— Мм, я просто думала, ты каждый день летаешь. Настроение плохое или хорошее?

Вэл на мгновение хмурится. Может ей уйти? Так, не стоит воспринимать это на свой счет, все может быть гораздо прозаичнее.

— Ну, а ты как думаешь?

Вэл поворачивает голову, ее глазу неспешно исследуют его лицо: он в явно хорошем расположении духа, а если судить по веселым бликам в его глазах, даже в замечательном.

— Это нечестно отвечать вопросом на вопрос. Думаю, хорошее. Но, если причина во мне…

— Не в тебе, хотя и в тебе тоже.

Ему достается ее заинтересованный взгляд в то время, как она складывает листы в аккуратную стопку, упаковывает в файл, а затем убирает в рядом лежащую папку.

— И что это значит?

Она тянется к блюду с крышкой, придвигая его поближе. Несмотря на то, что поздний ужин доставили около часа назад, из-под открытой крышки вырывается слабая струйка пара, тут же вытесняя цитрусовый запах, который уже наполнил все помещение номера.

— В тебе, потому что мне приятно проводить время в твоей компании, — говорит он, наблюдая за ней, — И да, я летаю практически каждый день, когда мне нужно подумать, а стены давят, сегодня не тот день. Так что, дело не в тебе.

Вэл кивает, разрезая мясо на небольшие кусочки, накалывая на вилку вместе с небольшим количеством картошки. Аппетитно ест. Да так, что тоже хочется.

— Хочешь? Я не жадная, пока.

Сфайрат качает головой, смеясь.

— Что значит пока?

Но пустую вилку он все же принимает, накалывая мясо и овощи, в точно таком же порядке, что и Вэл.

— Пока я не сильна голодна.

— Ты все-таки не хочешь рассказывать мне, как сбежала.

Вэл качает головой, двигая ножом содержимое тарелки.

— Чтобы тебе легче было меня поймать?

Сфайрат отдает ей вилку и пожимает плечами, затем тянется к ее кружке с чаем и делает глоток. Есть еще посуда, но некоторые вещи сближают и отдают некой интимностью, например, такие, как есть из общей посуды. Вэл провожает каждое его движение с некой задумчивостью.

— Мне кажется, ты дала мне обещание, что больше этого делать не будешь, или кто-то решил манкировать своими словами?

— Ну, так я и не сбегала в прямом смысле этого слова, просто оказалась проворнее. Я была несколькими этажами ниже, в том же отеле, а номер вообще не квартира. К тому же не ты ли обвинял меня в отсутствии самосохранения? На этот раз самосохранение дало о себе знать и шепнуло мне: беги!

Вэл только приподнимает брови в ответ на этот вопрос-обвинение, вновь обращая внимание на содержимое тарелки, вьющиеся волосы закрывают ее лицо. В прошлый раз он вынудил ее сказать о своей уловке, ну как вынудил, обвинил в обмане.

— Мне просто любопытно. Я узнаю рано или поздно, если бы ответила мне, то всего лишь упростила мне задачу.

«Ты до сих пор не знаешь, что произошло с очагом, и почему она так спокойно покидает дом!»

Вэл только хмыкает в ответ на это.

— Определенно, дракон, ты решил упростить себе задачу, но не мне.

— И что же это значит? Ты тоже хочешь что-то узнать?

Она, покачав головой из стороны в сторону, чуть погодя кивает.

— Да. Ты мне ничего не рассказываешь о себе, тогда как обо мне знаешь очень многое. Кто я, чем занимаюсь, с кем я общаюсь, а я всего-то и знаю, что ты совладелец огромной компании и дракон.

Сфайрат усмехается, от него не укрылся ее преувеличенно обвиняющий голос, однако, девушка на миг обернулась, блеснув глазами. Она смеялась, ее слова не были серьезным обвинением.

— Всего-то? Ты знаешь историю моего народа, которую я рассказал тебе, я рассказал тебе о своей природе то, что знают лишь только драконы.

Вэл поджала губы. Он прав. Ей интересны драконы, интересно знать о них все, раз она имела глупость каким-то образом упустить из вида эту информацию и ни разу за столь долгое время не озадачилась этим фактом. Хотя было бы с чего беспокоиться: с драконами они не сталкивалась ни разу в своем мире за все годы своей жизни, но ее угораздило всего-то за шесть лун пребывания на земле встретить дракона и вляпаться в довольно неоднозначную историю!

— Ну, хорошо. Ты прав. Но я предпочту, чтобы у тебя было, о чем подумать по вечерам, кроме работы.

Сфайрат усмехается. О чем он думает по вечерам, кроме работы? Он думал о своем доме, Хорругарисе, о том, что подходит к концу срок его изгнания из плато и о том, что скоро он предстанет перед советом семерых. Как это будет? Раньше он часто размышлял об этом, чаще представлял, проигрывал в воображении весь диалог, различные его вариации. Затем на место этим мыслям пришли другие, прокручивание последних минут нахождения, каждом слове, каждой недомолвке и дрогнувшем голосе, выражении глаз. Все странности, то как встретили, что сказали. Он уже не злится, много времени прошло, чтобы та злость ушла. Последние ночи он думает о девушке, что ускользает из его рук, словно блуждающий огонь.

— Однако сути это не меняет, я знаю о тебе не много и то, что ты рассказал, мне невероятно ценно, однако не умаляет того факта, что все-таки этого мало и это не о тебе лично.

Сфайрат кивает, вновь принимая от нее вилку. Что она хочет знать?

— Хорошо. Задавай свои вопросы, но предупреждаю сразу: на каждый твой вопрос, я жду ответ на свой. И какие-то ответы придется отложить в сторону, потому что я не смогу на них ответить.

Вэл двигает блюдо с фруктами, пощипывая виноградную лозу.

— Договорились.

Тарелка с мясом быстро пустеет, и на ее месте быстро оказывается все еще полное блюдо с разнообразными фруктами. Идея заказать ужин в номер пришла Рэндаллу. Он, в отличии от них, так ничего и не поел, кроме пресной еды в самолете. Ему есть не хотелось, а вот Вэл согласилась, по началу удивив его тем, что они вроде только недавно ели, и она уже проголодалась (то не ест ничего, то бросается в другую крайность).

Только затем он запоздало понял, что это согласие было вызвано рассеянностью к происходящему вокруг и концентрации на содержании договора.

Уходя, Рэндалл выглядел недовольным, он предполагал, что ее желание зайти вечером и почитать договор — это просто повод, чтобы побыть рядом со Сфайратом, пофлиртовать и чудесно провести время.

— Сфайрат, она маг, не питай на ее счет больших иллюзий, — он поднимает папку, — все это про ее ухажеров и строгое воспитание…

Пренебрежительно брошенная папка говорит о том, какого мнения Рэндалл о столь ценных сведениях.

— Рэнд, последние дни ты просто удивляешь меня. Ты не веришь своим собственным людям, той информации, что они добыли для тебя? Ты не веришь мне и моему дракону, тому, что я не ощущаю от этой женщины опасности. За твоим недоверием я в который раз ощущаю предвзятость.