Успехи с Майлзом Дэвисом позволили Гилу Эвансу записать с 1957 по 1964 год шесть альбомов под своим именем, хотя содержать большой оркестр было трудно. В 1965 году Гил Эванс аранжировал пьесы из альбома гитариста Кенни Баррела Guitar Forms, через год записал диск босановы Look То The Rainbow для Аструд Жильберту. Он не хотел почивать на лаврах и обновил свой звук, перейдя к джаз-року. Гил Эванс был в полном восторге от Джимми Хендрикса, и только смерть последнего в 1970 году помешала совместному выступлению Хендрикса с биг-бендом. Как это могло примерно звучать, можно представить по альбому Гила Эванса с музыкой Джимми Хендрикса 1974 года.

Альбомы Гила Эванса вроде Priestess 1977 года с оркестром из четырнадцати человек и синтезатором вызывали критику тех, кто ностальгировал по классическим работам с Майлзом Дэвисом, но сам аранжировщик не собирался стоять на месте. С апреля 1983 года его биг-бенд можно было на протяжении пяти лет видеть в нью-йоркском клубе Sweet Basil каждый понедельник. Гил Эванс вдохновлялся не только джазом и классикой, но и поп-музыкой: он записал звуковую дорожку к британскому фильму «Абсолютные новички» (1986) с Дэвидом Боуи и Шаде в главных ролях, а в 1987 году выступил на фестивале в Перудже вместе со Стингом, исполнив хиты Police, Джимми Хендрикса и Билли Холидей.

Работы Гила Эванса, ушедшего в мир иной 20 марта 1988 года в мексиканском городе Куэрнавака (кстати, там же умер и Чарльз Мингус), часто излучают тихий свет и спокойную уверенность, но они же всегда устремлены в будущее музыки. Он умел переписать, «сочинить заново» известную музыку, вдохнуть в нее новую жизнь, наполнить неисчерпаемым тембровым богатством, как художник наполняет красками холст. При этом даже в самых сложных аранжировках Гилу Эвансу удавалось сохранить импровизационную природу и спонтанность джаза, предоставляя идеальное творческое обрамление для солистов. Звезда, с которой когда-то упал на землю мальчик Гил, оказалась потрясающе музыкальной.

Послушать

The Gil Evans Orchestra. Out Of The Cool (1960)

Impulse!

Каждый плод сотрудничества Гила Эванса с Майлзом Дэвисом заслуживает самого пристального изучения, но у аранжировщика были и собственные шедевры. Out Of The Cool — его первый альбом после работы с Дэвисом, созданный по горячим следам шедевра Sketches Of Spain в ноябре—декабре 1960 года. Название пластинки дает понять, что Гил Эванс отходит от парадигмы кул-джаза и устремляется дальше. Здесь меньше оркестровок, музыка сконцентрирована вокруг ритм-секции: барабанов Элвина Джонса, баса Рона Картера и фортепиано самого маэстро. Открывающая альбом, потрясающая пятнадцатиминутная пьеса La Nevada с первых минут затягивает в свой водоворот и постепенно обрастает инструментами, переходя в лиричный стандарт Where Flamingos Fly, затем в Bilbao Song Курта Вайля и Бертольта Брехта и Stratusphunk Джорджа Рассела — теплый, свежий, продуманный до каждой мелочи музыкальный поток. Еще один авторский оригинал Sunken Treasure перетекает в полуночный свинг Sister Sadie Хораса Сильвера — музыкальное полотно редкой красоты и органичности.

Дейв Брубек: огонь, вода и медные трубы

Дейву Брубеку удалось достичь того, что удалось немногим джазменам, — ощутимого финансового успеха. При этом у него всегда все было в порядке с талантом и вкусом. Он был первым из джазовых музыкантов, продавшим альбом тиражом в миллион и выше, и вторым из тех, кто оказывался на обложке журнала Time. До сих пор он способен собрать зал практически в любой точке мира. История жизни Дейва Брубека разительно отличается от стандартной биографии мятежного джазмена: она была стабильной, ровной и практически безоблачной.

Дело в том, что Брубек — белый и вполне мог бы стать ковбоем (в 18 лет он даже пошел учиться на ветеринара), но все поменяла любовь к музыке. Дейв Брубек родился в 1920 году и провел детство на богатом и просторном отцовском ранчо в Калифорнии. В раннем возрасте во дворе он насвистывал песенки под стрекот бензинового двигателя, а дома мама научила его играть на фортепиано Шопена. Из-за плохого зрения Дейв не мог разобрать ноты, но был настолько одаренным мальчиком, что без труда имитировал игру по нотам, на самом деле играя по памяти. В итоге он так же талантливо скрывал неумение играть по нотам и в музыкальном колледже: скандальное обнаружение этого факта чуть не привело к его отчислению, но так как студент был явно выдающийся, ему разрешили учиться, взяв обещание, что он никогда не будет преподавать музыку.

Там же, в колледже, его жизнь изменил один-единственный танец. На балу он потанцевал с первой местной красавицей Айолой Уитлок, тоже уроженкой Калифорнии, потом всю ночь проговорил с ней — и они вместе уже многие десятилетия. Айола стала для пианиста женой, музой, соавтором, критиком и матерью шестерых детей (кстати, четверо сыновей Брубека — профессиональные музыканты, с ними он часто концертирует и записывается).

Во время Второй мировой войны Дейв Брубек оказался в частях генерала Паттона, высаживался в Нормандии в «День Д», и в Европе с ним случились два важных события: во-первых, при виде ужасов войны он пережил духовное перерождение и впоследствии стал католиком, а во-вторых, в 1944 году он встретил саксофониста Пола Дезмонда, в сотрудничестве с которым впоследствии достиг вершины славы. Талантливый музыкант был уволен в запас буквально перед тем, как его часть бросили в наступление в Арденнах в 1945 году, то есть музыка в буквальном смысле спасла ему жизнь. В итоге Дейву Брубеку даже разрешили собрать свой собственный оркестр, и он создал The Wolfpack — один из первых армейских оркестров, где на равных играли и черные, и белые музыканты. Там же играл и новый друг Пол Дезмонд.

В конце 40-х Брубек поступил в колледж Миллс в Окленде только ради того, чтобы учиться у французского композитора Дариуса Мийо. Этот великий человек смело использовал в своих многочисленных произведениях элементы провансальской, бразильской, еврейской музыки, а особенно он любил джаз, который в академических кругах пока считался чем-то приземленным и не заслуживающим внимания. Мийо подтолкнул своих студентов к объединению классической музыки и джаза, и подход пленил молодого Дейва Брубека (он питал настолько глубокое почтение к своему учителю, что даже назвал своего старшего сына Дариусом). Брубек даже удостоился двух уроков от мастера высокого модернизма Арнольда Шенберга, но не смог принять его жесткую обусловленность каждой ноты. Он хотел импровизировать.

После общения с такими значительными учителями Дейв Брубек был готов привнести идеи из современной классической музыки (вроде политональности,