{Ты что творишь? –} зашипела моя жена. – {С ума сошел? Ты… забыл, кто ты есть?}

- Я помню, кто он… был, - отрезал я. От напряжения заломило виски. Краем уха я услышал голоса. За моей спиной брат-лекарь переговаривался с кем-то. Как же душно! Если не откроют окна, я тут потеряю сознание, и ему придется откачивать сразу двоих.

- Ох…

Кто-то подставил мне плечо, иначе я бы рухнул на пол самым позорным образом.

- Окно…открыть…

Послушник кинулся выполнять приказ. Свежий морозный воздух ворвался в келью, пригасил пламя свечей, наполнив комнату сумраком.

{Ну, -} Смерть смотрела осуждающе, - {и чего ты добился? }

- Того, что хотел.

Землисто-бледное лицо пра Михаря слегка порозовело. Слегка-слегка, но мне того было достаточно. Пергаментно-тонкие веки дрогнули, затрепетали, приоткрывая мутные глаза. Сухие губы чуть дрогнули, когда наши взгляды встретились.

- Згаш…

Шепот был так тих, что лишь по движению губ я догадался о том, что меня позвали. Рванулся вперед, схватил холодную руку наставника. Пришлось нагнуться к самому его лицу, заодно через руку подпитывая умирающего энергией.

- Ты… пришел.

- Вы звали меня…

- Это ты… меня вытащил? Некромант, - улыбка растянула его губы. – Я знал… где… все?

Я обернулся, окликнул брата-лекаря.

- Ждут снаружи, - ответил тот. – Позвать?

Пра Михарь моргнул лишившимися ресниц веками.

Они входили один за другим, толкаясь, тихо шикая друг на друга, и также один за другим вставали возле постели. Я опустился у изголовья на колени, чтобы не закрывать умирающего настоятеля от их взглядов.

Пра Михарь скользнул взглядом по собравшимся.

- Все… здесь? – выдохнул он в напряженной тишине. Ответом ему были энергичные кивки, вздохи и всхлипы. Говорить присутствующие боялись, чтобы за собственными голосами не пропустить ничего сказанного.

- Хорошо, - его шепот был подобен шелесту листвы. Я все еще стоял перед ложем своего бывшего наставника на коленях, сжимая его руку в своей. За моей спиной столпились остальные.

- Хорошо… вы пришли… вовремя…

- Пра, вам вредно много разговаривать, - подал голос брат-лекарь.

Тень улыбки скользнула по его губам.

- Жить вообще вредно. От этого умирают, - прошептал пра Михарь, на краткий миг вновь становясь самим собой. Я машинально проверил состояние его ауры. Она по-прежнему еле держалась, но пока моей энергии хватало, чтобы поддержать жизнь старика.

- Слушайте меня, братья, - словно прочитав мои мысли, умирающий заговорил громче, - настает мой последний час… - замолк ненадолго, пережидая приличествующий моменту гул голосов – мол, вы еще крепки, проживете долго всем на радость! – потом шевельнул свободной рукой: - Не надо лжи. {Она} здесь. Рядом. Смотрит на меня. Моя смерть… Ты ведь чувствуешь ее, Згаш?

Наши взгляды встретились. На несколько мгновений я опять стал юношей, которого испытывает строгий наставник. Кивнул головой.

- Чувствуешь… значит, я прав. Смерть уже пришла. Ждет. Она, - пра Михарь прикрыл глаза, - она красива. Нехорошо заставлять красивую женщину ждать. В моей жизни было мало женщин, мимо стольких из них я прошел, как мимо пустого места… что сейчас просто обязан последовать за нею, куда бы она меня ни повела… во имя всех тех женщин, которые когда-то остались в одиночестве…

- Бредит, - прошептал кто-то. – Это конец?

- Тише, - шикнули на болтуна. – Сейчас будет откровение…

Я не смог сдержать улыбки. Почему-то считалось, что последние слова умирающего всегда полны скрытого и важного смысла. Иногда их записывают и потом спешат к прорицателям – дескать, растолкуйте, на что намекала моя бабушка за пять минут до кончины. Я бы не удивился, если бы кто-то уже приготовил чернила и пергамент.

Потянуло холодом. Пахнуло дымом и вереском.

- Вино, - прошептал пра Михарь. – Ты принесла мне вино? То самое?.. Погоди. У меня еще есть время… Есть? – он скосил на меня глаза, и я опять проверил состояние его ауры. Дотянулся, подпитал энергией несколько потускневших нитей, радуясь, что стою на коленях и могу опереться на край кровати. Не в моем возрасте уже так разбазаривать жизненные силы.

- Спасибо, Згаш, - взгляд моего наставника посветлел. – Как же хорошо… Меня утешает одно – там, на той стороне, я уже не буду чувствовать ни боли, ни усталости… а я так устал… слишком устал… мне надо отдохнуть…

- Нам уйти? – спросил кто-то. На него зашикали опять.

- Но прежде… прежде я хочу обратиться к вам всем…- взгляд настоятеля скользнул поверх моей головы к тем людям, что толпились на спиной. – Вы все ждете главного – моего посмертного откровения и, что еще важнее, что я назову имя своего преемника… Да, трудные времена настают. Брат-библиотекарь знает… донесения поступают ежедневно. И это лишь малый ручеек по сравнению с той рекой знамений, событий и слухов, которые до нас просто-напросто не доходят, потому как некому уже их донести… Миру грозит испытание… силы зла поднимают голову… они уже подняли ее, уже сделали первый шаг, и мы можем только защищаться… защищать то, что нам дорого… я рад, что ухожу в это непростое время… Рад потому, что в решительный момент у меня может просто не хватить сил, а слабый вождь порой хуже, чем никакого вождя. Ибо без вождя каждый спасает сам себя и у многих при этом есть шанс уцелеть. А слабый вождь губит не только себя, но и всех, кто рядом с ним, не давая этого шанса. Ордену нужен новый настоятель…

Он вздохнул.

- Что сказал? Что он сказал? Последние его слова кто-нибудь расслышал? – зашептали в задних рядах, и я понял, что кто-то все-таки за пра Михарем записывает. Интересно, они придут на поклон к профессиональным прорицателям или попытаются расшифровать его посмертное откровение своими силами?

- Да, новый настоятель… мой преемник, - помолчав продолжал умирающий. Взгляд его скользнул в сторону, туда, где молча стояла и ждала Смерть. – Сейчас… еще минуту… ты будешь довольна…

Что? Я не ослышался?

- Так вот… мой преемник… он… среди вас…

Всеобщий вздох, в котором смешались облегчение, нетерпение, волнение и даже страх.

- Я думал о многих из вас, но о нем – чаще всего. С ним я беседовал дольше, чем