– Евгений Германович, – окликнул Миша. – Готово вроде бы!..

Рудаков опять же бегом вернулся с площадки, спросил, всё ли проверили, сказал: «С Богом!» – и включил питание. Жуков сел перед запустившимся компьютером и сунул дискету в щель дисковода – переписывать файлы. Дисковод щёлкнул, послушно включил зелёненький огонёк… и ровно в эту секунду в соседней комнате громко и резко бахнуло, словно взорвалась новогодняя хлопушка. Сразу и радикально погас свет.

– Валерий Александрович, это не вы свою программу запустили? – спросила из-за кульмана Гончарова.

Словно в ответ на её слова, в воздухе потянуло… нет, опять не серой, хотя примерно из того же ассортимента. Горелой изоляцией плюс химически-кислой начинкой взорвавшейся электронной детали.

– Мать вашу курицу!.. – прочувствованно раздалось в темноте. Жертвы тиристорного преобразователя явно были близки к слезам.

На всякий случай Жуков оперативно (несмотря на полный мрак) высвободил дискету. Поиски сетевой кнопки компьютера заняли чуть больше времени, но он нашёл и её.

Кто-то ощупью, с грохотом перевернув по дороге стул, добрался к железному шкафу возле двери. Клацнул, возвращаясь в рабочее положение, автомат, и под потолком загудели, промаргиваясь, люминесцентные лампы. Щурясь от неверного света, Жуков заново запустил компьютер, убедился, что тот функционировал совершенно нормально, проверил свою дискету и с невольным вздохом облегчения – всё живо! – поднялся на ноги.

Серо-коричневый, с обшитыми кожей локтями пиджак Рудакова маячил посреди смежной комнаты, где на большом монтажном столе покоился виновник переполоха. Жуков подошёл, протирая очки. Тиристорному преобразователю надлежало быть компактным небольшим блоком, таким, как на развешенных по стенкам плакатах. Но это – потом, когда его доведут до ума и воплотят в настоящих экспериментальных образцах. Пока что несчастный преобразователь отличался от себя будущего, как разъятый труп – от живого и жизнеспособного человека. Свисающие за край стола печатные платы с деталями, напаянными вручную, тянущиеся туда и сюда разноцветные провода, подоткнутый «крокодильчиком» щуп осциллографа… На покрытом копотью шипастом радиаторе желтело пятнышко недавнего взрыва – как видно, далеко не первого. Из середины ещё сочился ядовитого вида дымок и, поднимаясь извилистой струйкой, собирался в полуметре над столом наподобие миниатюрного атомного гриба.

– Это на холостом-то ходу!.. – Молодой инженер по имени Олег, отвечавший за преобразователь, нервно жевал погашенную сигарету и действительно чуть не плакал. – А под нагрузкой тут вообще бы… всю крышу. к чертям собачьим снесло…

Олег, конечно, порядком преувеличивал, но никто спорить не стал. Валерий Александрович оглянулся на Витю и Мишу. Витя сидел за компьютером, Миша тянулся к клавиатуре через его плечо. Пользуясь минуткой, парни азартно резались с машиной в преферанс..

– Да он вообще-то работает… – пробормотал Сева Лебедев, Олегов помощник. В отличие от непосредственного начальника Сева не бегал по потолку, а просто сидел понурившись у стола и с тихим отчаянием смотрел на упорно не желающие оживать электронные внутренности. – Включим, не нарадуемся, а потом в цеху, как сейчас, возьмут да электросварку запустят… и опять звездец…

Рудаков зябко повёл плечами под пиджаком, вздохнул и принял решение.

– Ладно, – сказал он. – Сворачивайте. Времени уже нет, так что запустим по старой схеме, с реостатами… Валерий Александрович, как там твоя программа, готова?..

Но Жуков пропустил вопрос мимо ушей, потому что последнее Севино замечание навело его на некоторые идеи.

– Погоди, Евгений Германович… – Он придержал отвернувшегося было начлаба за рукав. – Схему можно взглянуть?..

– Да ради Бога… – Олег отрешённо протянул ему большой мятый лист, кое-где порванный и перепачканный копотью и канифолью.

– Паяльник горячий?.. – на всякий случай спросил Жуков и, получив утвердительный кивок, углубился в изучение схемы. Рудаков неопределённо смотрел на него, разминая пальцами сигарету. Минуты две или три Жуков сосредоточенно хмурился, покусывая губу, потом поднял голову и поинтересовался: – А заграждающие фильтры где нарисованы? Что-то не вижу…

– Какие фильтры? – спросил Олег. Сева пожал плечами:

– Как в сборнике было, так мы и…

Жуков ринулся к осциллографу. С треском крутанул переключатели и, сорвав «крокодильчик», сунул тонкий щуп прямо в розетку. По экрану побежала размашистая синусоида, сплошь покрытая, как плесенью, густой порослью нитевидных помех.

– Вот! – Валерий Александрович сдёрнул очки и ткнул пальцем в экран. – Вот, откуси я собственную голову. Как «волосы» по питанию придут, у вас тиристор тут же отпирается и даёт коротыш. Видите?.. Какой, кстати, стоит – двести второй? Лучше бы сто шестой или сто двенадцатый…

Олег и Сева переглянулись.

– Ну да Бог с ним, – продолжал Жуков, – давайте какой есть, а я пока самую простую цепочку… Где тут у вас детали лежат? Нужен резистор с конденсатором…

– Ты программу-то отладил свою? – повторил Рудаков.

Валерий Александрович, уже поднёсший было к носу очки, затолкал их обратно в карман:

– Мне что, больше вас всех надо? Ты преобразователь Каширину хочешь предъявить или нет? Или до пенсии с реостатами возиться намерен?..

– Ладно, – сдался начлаб. – Дерзай. Тебе отвечать…

– А то не отвечу!.. – снова ощетинился Жуков. – Не впервой!..

Сева ухватил пинцетом развороченные останки тиристора и потянулся к паяльнику. Олег уже рылся в коробке, подбирая замену.

– Помню, ещё с лампами работали, – сказал Жукову Родионов. – И был у нас один парень, увлечённый ужасно. Начнёт что-нибудь делать – просто-таки не видит кругом ничего и не слышит. И вот, помню, собирал он какую-то довольно сложную по тем временам схему, трёхмерную…

Жуков молча кивнул, припаивая конденсатор. – И решили мы над ним подшутить, – продолжал начальник лаборатории. – Куда-то выманили его на минутку, а сами хлорвиниловую трубочку подвели и один конец засунули в схему. Вернулся он, включает… а мы сигарету тем временем раскурили… дунули в трубку – и у него дым оттуда фонтаном. Он скорей выключил, задумался… давай что-то менять… Мы у него за спиной уже по полу ползаем, а он ничего и не замечает…

Когда всё было готово, Сева облизнул пересохшие губы и понёс вилку в розетку.

– Чпок!.. – громко сказал Олег у него прямо над ухом.

Сева выронил вилку и шарахнулся так, что перевернул стул, на котором сидел. Вскочив на ноги, он молча бросился в дверь. Лицо у него было белое.

– Севка, – позвал мгновенно раскаявшийся Олег. Сева не отозвался. Олег расстроенно поднялся и пошёл утешать. Валерий Александрович поднял вилку, вставил её и щёлкнул тумблером. Послышалось ровное высокое гудение – преобразователь работал.

– Вот и у них так же было, – сказал Рудаков. Он не спешил радоваться победе. – Включат, поначалу всё хорошо…