– Ты доигралась, моя сладкая! – поворачиваюсь, чтобы поднять любимую на руки и со смехом, целуя, унести в спальню. – Черт с ним, с универом! Значит, будем зубрить!

Так непривычно видеть себя в костюме. Обычно мой удел – футболки, джинсы и кожаные куртки. Челка падает на глаза, и я убираю ее назад. Взявшись за лацканы пиджака, поправляю его на плечах. Улыбаюсь, представляя, как сейчас в нашей спальне собирается Эльф. С самого утра и до этой минуты Батя зорко следил за тем, чтобы я не совал к дочери нос, и мне не терпится ее увидеть. Настолько, что я сейчас едва ли думаю о себе.

– Вернись к людям, Стас! Навитаешься еще с Эльфом в облаках, у вас вся жизнь впереди! Давай, Витек, сфотографируй меня с Фролом на память, а то завтра никто не поверит, что мы знакомы.

Люков разворачивает меня лицом к Рыжему, обнимает рукой за плечи, и тот тут же делает общий снимок «Айфоном».

– Так, Илюха, держи жениха, пока не очухался. А теперь я! – Витька передает телефон в руки друга, с чувством сгребает меня в охапку и скалится в объектив тираннозавром.

– Чего?! Хорош ржать, придурки! – прихожу в себя. – А ну отвалили!

Но я слишком люблю друзей, чтобы не дать им сегодня надо мной покуражиться.

– Терпи, Фрол! – смеется Люк. – Дай друзьям юности обеспечить себе безбедную старость. Кто ж виноват, что ты у нас теперь знаменитость. Это не наш с Рыжим портрет выставили в галерее самого Груно Лесовского на видном месте. Твой! Так что терпи.

До меня наконец доходит смысл сказанных слов, но Рыжего следом за Илюхой не унять.

– Бродяга! – хмурит он брови в объектив, включая съемку видео. – Мужик суровый и жесткий, как сама жизнь! Он отдал сердце королеве Эльфов пять лет назад, прошел семь кругов ада и сегодня, наконец, падет к ногам возлюбленной, навек покоренный стихией любви! Да пребудет же с ним на веки вечные взгляд полярника и магия большого чувства!

Это же Рыжий, и удивляться его патетике бесполезно. Остается только стиснуть зубы у отобрать у друга телефон:

– Витек, по шее давно не получал?! Доиграешься!.. Черт, это Мегера постаралась! Мы с Настей только вчера узнали. Думали, этому Груно рисунок для разбора на мастер-классе нужен. Кто же знал, что так получится.

– Да ты не смущайся, Фрол! – улыбается Бампер. – Ты не представляешь, в каком восторге осталась Карловна. Все успокоиться не могла, когда тебя узнала. Ну, мы с Илюхой и нашими девочками рванули посмотреть. Хорош же, чертяка! – Витька на правах старшего друга треплет мне волосы. – Чего скромничаешь!

Действительно, чего? Тем более в такой день. И я, наплевав на все, счастливо улыбаюсь друзьям.

– Так это не я. Это все моя Настя!

– Кстати, Стас, – между прочим замечает Рыжий, отсмеявшись, пряча «Айфон» в карман. – На днях Лом в клуб заезжал, тебя спрашивал.

– Саня? – я удивляюсь, уже успев позабыть о недавнем сопернике по уличным гонкам. – Зачем?

– Реванша хочет. Он спортбайк новый купил, обещает сделать тебя на нашей трассе. Просил посодействовать. Ты с некоторого времени стал недоступен для бывших приятелей.

Я знаю, что Рыжий хитрый лис, но мне не нужны друзья лучше. И жизнь на острие – не нужна.

– Нет, Витек. Шли Лома к черту. Скажи, что Фрол свое уже отъездил и приз получил. Большего ему не надо.

Они с Люком переглядываются, и я понимаю, что проверку прошел.

