- Я воин, и я не буду рабом! - мяукнул пацан срывающимся голосом и мгновенно ощутил как кляп, пропавший, было, снова сжимает горло.

- Сати, тебе лучше? Встать можешь?

- Госпожа, приказывайте, - девушка, пошатываясь, подошла к ней.

- Я предложила щенку выбор: честь или свобода. Он выбрал честь.

Сати с недоумением  посмотрела на хозяйку:

- И... что я должна делать, госпожа?

- С ним? Что хочешь.

Росомаха произнесла это с настоящим, не наигранным равнодушием. Ей, аристократке Небо забыло в каком колене, было совершенно все равно, что станет с безродным мальчишкой, который - вот ведь безрассудство! - посмел поднять руку на ее человека.

Сати... Сати заметно воодушевилась. Она подошла ближе и тоже ткнула новоявленного раба носком туфли.

Снаружи доносились вопли, но щит их глушил и они совершенно не пугали девушек. Лесс знала, что такой щит сможет держать почти сутки. А Сати просто слепо верила в свою хозяйку, "могучую колдунью из-за моря".

- Что, и лицо ему могу порезать?

- Хоть с кашей съешь, - повторила Росомаха, - он тебя обидел и пытался убить. Ты выжила и, с помощью Неба и моей, победила. Раб - твой законный трофей. Кстати, с чего эти щенки на тебя накинулись?

- Не знаю, госпожа моя, - рабыня покачала головой, - Этот... песчаного духа ему в ночные сны, увидел и заорал: "Смерть убийцам царевича!" А потом полетели камни. Но... они не очень меткие метатели, госпожа, - Сати улыбнулась, прикрывая лицо рукавом, - их воинскую доблесть сильно преувеличивают. Ну, или тот амулет, который вы мне велели носить, хорош.

- Выходит, не так и хорош, - вздохнула Росомаха, - но я его против ножей и отравленных дротиков чаровала, а про камни не подумала. Прости.

Кинув на себя простенький отвод глаз, Росомаха заторопилась наружу. Ей казалось, что она опаздывает, еще пара мгновений - и опоздает критически. Собственный щит не был для нее преградой, она выскользнула с другой стороны, приподняв край шерстяного дома и с удовольствием подумала, что одна-две клепсидры в обществе Сати, и мальчишку будет не заткнуть. Все расскажет, даже то, чего не знал - и то вспомнит. Нет более жестокого надсмотрщика, чем такой же раб.

Ее вело предчувствие беды, и чем больше она углублялась в лабиринт шерстяных домов, поставленных как будто без всякого плана, но на самом деле, в соответствии с жесткой иерархией, тем сильнее грызла тревога.

Через некоторое время она услышала крики и заторопилась туда.

Как оказалось - не зря. Рядом с шатром, который заняли ее аскеры, собралась небольшая, но вооруженная толпа. Разозленные хассери требовали выдать им убийцу царевича. Ничего не понимающие аскеры сделали то, что считали нужным - поставили стену из высоких кожаных щитов-тариках, усиленных металлическими накладками. Ни панцирей, ни кольчужных джиббахов на них не было. Не успели одеть? Или не считали положение серьезным?

Алессин пересчитала своих воинов по головам и поняла, что, за вычетом дозоров, пока все живы и целы. Но, судя по настроению толпы, это ненадолго. Тариках - не воздушный щит, против камней и стрел хорошо, но напора разъяренной толпы не выдержит. И тогда с обеих сторон прольется кровь, которая в Хаммгане куда дешевле воды.

А Янг, как назло, куда-то подевался.

Впрочем, вряд ли Священный терял время даром, а значит, и ей этого делать не стоило.

Сбросив отвод, Росомаха повелительно крикнула:

- Эй! Что здесь происходит?

Сначала ее не услышали и пришлось повторить, подкрепив свой авторитет кесары несколькими воздушными оплеухами самым рьяным крикунам.

- Она! - заорал молодой воин в ярком хафане, кто-то из родовитых и приближенных к царю, - Воины хассери, здесь женщина убийцы!

Что он хотел сказать этим? Что-то хотел, но не успел. Воздушная плеть мгновенно выхватила крикуна из толпы, подняла футов на пять и отпустила. Смешно махая ногами в кожаных соши он полетел вниз, не мягко приложился об землю и затих. Интересно, живой? Хотя... совершенно неинтересно.

- Кто-нибудь еще хочет полетать? - ледяным тоном спросила Росомаха и только тут сообразила, почему на нее смотрят с таким ужасом и осуждением. Она не только осмелилась заговорить с мужчинами, она еще и вышла из шатра без шамайты, с незакрытым лицом. Поторопилась...

- Дочь песчаного духа, Ашшимара, - полетело над толпой. - Пропали мы. Небо обиделось. Все погибнем.

- Надо ее убить, - крикнул кто-то... Росомаха не увидела, кто, но и не стремилась. Дураки ее не интересовали, даже как материал для экспериментов. Нет мозгов - так нет, что тут исследовать, вставить-то все равно не получится.

Камни, ножи, дротики... даже чья-то кривая сабля - вот ведь и не жалко, придурку, для "правого дела"! Интересно, если нет мозгов, чем они правое дело от левого отличают? Или безмозглым все равно? Похоже - так, иначе с чего бы им швыряться хорошими ножами в боевого мага?

Сферический щит сомкнулся вокруг нее за полстука сердца до первого броска.

- Колдунья! Ашшимара!

Ошеломленная толпа сдала назад. Лесс бросила быстрый взгляд поверх голов, в сторону своих аскеров. Там все было отлично - передышкой пользовались с толком, помогая друг другу быстро надевать и шнуровать легкий доспех. В такой каменистой местности шлем точно лишним не будет.

Росомаха властно вскинула руку:

- Кто велел идти сюда и напасть на моих аскеров? - Тем же тоном, способным заморозить даже огонь в очаге, спросила она. - Кто тут главный? Хотя, молчите. Все равно ничего умного не скажете, сама узнаю. Вот ты... - воздушная плеть выдернула еще одного хассэри, уже не молодого, сухого, как щепка, но по местным меркам роскошно одетого хичина, у него даже были нормальные сапоги с подошвами, подбитые гвоздями, а не убогие, плетеные из кожи соши, годные лишь для того, чтобы передвигаться по песку и коврам или верхом на верблюде.

На этот раз плеть не просто приподняла и кинула хичина, а прицельно зашвырнула его за щиты. Воины кесары оживились, похоже, этот крикун их здорово достал. Сегодня просто день, когда она то и дело дарит подарки. Сати осчастливила, теперь своих аскеров. Вон как орут - точно, от счастья.

Неожиданно от толпы отделился мужчина. Не старый, но солнце уже оставило свои следы на его коже. Лицо было смуглым и покрытым тонкой сетью морщин, в основном, вокруг глаз. Он шагнул вперед, отодвинув мальчишку, цеплявшегося за рукав. И... опустился на колени. Ропот толпы взметнулся как горячий ветер и тут же опал:

- Ашшимара, не сочти за дерзость... Хассэри приняли вас как дорогих гостей, поделились водой и хлебом. Зачем вы убили нашего царевича? Он был славным воином.

- Обратись, как положено, раб, - бросила Алессин.