сюда, Кево мог бы быть еще жив. Если бы Кево не оставил меня в квартире одну и если бы мы следовали плану встречи с Джозефом, возможно, все обернулось бы иначе. Может, если бы я убила Джозефа в ангаре…

Мои мысли теряются в бесчисленных версиях возможного будущего. Все они разные, но всех их объединяет одно: Кево остался в живых. Из груди рвутся рыдания. Я медленно наклоняюсь вперед и прикладываю щеку к груди Кево. Рана перестала кровоточить, но это уже не имеет значения. Пальцы и лицо Кево холодны, но его тело под моей кожей кажется теплым. Закрыв глаза, я даже могу представить, что в следующий момент он поднимет руку и погладит меня по волосам. Назовет Зимней девушкой и начнет отпускать какие-то глупые комментарии о том, что мне следует прятаться в переулке. Я чувствую, как отчаяние грозит затопить меня, но не могу сломаться. Не здесь и не сейчас. Мы должны… должны унести Кево. И Матео, и дедушку. И нужно посмотреть, что там с Джозефом. По крайней мере, я обязана Кево и Матео большим, чем просто поддаться своим чувствам и потерять рассудок. По крайней мере сейчас.

И мне нужно найти Милана. Мы должны… Я не знаю. Обменяться номерами мобильных телефонов или что-то в этом роде. Ванитас не может длиться долго, иначе мы снова нарушим и без того хрупкий цикл. Я хмурюсь, пытаясь вспомнить, когда должна была начаться Весна в цикле пяти времен года. Кево однажды показал мне оригинальную последовательность, но я не запомнила. Начинать весну сразу было бы глупо, война, скорее всего, просто продолжится. Но зато у нас уже есть готовый Хранитель Весны, Милан, и он будет готов начать весну, когда это будет необходимо, хотя еще нужно найти Хранителя Ванитас, чтобы освободить кристалл Ванитас из амулета. Это должно быть проще, чем вставить его, потому что не нужно так много энергии, чтобы…

Рывком выныриваю из круговорота своих мыслей и открываю глаза. Обрывок какого-то знания, какой-то неуловимый кусочек теряется в мозгу, смешиваясь со всеми легендами, которые я слышала о Ванитас и ритуалах перехода. Во время Ванитас все Дома теряют свои силы. Никто не может использовать энергию, направлять ее, преобразовывать, с ней ничего нельзя сделать. Пока не наступит весна и все не восстановят свои силы.

Но мы кое о чем забыли! Мы ошиблись!

В ту же секунду я вскакиваю на ноги, и делаю это так быстро, что мир на мгновение расплывается перед глазами.

Кэт испуганно вскрикивает и охает, подозрительно глядя на меня:

– Что случилось?

Я поднимаю руку. Я не могу ответить. Конструкция мыслей в моей голове настолько хрупкая, что я потеряю ее, если произнесу вслух. Я поспешно озираюсь по сторонам, внимательно изучая лица людей рядом со мной. Я почти никого не могу узнать, большинство из них я в жизни не видела. Не зная, куда идти, спотыкаюсь, делаю несколько шагов вперед и кружусь на месте.

– Блум? – с подозрением в голосе произносит Кеннет, останавливаясь рядом со мной. Он берет меня за руку, но я энергично стряхиваю его пальцы. Наверное, он боится, что я схожу с ума. Вполне возможно, но он должен меня выслушать.

– Где Милан? – спрашиваю я на удивление твердым голосом. Когда он не отвечает сразу, я выпрямляюсь. – Милан! – кричу я сквозь внезапно притихшую улицу. Не знаю, молчали ли люди до этого или перестали разговаривать из-за меня, но мне все равно. Мы кое-что упустили!

Как раз в тот момент, когда я открываю рот, чтобы крикнуть еще громче, я замечаю Хранителя Весны. Он стоит возле небольшой группы и уже повернулся на мой голос.

Заметив мой пронизывающий взгляд, он осторожно подходит ко мне:

– Я здесь.

– Ты все еще исполняешь обязанности Хранителя? – настойчиво спрашиваю я его.

– Что? А, да, то есть… думаю, да.

Я хватаю его за запястье:

– Пойдем со мной!

Кеннет преграждает мне путь:

– Блум. Слишком рано для Весны. Дай людям передохнуть.

Я поднимаю на него решительный взгляд:

– Уйди с дороги, Кеннет. Или я тебя заставлю.

В глазах парня мелькает удивление, и в следующий момент он отступает в сторону. Не обращая на него внимания, я тащу за собой Милана туда, где Кево все еще лежит на руках Кэт. Мой взгляд ненадолго задерживается на бледном неподвижном лице Кево, но я быстро отворачиваюсь. Я не должна сейчас терять самообладание.

– Вылечи его, – говорю я Милану. Мой голос звучит странно даже для моего слуха. Ни дрожи, ни эмоций.

Милан смущенно смотрит на меня, потом на Кэт, которая только пожимает плечами. Я знаю, они думают, что я сошла с ума, но они не понимают.

– Я не могу его вылечить, – медленно, чуть ли не по слогам объясняет Милан, словно разговаривает с маленьким ребенком. – У нас нет сил, Блум.

– У тебя есть.

– Блум… – начинает Кэт, но я снова поднимаю руку, чтобы прервать ее.

Я вытираю со лба капельки пота.

– Ты Хранитель Весны. Чтобы завершить Ванитас, два драгоценных камня должны быть заряжены энергией Хранителей. Это было бы невозможно, если бы твои силы были заблокированы. Так что твои силы должны были остаться при тебе!

– Но Ванитас блокирует…

– Попробуй! – кричу я. – Никто из нас никогда не был свидетелем наступления Ванитас. Всех тех, кто когда-либо участвовал в этом сам, уже нет в живых!

По Милану видно, что он не совсем убежден, но мне все равно. Это логично. Если бы все силы были заблокированы, как могли бы Хранители Ванитас и Весны провести ритуал? Было бы невозможно зарядить камни энергией. Вот он, черный ход, лазейка.

– Исцели его, – дрожащим голосом теперь просит и Кэт, отпуская Кево, чтобы освободить место для Милана. Я замечаю в ее глазах осторожный проблеск надежды, но он быстро исчезает.

Несмотря на то что Милан все еще хмурится, он опускается на колени рядом с Кево. Я задерживаю дыхание и обхватываю себя руками, наблюдая, как он поднимает руки и кладет их на грудь Кево, прямо рядом с раной. Часть меня знает, что ни Милан, ни кто-либо другой не сможет вернуть Кево из мертвых. Никто не может этого сделать. Но если в теле Кево осталось хоть немного энергии, всего лишь искра, тогда есть надежда.

Мое сердце бьется так быстро, что мне не хватает воздуха. Краем глаза замечаю Кеннета, который подходит ближе, наблюдая за Миланом. Я слышу, как где-то позади разговаривают люди. Зара все еще беззвучно плачет, но ее губы непрерывно двигаются, будто она молится