Шутки шутками… Достаточно того, что «Гнилому трупу» и «Колыбели», спокойно стоявшим на якоре в полумиле от густонаселенного побережья, нечего было опасаться. Хотя на берегу наверняка держали неплохой отряд королевской стражи, командир которого вежливо приказал бы пришельцам возвращаться в море, если бы им вдруг пришло в голову желание прогуляться по суше.

Шлюпку почти не качало. С палубы «Трупа» мочился в воду матрос — и было на что посмотреть, поскольку лентяй не особо себя утруждал, стоя в пяти шагах от фальшборта и пуская струю по огромной дуге на десять шагов за него. Если и член у него был соответствующих размеров, то… Китар решил, что своего никому и никогда больше не покажет. Поднявшись на борт, он облегченно вздохнул: источник мощи матросской струи скрывался, однако, где-то внутри. Уважительно бросив моряку монету из кошелька на поясе, капитан «Колыбели» оставил обрадованного и гордого собой верзилу на палубе и направился к двери каюты на корме. Он открыл ее, впустив внутрь свет солнечного утра, прежде же всего — чистый воздух, который был тут крайне необходим. Китар понятия не имел, как обитатели каюты попадают внутрь, но окон и дверей они точно не открывали никогда. Первым, что он увидел, оказался солидный, голый, округлый, воистину радовавший взор зад Прекрасной Риди, спавшей немного вдоль, а немного поперек на Мевеве Тихом. На койке у другой стены открыл глаза Сайл — и тут же снова зажмурился, поскольку обманул свою капитаншу; капитан «Колыбели» об этом знал, так что безопаснее было притворяться спящим, а лучше мертвым, на случай, если Китар проговорится.

Гость обошел вокруг стола и похлопал по выставленной заднице, но мало чего добился. Окинув взглядом каюту, он покачал головой при виде следов вчерашней попойки. Вновь посмотрев на койку, он заметил, что Риди потянулась, распрямляя руки за спиной, но головы не подняла. Ленивыми, почти тюленьими движениями (его вдруг охватил страх, что именно из-за этого ее так прозвали) она поползла по Мевеву, укладываясь чуть повыше и бормоча:

— Мм… Еще раз, мм…

Мевев что-то неразборчиво промычал в ответ.

— Нет, ваше княжеское высочество, — решительно сказал Китар. — Ни раз, ни даже чуть-чуть. Вставай, Прекрасная Риди, у меня к тебе дело.

Полностью проснувшись, она огляделась и приподнялась на руках. У нее уже явно вырисовывался животик, где-то примерно на половине срока. Встав на четвереньки, она зевнула и выгнула спину, потянувшись еще раз, после чего, похоже, снова начала засыпать, поскольку у нее стала опускаться голова. Зато Мевев проснулся достаточно быстро. Он тоже потянулся, хрустнув суставами, и через открытую дверь посмотрел на низко висящее солнце.

— Тебе что, не спится? Где тебя носит по ночам? — спросил он армектанца и откашлялся.

Соски стоящей на четвереньках Риди касались его груди.

— А может, все-таки перестанешь, братец, тискать мою женщину? — спросил Китар.

— Какую еще твою женщину? — грозно спросила Риди, поднимая голову, садясь и откидывая назад волосы, и поправила повязку на глазу. — Какую еще твою женщину?

— Он прав, капитан, — примирительно, хотя и неохотно сказал Тихий, собираясь зевнуть. — Я не должен… с тобой. А ты со мной.

— Чего? Не должен?

— Мы договорились, Рида, — сказал Китар.

— О чем договорились? Что ты будешь там, а я здесь? И что мне, сидеть в бочке со связанными ногами? Или просто дырку мне зашьешь?

Сайл то ли спал, то ли умер. Мевев оперся спиной о стену, почесывая волосатый торс и зевая. Похоже, ему на все было плевать.

— Хочешь поругаться, сестрица?

— Это не я начала, а ты! «Его женщина», тра-ля-ля…

Она встала, взяла со стола кувшин и начала жадно пить. Китар мог лишь надеяться, что в кувшине вода.

Где там… По ее подбородку, на шею и ниже, стекали две красные струйки.

— Ну как, все? Прошло? — спросил он. — Только не напивайся, у меня нет времени на капризы.

Похоже, с женщинами он разговаривать не умел, хотя они всегда к нему льнули. И едва успел уклониться от кувшина, который со звоном ударился о стену, разбрызгивая последние капли благородного напитка.

— Капризы?! Это у меня капризы?! Суешь сюда свою морду с самого утра, орешь на меня на моем собственном корабле! Знаешь что? Я иду спать, а ты как хочешь! Подвинься! — рявкнула она на Мевева.

Китар понятия не имел, из-за чего весь этот шум. Какая муха ее укусила? Но и он уже начал злиться.

— Вылезай из койки, Рида. Я еду к Раладану, мне нужно решить еще несколько вопросов…

Он замолчал. Риди, разведя послюнявленным пальцем в стороны свои мясистые выдающиеся чудеса, о которых в кубрике ходили легенды, карабкалась на Тихого, который, похоже, не вполне знал, что с ней делать. Китар ощутил не столько злость, сколько внезапное и искреннее сочувствие к первому помощнику «Трупа».

— Отцепи ее от себя, братец, — сказал он, изо всех сил стараясь, чтобы просьба не выглядела как угроза, ибо вовсе не хотел угрожать Тихому. Он-то в чем виноват, бедняга?

— Капитан, он прав… Отцепись, — проговорил Мевев. — Ну, отцепись же… эй! Он едет к Раладану, ты что, не слышишь?.. Уффф… Договоритесь уж как-нибудь…

Бесполезно. Тюлениха жевала ему ухо. Чуть позже она прижала его к стене так, что он стал задыхаться между ее мокрыми от вина грудями.

— Подожду немного на палубе. Если тебе удастся сбежать, приходи, — сказал Тихому капитан «Колыбели». — С тобой мне проще договориться, чем с ней. Я бы на твоем месте постарался смыться, — мстительно добавил он, выходя, поскольку ему тоже хотелось облегчить душу. Хотя бы немного.

Опершись о фальшборт, он кивнул своим скучавшим в шлюпке матросам, давая понять, что придется еще подождать, потом задумчиво почесал подбородок в том месте, куда ночью его укусил комар или какая-то другая дрянь. Под кормовой надстройкой продолжался скандал.

— Если уйдешь, можешь больше не возвращаться! Ну давай, уходи! Только попробуй!

— Ты что, капитан? Совсем спятила?

— Ну, давай, иди! Идешь или нет?

— Но… Сдурела, что ли?! Не царапай меня, а то…

Грохот, шум; что-то упало со стола.

— А то что?! Ну, иди же, только попробуй! Ах ты… Вернись! Вернись, а не то… Сукин сын!

Похоже, грохнулся о пол весь стол — а может быть, что-то другое, ибо стол наверняка был прибит к полу.

— Убью-у! Убью! Что ты себе…

Тихий выбрался на палубу. Прыгая на одной ноге, он пытался натянуть штаны. Риди выскочила из открытой двери каюты и обрушилась на него всем весом. Китар недоверчиво, но совершенно спокойно наблюдал за происходящим. Она била поваленного на палубу, запутавшегося в штанах офицера кувшином по рукам, которыми тот прикрывал голову. Однако прикрыл он ее не до конца; раздался такой звук, будто — по крайней мере, так показалось Китару — кувшин нанес удар по пустому внутри предмету. Из воплей Риди неопровержимо следовало, что ее заместителем на «Трупе» уже стал кто-то другой, кто угодно, но уж точно не убитый кувшином Мевев.