“Как бы не так, в нашей с ней отношениях все ясно, я говорю, она слушает, я приказываю, она делает.”

“О, да. Ты говоришь она делает, не слишком усердно в отношении каких-то слов.”

— Она будет моей первой и самой любимой женой.

Сфайрат не улыбается, подобно Вэлиан серьезно кивая в ответ на это весьма неожиданное и вполне мужское заявление, если он не поторопится, эльфийку у него уведет мальчишка, который уже сейчас определился в своих симпатиях и так ясно дал понять это.

— Я тебя понял, — Сфайрат жмет крошечную ладонь, — я буду иметь это ввиду.

* * *

Двери лифта закрываются с мелодичным звоном, кабина медленно движется вниз, длится все это недолго, как раз чтобы застрять между этажами. Фэйт нажимает кнопку “стоп”, пол под ними слегка дергается и всё замирает. Теперь они остались вдвоем.

— Мне нужно вниз.

Говорит Вэл в сторону, не поднимая лица. Сбежала и попалась, не могла она бросить плачущего ребенка. Это какая-то насмешка супруга Данау, Рока?

"Откуда вечно берутся дети? На жизненном пути, а не естественные пути их появления. Старушки, которых нужно перевести через дорогу, животные, повредившие лапку? Все должно быть нормально!"

Теперь же, хоть зажмуривайся. Орать будет?

— Неужели?

— Именно.

Сфайрат разворачивает ее к себе, Вэлиан не поднимает к нему лица, осматривая отделку узкой коробки кабины лифта: металлические панели, начищенные до зеркального блеска. Не будет на него смотреть, увидит, что довела его, станет стыдно, начнет еще извиняться. Ей не за что извиняться. Стоит ему повернуть голову влево, и он увидит ее лицо, все ее упрямство и все будет плохо. Почему она все время бегает от него?

Она не может дать себе этого ответа, все просто случается и все тут. Разойтись и из-за чего? Из-за того, что ей стало жарко?

— А я думал, что стоит поговорить о технической части моего номера, Рэндалле и очередности, в которой ты будешь к нам приходить.

Она не говорила такого, что он несет?

— Я не говорила ничего подобного, что ты несешь?

Сфайрат подняв руку к ее лицу. Сердце Вэлиан забилось в учащенном темпе. Фэйт нахмурился: не похоже, что боится. Он отвел от ее лица несколько прядей, заправив их за ухо.

— Я несу, как раз только то, что ты сказала.

Вэлиан поднимает лицо, сощурив глаза: как они могут темнеть еще больше при этом, перестав блестеть? Это длится недолго, прежде чем она расслабляется, быстро облизнув пересохшие губы. Ее взгляд становится прежним, открытым, с тысячью бликов в неярком освещении флуоресцентной лампы. Его внимание приковано к ее губам, наверняка они прохладные.

«Сфайрат! Ты знаешь правила, она должна сделать это сама!»

— Я не зайду ни к тебе, ни к твоему дружку. Всё? А теперь, я пойду по магазинам, раз мы выяснили все самое важное?

— Нет, не все. Откуда это? — он берет в руки фламбис висящий на ее груди, покручивая в руках незамысловатое украшение, — помнится у Рэндалла ты такой брать отказалась.

Она поджала губы, недовольно дернув ими, забирая украшение из его рук и опуская его в распахнутый вырез рубашки.

— Так это от Рэндалла, — огрызается Вэл, разозленная, что и сейчас в их разговоре всплыл Рэндалл, — а этот мне дали на время, с условием вернуть.

Сфайрат кивает.

— То есть от другого ты бы подарок приняла?

Сфайрат делает шаг назад, опираясь спиной о стенку. Не похоже, что он настроен на быструю беседу.

— Мы кажется уже обсуждали нечто подобное. Но может быть и приняла бы, когда-нибудь и от кого-то кто бы мне нравился. И, что за вечные подозрения, дракон? Его я могла просто купить, выудить из своих запасов, найти на дороге.

— Бриллиант?

— Бриллиант? — переспрашивает Вэл непонимающе, а потом жмет плечами, — ну бриллиант, мало ли кто что теряет.

Сфайрат приподнимает брови, он еще не слышал, чтобы женщины относились с таким равнодушием к камешкам.

— Тебе говорили, что ты удивительная, Вэлиан?

Вэл отходит к противоположной стенке лифта, копируя его позу с той лишь разницей, что кладет локти на поручни, так что ее кисти безжизненно повисают. Она смотрит на абсолютно спокойного дракона, у которого только губы кривятся в некоем подобии улыбки. Что его смешит в ней? Становится стыдно и вновь приходит раздражение, что она очень недалекого ума.

— Пару раз, я не поверила.

Сфайрат рассмеялся, делая шаг и заключая ее в объятья, не обращая внимание на то, что она пытается отстраниться.

— Зря, поверь мне это так. Давай мы закончим наши препирания?

Он отклоняется, чтобы посмотреть в ее лицо с таким недоверчивым взглядом.

— Скажи мне: ты есть не хочешь?

Она задумывается на мгновение, кивая.

— Очень. Что я сказала такого смешного, что ты никак не успокоишься?

Сфайрат уже куда более серьезно кивает, хотя в светло-серых глазах, все еще плещется веселье. Эта девушка нравится ему, временами сердит и нравится, а он кажется, совершенно забыл, как ухаживать за женщинами, которые не бросаются ему в объятья стоит только блеснуть улыбкой и проявить расположение вкупе с обаянием.

— Ничего, скорее я смеюсь над собой, а не над тобой. Честно. Давай съедим чего-нибудь, ты подобреешь и возможно даже расскажешь мне, что произошло. Может даже поделишься, как тебе вновь удалось провести меня?

Вэлиан несколько секунд вглядывается в его лицо, во все еще смеющиеся глаза, а затем осторожно кивает.

— Давай, только нажми уже эту чертову кнопку, ты видишь с нами уже пытаются связаться в течение нескольких минут.

* * *

[1]Все скрыто на виду (эний)

[2]Что за тлен? (орочий)

Я не знала, что надеть. Я предусмотрела все, но только не такую ситуацию как эта.

— Ты хотела почитать регламент встречи и договор, — бросает Сфайрат напоследок, прежде чем отпустить меня в оазис шопоголика, — если тебе это все еще интересно заходи, как отдохнешь.

Я не поверила ему в лифте: я видела Сфайрата в номере, я видела его тогда, когда он заходил в лифт, правда заметно смягченного, думаю, что он не хотел пугать ребенка, я ожидала всего, когда мы остались одни, но не спокойствия и смеха. Мы действительно спустились вниз, в один из ресторанов отеля, где перекусили, выпили чай, где я, наконец, успокоилась. Фаршированная рыба, салат с морепродуктами и мятный чай с пахлавой уняли мою нервозность и напомнили, что с момента прилета я так ничего и не поела, кроме тех пирожных "рыжиков" и бутерброда во время неприятного разговора с Рэндаллом, а сейчас проглотила то, что в самолете есть отказалась.