Да и зачем вообще нужна причина? Причины это для нас, для смертных, для людей. Просто приди. Просто так. Потому что воздух свеж. Потому что ветерок потреплет волосы.

– На улице хорошо и свободно, а почему бы не всполошить занавески здесь, в зале? – тихо прошептала Фиама. Вдруг на руку ей попали брызги, а лента заходила ходуном. По волосам прошлась освежающая ладонь, в лицо дохнуло холодом.

– Ветер, – пробубнила ошарашенная Фиама.

От взгляда преподавателя не укрылся успех полукровки. Наставник заметил, как слабый вихрь растрепал волосы и заполоскал флажками в руках двоих ребят. К концу занятия не у всех получилось призвать ветер, либо силы вихря не доставало, чтобы дёрнуть флажок.

Игнорирование, брезгливое отношение, обесценивание стараний действовали на Фиаму угнетающе, как бы она не пыталась отрешиться. Без общения, лишённая редких разговоров с Куратором, Озом и Гилом, дочь ашуры всё больше замыкалась в себе. Шутки Эстариола радовали полукровку, но стоило вернуться в комнату, как мир мерк в глазах, а на плечи наваливалось осознание бренности и ненужности. Фиама могла побыть собой только с молчаливым Ветром, и только при условии, что рядом нет ни души. В остальное время она молчала и терпела.

Фиама не хотела себе в том признаваться, но она смирилась с пренебрежительным отношением к себе, как в своё время привыкла в деревне к ненависти людей и подозрительным взглядам ашур. Что она могла сделать? Сиэль правил бал. Он решал, кому дозволено, а кому нет, и он продолжит угнетать полукровку, потому что она ему воспротивилась. Может стоило поддаться? Всё равно к ней относились, как к мусору, так чего она добилась своим рвением и угрозами отомстить. Никого. Даже не смогла стать лучшей, добиться успехов, как советовал Куратор. Сиэль собрал войско прихвостней и будет вербовать новеньких. В Академии Фиама никогда не найдёт друзей.

Фиама замкнулась в себе, закрепилась на центре, как нельзя лучше. Внутри неё бушевал ураган, а внешне она сохраняла спокойствие. При преподавателях Фиама боялась лишний раз раскрыть рот, отвечала, только если спрашивали и обходила стороной всех и вся. Она не участвовала в жизни Академии, старалась не влипать в истории, чтобы не плодить легенды о Баньши, и представляла собой незаметную тень.

Запершись в плену собственного разума, дочь ашуры с трепетом замечала, как изменилась. В глубине её пряталась затаённая злоба, несказанные проклятия, не нашедшая выхода ненависть. Тьма. Все эти ярые и жгучие эмоции объединялись в Баньши, которой нарекли полукровку в Академии. Эта Баньши только и ждала момента, чтобы вырваться наружу. Она ненавидела всех, она грезила о мести и мечтала убивать. Фиаму пугала Баньши. Но иногда этот злой дух вырывался на свободу, просачивался в резком жесте, в яром взгляде, в колкой фразе, за которые настоящей Фиаме бывало стыдно, за которые она получала наказания, или ответ, на который сама не находилась. Скромная полукровка изо всех сил боролась сама с собой. Но с каждой новой несправедливостью в свою сторону, всё больше хотела сдаться, стать Баньши и порвать обидчиков на куски. Останавливало лишь неимоверное желание доучиться и познать все тайны магии Воздуха.

Скромная дочь ашуры всё чаще оказывалась на вторых ролях, в главенство брала Баньши. Фиама старалась сдерживаться, но зло находило выход в самой непредсказуемой форме, в самый неожиданный момент.

