class="p1">Леди ждала в Каминном зале. Точнее, вовсе не ждала — откинувшись на софе и укрывшись пушистым пледом, простоволосая, без украшений и прочей ерунды, которую так любят женщины её круга, она слушала, как читает ей лорд Валентин. Что-то из древних философов, какая-то скучная муть…

Лорд Валентин, узнав не то из газет, не то из доверенных источников леди Уайтхилл о болезни дочери, немедленно отправился в Виндзор-холл, о чём уведомил герцога в письме, довольно-таки смело написанном.

Эш тогда только порадовался, что Фрида будет не одна, и отправил распоряжение дворецкому, чтобы лорда Валентина хорошо устроили. А потом и вовсе о нём забыл.

На Валентине тоже была домашняя одежда — длинный халифатский халат, в котором он смотрелся довольно-таки… непривычно, если не сказать смешно. Но голос у него был потрясающий, завораживающий. Даже замерший в дверях Эш заслушался.

Фрида тоже слушала и — с удивлением понял Эш — гладила по голове одно из Виндзорских привидений, мальчишку-лакея лет двенадцати. Прозрачный мальчик в ливрее тринадцатого века жмурился и льнул к Фриде, как довольный кот.

Эш отлично знал, что бывает, если живой дотронется до привидения — тепло, то самое, которое появляется при добровольной передаче магии. Знал и тут же вспомнил, что жена вообще-то, чтоб её, больна и ни с кем энергией делиться не должна — и сердито шикнул на мальчишку.

Призрак тут же исчез — всех местных привидений Эш уже давно призвал к порядку. Хозяину замка они предпочитали на глаза не попадаться — и правильно делали. Зато теперь к новой хозяйке липнут!

Призрак исчез, а лорд Валентин замолчал — видимо, Эш шипел слишком громко. Фрида подняла голову, встретилась с герцогом взглядом и улыбнулась. Её улыбке, быть может, не хватало яркости сестры или Дикона, но сейчас, именно сейчас Эш почувствовал себя по-настоящему дома. Впервые в жизни.

— О, Эш! — вздохнув, протянула герцогиня. — Вечно ты всё портишь! — Она приподнялась на локтях. — Ты сам-то не призрак? Выглядишь ужасно.

— Фрида! — изумлённо выдохнул лорд Валентин, но та отмахнулась.

— Ох, отец, после всего, что между нами было, я жду, что этот эгоист склонит-таки передо мной колени, поцелует мою прекрасную белую ручку и скажет: «Дорогая, я так счастлив, что с тобой всё в порядке!»

Фрида шутила, это было понятно всем присутствующим, но Эш, усмехнувшись про себя, действительно шагнул к ней, опустился на колени, взял за руку и поцеловал.

— Дорогая, я так счастлив, что с тобой всё в порядке!

На пару мгновений в зале воцарилась тишина. Фрида изумлённо смотрела на Эша сверху вниз, а рука её уже не лежала так расслабленно в его руке. Она напряглась, сжалась в кулак, а сама Фрида удивлённо поинтересовалась:

— Милорд, с вами всё в порядке? — И тут же, повернувшись к Дикону: — Ричард, наш с вами любимый герцог по дороге нигде рогами… то есть головой не ударился? А то потолки здесь низкие…

— Нет, миледи, — очень серьёзно отозвался Ричард.

Фрида как-то странно, забавно хрюкнула, а потом, уже не сдерживаясь, рассмеялась.

Лорд Валентин, с неодобрением наблюдавший за этой сценой, сказал, когда герцогиня успокоилась.

— Милорд, мы вас не ждали.

— Как мило, когда в моём же доме меня не ждут, — не сдержался Эш.

Валентин этого словно не заметил.

— Сейчас подадут ужин.

— Прекрасно, — улыбнулся Эш и подхватил ахнувшую герцогиню на руки. — Приятного аппетита, милейший тесть, а у меня с женой длинный разговор. Мы сегодня постимся.

Фрида молчала — то ли сдерживала злость на Эша и его, конечно же, бесцеремонное поведение, то ли пыталась не засмеяться снова.

— Милорд, моя дочь больна! — с негодованием сказал лорд Валентин, поднимаясь.

Эш хмыкнул.

— Ну да, я заметил. Успокойтесь, милорд, ничего с ней не случится. Приятного вечера.

Лорд Валентин подарил ему один-единственный, очень красноречивый взгляд и отступил. Эш улыбнулся: пожалуй, ему было бы приятно посмотреть, как этот петушок бросается в драку. Знает, что проиграет, но всё равно бросается. Всё-таки есть в людях что-то такое… интересное, трагическое. Их бессилие, например. Они как-то научились его принимать и терпеть…

— Не смей больше так разговаривать с моим отцом, — тихо произнесла Фрида, ловя взгляд Эша, пока фейри нёс её по коридорам в свою спальню — уже готовую, по словам Дикона.

— Не смей так разговаривать со мной, жена, — добродушно огрызнулся Эш, но взгляд Фриды стал острее, пронзительнее. Однако она промолчала.

Комнаты действительно были готовы: здесь проветрили, с мебели сняли чехлы, протопили, а в спальне даже потрескивала тихонечко ароматная жаровня — в унисон с пламенем в камине. Эш опустил Фриду на кровать — покрывала тоже заменили, раньше было, кажется, одно, с вышитым по бархату золотым тигром. А сейчас Фрида утонула в серебристых шкурах — волчьих. Глядя на неё, Эш представил супругу такой же расслабленной, тоже на этих же шкурах, но раздетой. Мех наверняка будет красиво сочетаться с цветом её кожи…

Свечи зажглись — Эш только-только успел пожелать. В комнате стало в два раза светлее, и сразу же олени, вырезанные на деревянных портьерах стен и украшенные янтарём и позолотой, ярко засверкали.

Эш повернулся, нашёл на столике у камина кувшинчик с вином.

— Глинтвейн?

— Мне нельзя. — Фрида смотрела на него прямо и спокойно.

Эш усмехнулся, налил вина себе, сел в кресло у кровати и принялся попивать маленькими глоточками, поглядывая на жену так, словно смотрел представление в театре. И представление это ему нравилось.

Ему действительно было по душе, что Фрида не стеснялась — и, полностью копируя его взгляд, смотрела в ответ. А может, «представление» нравилось и ей тоже?

— Что ж, моя дражайшая супруга. — Эш отсалютовал ей бокалом. — Выходит, мы познакомились с тобой гораздо раньше, чем я думал.

— Выходит.

Эш бросил взгляд на запястья Фриды, сконцентрировался.

— Ты не забрала у Дикона браслет Лесного короля?

— Нет.

— Почему?

Фрида прищурилась и приподнялась на локтях.

— Однажды ты проиграл мне пари, фейри.

— Припоминаю, — хмыкнул Эш. — Пожалуй, мне стоило всё-таки обращать больше внимания на полукровок. Кто же знал, что вы бываете настолько… одарёнными! И красивыми, — он отставил пустой бокал и пересел на кровать.

Фрида по-прежнему напряжённо смотрела на него.

— Ты проиграл мне желание, помнишь?

— О да, — воодушевился Эш. — И я его исполнил. Помнишь? — подмигнул он и потянулся было к завязкам халата Фриды, но она остановила его руку.

— Это не было моим желанием.

— Да? — Эш сел прямо. — А мне казалось, было.

— Нет. И ты всё ещё передо мной в долгу.

Эш скрестил руки на груди. Эта игра стремительно переставала ему нравиться.

— Чего же