длился долго, грудь моя напрягалась, округлялась, возбуждалась. Низ живота сладостно заныл. Я понимала, что мы в машине, на стоянке, что ночь, освещенная яркими фонарями, не спрячет нас, но я была бессильна перед сумасшедшим желанием.

Мы пересели на задние сидение. Оскар осторожно и медленно ласкал меня, он не спешил и не торопил меня. Со стороны казалось, что парочка целуется в машине. А мы познавали друг друга, помогая друг другу расслабиться и улететь бессознательно в мир телесной любви.

Глава 8

Я осталась у Оскара не на неделю, а больше. Оскар подарил мне мобильный телефон. Для меня это был самый дорогой подарок. Тогда, в начале века, мобильный предназначался только для звонков и сообщений. Я сразу сообщила моим родным номер мобильника. Но звонить в Россию было очень дорого. Как и все эмигранты я бегала раз в неделю в локуторио. Это так называемый переговорный пункт, откуда можно было позвонить в любую страну, а также положить деньги на телефон. Позднее локутории стали центром интернета. Любой желающий мог пользоваться интернетом от тридцати минут и больше. Спрос на интернет был огромный, поэтому плодились и локутории. Обычно хозяевами этих центров были пакистанцы или африканцы.

Как только интернет стал главным в мобильном телефоне локутории практически вымерли. Некоторые остались как центры обслуживания гаджетов.

Оскар меня содержал. Я ела за его счет и жила в его квартире. Он купил мне кое-что из одежды. На мелкие расходы у меня были свои деньги. Я стеснялась просить что-нибудь у Оскара. Я даже у родителей ничего никогда не просила. Всегда была довольна, что получала на кино, мороженое и транспорт.

Но на мне висел огромный долг. И я осмелилась попросить у Оскара устроить меня на работу.

Он сначала отнекивался, придумывал всякие причины. И только когда я твердо сказала, что сама найду или попрошу у Нико, тогда он согласился мне помочь.

У Нико я не собиралась ничего просить. Мне было горько и стыдно, что произошло между нами. Он уже работал. Спрашивал обо мне. Это всё я узнала от Марьи Петровны. Я не готова была к встрече с ним. Он знал, что живу я где-то на побережье, но делиться подробностями я запретила Марье Петровне.

Оскар устроил меня уборщицей в отель, где работал его друг. Мы договорились, что я буду работать немного, лучше заняться изучением испанского языка.

В шесть часов утра начинался мой рабочий день. Я должна была мыть вестибюль и все коридоры трехэтажного отеля. На это все уходило три часа. Потом я возвращалась на работу в пять вечера и делала тоже самое. Я совсем не уставала, поэтому взялась серьезно за испанский.

Я выписывала из словарика самые обиходные слова. Где-то прочитала, что эффективно в день запоминать новых пять, семь или тринадцать слов. И решила остановиться на семи.

Мой метод был простой: записать новые слова и зазубрить. Что не входило в голову, прописывала по пять строчек: пишу и произношу слово на испанском, перевожу.

Затем повторяла «старые» слова. Потом старые и новые вперемешку.

Строила и прописывала примитивные фразы, типа: «Я хочу….», «Где находится….», «У меня есть…». Спрашивала у Оскара, как сконструировать то или иное предложение. Сама писала какой-то текст, а Оскар проверял. Кроме того, он практически перестал общаться со мной на английском. А также я смотрела без разбора фильмы на испанском языке.

Через два месяца я ещё плохо понимала, что мне говорили испанцы, но объясняться я не стеснялась, и меня понимали.

Марья Петровна тоже не отставала от меня в освоении испанского. Большую часть своего времени она находилась на работе в окружении испаноязычных коллег.

Заработок у меня был небольшой. Но долг я смогла отдать в течение двух месяцев. Продолжала работать, так как знала, что курортный сезон до конца сентября, а что потом и на что надеяться не хотела об этом думать.

Я знала, что Оскар тоже завершит свою работу в сентябре, затем у него намечался отпуск и дальше, куда пошлет компания, на которую он работал.

В июле и в августе – пик туризма – я виделась с Оскаром редко. Он приходил поздно, уставший, иногда оставался ночевать в отеле, выходных у него не было до конца августа.

Иногда вечером мы ужинали в ресторане, но уже не было долгих и сумасшедших прогулок.

Я понимала, что он устает, но не хотела принимать этого. Оскар продолжал желать меня, но мне казалось, что он в постели со мной просто снимает стресс. Страсти не было, хотя я никогда не оставалась без поцелуев и легкой нежности.

Я думала, что красивое и страстное уже закончилось, и скоро закончится все и между нами.

А пока я работала, учила испанский, бегала на пляж и не заглядывала в будущее.

Я возвращалась с моря. Настроение у меня было прекрасное. После моря невозможно быть унылой.

Около подъезда я заметила молодую эффектную женщину. Она не отводила с меня глаз и это мне мешало. Взгляд был у нее надменный и вызывающий. Я старалась не смотреть на нее, хотела быстро пройти мимо. Но женщина дернула меня за руку:

– Эй, остановись. Надо поговорить.

Я опешила. Женщина обратилась ко мне на испанском и явно не с вопросом. Я ответила ей на английском, что не понимаю ее.

– А Оскара понимаешь? – вдруг спросила она по-английски.

– А что вам нужно? Я вас не знаю! – сказала я

– Мне нужно, чтобы ты собрала свои манатки и ушла от Оскара. Я его жена. У нас дочь.

– Оскар сказал, что вы в разводе

– Это тебя не касается! Ты не должна быть здесь! Сейчас вызову полицию, чтобы тебя депортировали, уверена, что ты нелегалка!

– Вызывайте кого хотите, – я попыталась открыть дверь в подъезд, но жена Оскара меня не пропускала.

Она перешла на испанский язык, громко и театрально объясняла мне, кто я и что я должна делать. Прохожие оборачивались на нас. Мне стало стыдно. Я не могла войти в дверь, жена обороняла ее, но и не входила.

Я пошла в бар, она за мной. Официант за стойкой обратился к моей преследовательности по имени. Так я узнала, что ее зовут Мариам. Значит, Мариам здесь бывает часто, раз ее знают. Пока она объясняла официанту, кто я и зачем она здесь, я успела написать сообщение Оскару, что приехала его жена и что меня не пускает пройти в дом и что я хочу забрать свои вещи.

Оскар приехал через