на водные процедуры. Усталым себя совершенно не чувствовал, и в этот раз даже нарушений координации движений не было. Просто: закрыл глаза там, открыл здесь. Душ, скорым шагом до столовой — в животе уже начинало бурчать от голода — снова обзорное витражное окно и «здравствуйте горы».

Официантка сегодня мне даже улыбнулась, и назвала по имени. Я имею в виду — по нику, конечно. Позывной, ник, кликуха, погоняло — назовите как угодно, все будет верным. Обычные, присущие всему остальному человечеству, имена с фамилиями здесь были не в чести. А