– Что ж, Стас, вот это, я понимаю, разговор, – протягивает мне руку Илюха, одобрительно хлопая по плечу. – Повзрослел мужик! Свадьбу справим, а там пришла пора серьезными делами заниматься.

Я нахожу мать на кухне. Нарядная и собранная Галина Фролова стоит возле окна и курит в форточку. Задумчиво смотрит во двор. Я подхожу к ней, обнимаю за плечи, и она тут же накрывает мою руку теплой ладонью.

Сколько себя помню, эти руки всегда были теплыми. Порой тяжелыми для непослушного мальчишки, но неизменно ласковыми и справедливыми.

– Ты обещала Бате бросить курить еще прошлой зимой. И вот опять.

– А я и бросила, сынок, – тушит она сигарету о пепельницу. – Это так, от волнения затянусь иногда. Не говори Грише, ругать будет. Не хочу его расстраивать.

– Не скажу.

– Ровно пять лет назад Настя вошла в этот дом. Мне кажется, в тот день даже погода была вот как сегодня. Ты помнишь? У нас были гости, и мы не знали, приедет Гриша или нет.

– Конечно, – отвечаю, вместе с матерью глядя на тихо пролетающий за окном снег. – Я снова нагрубил Вере, и ты прогнала меня из-за стола.

– Да. Я помню этот день так же хорошо, как тот, когда родила тебя и мне впервые показали сморщенный, хныкающий комок. Тогда я снова испытала чувство, когда видишь ребенка и знаешь, что он твой, и ты не можешь его не любить. Понимаешь, о чем я говорю?

– Понимаю, мам.

– До сих пор не верю, что это почти случилось. Что вы оба выросли и пришли друг к другу. Как же я боялась, что помешала, разлучила. Ты был как смерч. Мне казалось, моих рук не хватит удержать тебя. Но я надеялась на время и на ваше чувство. Мы оба с тобой полюбили нашу девочку с первого взгляда. А сегодня я счастлива, по-настоящему счастлива, как может быть счастлива мать.

Она поворачивается и смотрит на меня, мягко касается ладонью лица.

– Стаська, ты всегда был только моим сыном. Я знаю, что у тебя в груди бьется преданное сердце. Смотри, береги свое счастье, сынок. Будете вы с Настей счастливы, а значит, и мы с Гришей рядом с вами.

Я привлекаю мать к себе, целую в щеку, убирая большим пальцем скатившуюся слезу. Мне всегда было за что уважать эту женщину.

– Мама, я люблю тебя. Я действительно твой сын. Все будет хорошо, слышишь? Это только начало, и очень скоро вы с Батей станете еще счастливее, чем сегодня. Во всяком случае, мы с Настей абсолютно в этом уверены.

Кажется, я озадачиваю мать, и она с тревогой взглядывает на меня, упираясь руками в плечи.

– Что?!

А я смеюсь:

– Спокойно, госпожа директор! Все только в планах! Ну а сейчас прими от своего Стаськи цветы, ты заслужила, – мягко вкладываю ей в руки букет, прежде чем выйти во двор в ожидании своей невесты.

– Нам пора!

Автомобили убраны лентами и цветами, двор полон гостей. Даже Люков привез на свадьбу свою хорошенькую птичку, оставив Машку на Большого Босса и его жену. Позже мы еще посмеемся с того, как этот грозный хозяин города зачастит к детям с телефонными звонками-отчетами о смене подгузников и кормлении. А сейчас я вижу Илью с Воробышком, Рыжего со своей Колючкой, Збруева с Дашей – всех довольных и радостных, и поворачиваюсь к дверям дома, чтобы встретить наконец своего Эльфа.

Настя выходит в белом платье – темноволосая, с нежными орхидеями в мягких локонах, такая красивая в свадебном наряде, что замирает сердце при взгляде на нее. Захватывают дух от округлости плеч и синевы глаз, нашедших меня. Спускается по ступеням крыльца с отцом, глядя перед собой, и друзья смеются, когда я настолько торопею от ее вида, что не сразу делаю шаг навстречу своей сказке.