Уставшая и разбитая очередным днём полукровка шла в жилой отсек, где её ждали сотни ступеней отчаяния на пути в комнату. Тяжёлого дня закончился долгими посиделками в библиотеке. Эстариол снова уговаривал Фиаму снять ленту с головы, и если стрижка так плоха, обриться налысо. Когда-нибудь, клялась Фиама самой себе, она сломает раму, а его портрет библиотекаря разорвёт на сотню маленьких клочков. Когда-нибудь, но не сейчас, ещё пригодится для поиска нужных книг.

На встречу Фиаме из-за поворота вышел Сиэль со своей свитой из шести человек. Они обсуждали будущее магов Воздуха.

– Если сильно отличитесь в магии, дорастёте до магистра, или осядете в деревушке архимагом, а можете стать членом Совета Поднебесного Правителя, – вещала адептам Селена, с видом великого наставника.

Теперь понятно кем ты станешь в будущем, подумала Фиама и постаралась вжаться в стену, чтобы ребята её не заметили. Она опасалась, что без посторонних глаз в коридоре, адепты могли сотворить с ней нечто страшное, и выслушивать их оскорбления после тяжёлого дня не хотелось.

– Все члены совета – маги Воздуха? – спросил темноволосый адепт.

Интересно Варея дорастёт? Вспомнилась Фиаме наставница.

– А кто ещё? Маги в Совете представляют интересы всей страны, – ответил его товарищ.

Хэ. В чём-то он прав. Поэтому другие расы притесняют, ведь у них нет голоса. Фиама знала, что во многом ашурам отказывали и частенько сажали их в тюрьму ни за что.

– Да, это одна из ступеней, – подтвердила Селена.

– А следующая?

Свергнуть Поднебесного Правителя? Фиама пошутила и сама же мысленно посмеялась.

– Обычно члены совета – это последняя ступень. Но самый сильный маг становится деканом Академии магии Воздуха, – пояснила Селена.

– Самый сильный маг Воздуха – Поднебесный Правитель, – констатировал парень из команды Азлира.

– Теоретически, – встрял зубрила-Маркус. – Поднебесный Правитель хороший политик, стратег. Он умён, умудрён опытом, ответственен, наделён властью. Власть накладывает свои обязательства, потому Правитель должен быть в большей степени прекрасным и сильным политиком, уметь вести за собой народ, а не быть могучим магом. К тому же Правителя определяет Венец Времён. Ветер через Венец видит все глубинные, сокрытые, истинные качества мага и делает выбор. Но сильный и могущественный маг, искушённый в знаниях становится деканом Академии.

Фиама кивала головой, соглашаясь, как вдруг ботинок её скрипнул по полу, и все дружно повернули головы на звук. Вряд ли дочь ашуры прошла незамеченной мимо шестерых адептов, обученных небесному взору. Но она пыталась, а потому сжалась, когда Джадан угрожающе посмеялся.

– Хэ, мусор. Хэй, кто насорил в коридоре? – пробасил он.

– Слышала, Баньши, – ухмыльнулся Маркус. – Сколь ни старайся, только самый сильный маг может стать деканом. Тебе, с твоей выдающейся волшебной стрелой никогда не достичь даже звания магистра. Сиэль станет следующим деканом Академии магии Воздуха, – гордо заявил блондин, повернувшись к товарищу. Друзья поддержали его слова, кивали, улыбались и соглашались.

Фиаме стало противно от слов этой сиэльской шестёрки. Всё что они могли превозносить главного ублюдка Академии и лебезить перед ним, словно он хоть на один пункт лучше всех, потому только что родился сыном Декана. Яд вскипел в душе, тьма поднялась, ненависть загорелась, ехидство растянуло губы в улыбке, а сарказм полился изо рта Баньши.

– Но твой отец пока ещё жив. Или ты собрался убить его, чтобы занять место декана, Сиэль? – Глаза дочери ашуры распахнулись и прожигали взглядом сына Декана. Приторная улыбка померкла на его лице, она ошарашенно смотрел на полукровку и непонимающе хлопал глазами. Селена опешила с похвалой Маркусу, она тоже не нашлась. Джадан хрустнул костяшками.