Монетарная политика нам явно не поможет. Бен Бернанке признал это, пусть и запоздало. ФРС хоть и сыграла существенную роль в возникновении нынешней ситуации, допустив раздувание пузыря и непомерное потребление, едва ли может что-то сделать для того, чтобы смягчить последствия. Я готов допустить, что члены ФРС могут испытывать некоторое чувство вины. Но любой, кто думает, что монетарная политика способна реанимировать экономику, будет глубоко разочарован. Это опасное, обманчивое представление.

Нам необходимо прибегнуть к обширной программе инвестиций – как мы сделали 80 лет назад, практически непреднамеренно, – которая позволит увеличить производительность в обозримом будущем и увеличить количество рабочих мест прямо сейчас. Государственные инвестиции и вытекающее из них восстановление ВВП до нормального уровня приведет к увеличению отдачи от частных инвестиций. Государственные инвестиции стоит направлять на улучшение качества жизни и производительности реального сектора, в то время как частный сектор может вкладываться в инновационные финансовые продукты, которые, как мы теперь знаем, уже однажды стали оружием массового финансового поражения.

Можем ли мы заставить себя сделать это, не дожидаясь мобилизации для какой-нибудь мировой войны? Вероятно, нет. Хорошая в некотором смысле новость заключается в том, что поскольку США явно недостаточно инвестировали в инфраструктуру, технологии и образование на протяжении нескольких десятилетий, отдача от дополнительных инвестиций будет высока, а стоимость капитала, наоборот, беспрецедентно низка. Если сегодня мы прибегнем к заимствованиям, чтобы профинансировать высокодоходные капиталовложения, коэффициент отношения задолженности к ВВП – традиционный показатель долговой нагрузки – в перспективе значительно улучшится. Если мы еще и увеличим налоги, например, на доход верхнего Одного процента населения, долговая нагрузка снизится еще больше.

Частный сектор в одиночку не справится со структурным преобразованием в тех объемах, в которых оно нам необходимо, даже если в ближайшие годы ФРС будет удерживать процентные ставки на нуле. Это можно сделать единственным способом: посредством внедрения государством мер стимулирования, направленных на создание новой экономики, а не на сохранение старой. Нам необходимо осуществить переход от промышленности к сфере услуг, которые нужны людям, то есть те, которые повышают уровень жизни, а не создают риск и неравенство. В этом отношении у нас есть целый спектр высокодоходных инвестиций, которые мы можем осуществить. В данном контексте особенно важно образование. Люди с добротным качественным образованием всегда являлись движущей силой экономического роста. Необходима финансовая поддержка фундаментальных исследований. Когда-то государственные инвестиции, благодаря которым появились Интернет и биотехнологии, помогли подогреть экономический рост. Что же поможет в отсутствие инвестиций в фундаментальные исследования возникнуть следующей волне инноваций? Между тем штаты могут использовать федеральную помощь с тем, чтобы залатать дыры в своем бюджете. При текущем уровне потребления ресурсов ни о каком долгосрочном экономическом росте говорить не приходится, поэтому финансирование исследований, квалифицированных специалистов и инициатив по внедрению более экологически безопасных и эффективных источников энергии не только поможет нам выбраться из рецессии, но и обеспечит уверенную экономику на десятилетия вперед. Наконец, наша инфраструктура, от автомагистралей и железных дорог до дамб и электростанций, находится в упадке и поэтому должна стать одной из центральных целей прибыльного инвестирования.

Второе заключение такое: если мы хотим поддерживать видимость «нормальности», мы обязаны отладить нашу финансовую систему. Как уже было сказано, крах финансового сектора, возможно, и не являлся основополагающей причиной сегодняшнего кризиса, но он как минимум его усугубил и в настоящее время представляет собой препятствие на пути к долгосрочному восстановлению. Предприятия малого и среднего бизнеса, особенно молодые, являются для нашей экономики драгоценным источником рабочих мест, но именно на их долю пришелся самый серьезный удар. Необходимо отвадить банки от опасной спекулятивной деятельности и вернуть их к скучной задаче обеспечения людей кредитами. Но мы не навели порядок в финансовой системе. Более того, мы вливали в банки деньги без каких бы то ни было ограничений и условий. И без понимания того, какой тип банковской системы нам нужен. Иначе говоря, мы перепутали следствие и причину. Банковская система должна служить обществу, но не наоборот.

Тот факт, что нам приходится мириться с отсутствием понимания, где причина, а где следствие, говорит о том, что наша экономика и общество движутся в пугающем направлении. Основная часть американских граждан постепенно начинает догадываться о том, что произошло. Протестующие по всей стране, подогретые движением «Захвати Уолл-стрит», уже знают.

[138]

По всему миру поднимаются протесты против роста цен на продовольствие и топливо. Бедные – и даже средний класс – видят, как уменьшаются их доходы, по мере того как замедляется развитие глобальной экономики. Политики хотят ответить на логичные вопросы своих избирателей, но не знают, что делать.

В США Хиллари Клинтон и Джон МакКейн пошли по пути наименьшего сопротивления и поддержали временное прекращение налогообложения бензина, по крайней мере, на лето. Только Барак Обама стоял на своем и отвергнул предложение, которое вряд ли могло увеличить спрос на бензин и таким образом возместить эффект от снижения налога.

Но если Клинтон и МакКейн ошиблись, что же нужно сделать на самом деле? Нельзя просто игнорировать проблемы страдающих. В США реальные доходы среднего класса все еще не восстановились до уровня, предшествующего предыдущей рецессии 1991 года.

Когда был избран Джордж Буш, он заявлял, что снижение налогов для богатых избавит экономику от всех недугов. Преимущества от развития экономики со сниженным налогообложением, по его словам, должны были почувствовать все – это политические меры, ставшие модными в Европе и не только, но в итоге провалившиеся. Снижение налогов должно было стимулировать рост сбережений, однако на деле сбережения семей в США упали до нуля. Оно должно было стимулировать рост занятости, но уровень занятости среди населения сейчас ниже, чем в 1990-х годах. Все развитие, которое принесла такая политика, принесло пользу только немногим богатейшим. Продуктивность какое-то время росла, но не благодаря финансовым инновациям Уолл-стрит. Финансовые продукты не способствовали эффективному риск-менеджменту; они увеличивали риски. Они были настолько непрозрачны и сложны, что ни Уолл-стрит, ни рейтинговые агентства не смогли правильно их оценить. Тем временем финансовый сектор не смог создать продукты, которые помогли бы обычным людям управлять своими рисками, включая риски домовладения. Миллионы американцев, вероятно, потеряют свои дома и вместе с ними свои жизненные сбережения.

Главная причина успеха Америки – технологии, которые олицетворяет Кремниевая долина. Парадокс в том, что ученые, совершающие прорывы, создают почву для развития экономики на основе технологий, а компании венчурного капитала, их финансирующие, не были теми, кто пожинал самые большие плоды на пике роста мыльного пузыря недвижимости. Эти реальные инвестиции затенены играми, в которые играло большинство участников финансовых рынков.