шутка, но девушка юмора не понимала — в ее жизни любым проявлениям смеха и радости вообще было мало места. Это Флетчер был из другого мира — он шутил и улыбался, даже отправляясь на смерть.

— Если попытается, то скажите ей, что знаете, как она однажды порвала дорогущее платье, пока пряталась от гувернантки по кустам, — Подмигнул адмирал, — Раньше это заставляло ее попридержать язык.

На этот раз Флетчер не шутил, но губы его снова улыбались. Селин даже ненароком поймала себя на мысли — может, это из-за нее?

Она прогнала от себя эти мысли. Ее и без того сбивала с толку каждая мелочь. Слова не просто не желали срываться с языка, они даже не шли на ум, хотя девушка несколько раз отрепетировала свою речь, будучи одна в комнате. Теперь, под взглядом Флетчера, все это не имело никакого значения.

Но она не могла просто стоять и молчать. Страх уже много раз подводил ее — возможно, если бы не он, вся ее жизнь сложилась бы по-другому. Поэтому Селин широко распахнула глаза и выдохнула:

— Я должна кое-что сказать вам.

Лицо адмирала вмиг посерьезнело. На мгновение прикрыв глаза, Селин продолжила:

— Я хочу увидеть вас снова. Я… надеюсь, что увижу.

Девушка залилась краской смущения. Это не звучало как признание в любви, но для Селин у этих слов был именно такой смысл. Ей понадобилась вся ее смелость, чтобы сказать это. Девушка не знала, как Флетчер отреагирует, но лицо его вновь осветилось улыбкой, он шагнул ближе к Селин и внимательно посмотрел ей в лицо:

— Вы, возможно, не поверите, но я тоже.

Робко заглянув ему в глаза, девушка неожиданно осознала, что он говорит правду. Сердце ее пропустило удар от радости — такой сильной и безумной, что она не смогла сдержать улыбки.

Но по-настоящему выбило из колеи другое — когда Флетчер подошел еще ближе и взял Селин за руку. Его ладонь была грубой и теплой, с длинными пальцами и выпирающими костяшками. Это, казалось бы, ничего не значащее прикосновение заставило девушку покраснеть еще сильнее. Она несколько раз прокляла свое бледное лицо за то, что оно выворачивало наизнанку все ее чувства, которые она так надеялась скрыть.

— Я найду вас, Селин, — Внезапно пообещал он, — Как только будет такая возможность.

Никогда в своей жизни она не улыбалась так, как сейчас. Если все, что ей пришлось пережить, вело ее к этому мигу, то оно того стоило.

Это стоило того, чтобы жить дальше.

*

Ланфорд услышал голоса не сразу. Говорили тихо, а потому он смог разобрать чью-то речь только перед самым поворотом коридора.

В замке было не так много народу, чтобы не обратить на шепчущихся в коридоре людей никакого внимания, поэтому камарил решил затаиться и послушать, о чем шел разговор.

— Я найду вас, Селин, — Негромко сказал высокий мужской голос на кирацийском, — Как только будет такая возможность.

Что за черт!? Селин?

Ланфорд надеялся забыть это имя как страшный сон, но чем хуже сны, тем труднее они стираются из памяти. На мгновение у камарила проскользнула мысль, что в коридоре могла стоять какая-то другая Селин, но Ланфорд в такие совпадения не верил.

Как эта чертова баба могла оказаться здесь, да еще и с каким-то мужиком!?

Нет, дело было вовсе не в ревности — Ланфорд не чувствовал к этой дуре ничего, кроме отвращения — дело было в предательстве. Вот каким образом у Нэриуса оказался свиток!

Впав в неконтролируемое бешенство, Ланфорд вытащил кинжал и вышел из-за поворота. В коридоре действительно стояли, держась за ручки, двое — какой-то мужик и эта блеклая безголосая сучка.

Ярость застилала Ланфорду взор, он не мог ни соображать, ни обдумывать свои действия. Позабыв обо всем, он просто бросился к этой тощей гниде, но не успел ничего, кроме как сбить ее с ног.

— Ах ты сука! — Проревел он, не помня себя от гнева.

С негромким вскриком гадина рухнула на пол, в то время как чья-то рука попыталась схватить камарила сзади. Локоть Ланфорда сработал безотказно, ударив мужику под дых и заставив его отступить на шаг назад. Камарил развернулся и уже собирался нанести следующий удар, как внезапно понял, с кем он имеет дело.

Незнакомец был всего-то чуть пониже Ланфорда ростом, но сухой и поджарый, с рыжими волосами и длинным узким лицом. Из всех, кто способен был оказаться в этом чертовом замке здесь и сейчас, он мог быть только Джерретом Флетчером — ветувьяром то ли мертвого, то ли исчезнувшего Тейвона Кастиллона.

Будь он обычным человеком, Ланфорд избил бы его и принялся разбираться с предательницей, но двуликого демона нельзя оставлять в живых. Если верить тому, что рассказывали о Флетчере, бойцом он был неплохим, и это заставило камарила засомневаться, справится ли он с этой тварью в теле какого-то монаха?

Впрочем, сейчас у Ланфорда уже не было права на отступление. Он поудобнее перехватил кинжал и бросился на демона. Тот ловко увернулся, но позволил камарилу заметить самое главное — Флетчер был безоружен. Это значительно упрощало дело.

— Селин, бегите! — Приказал демон вжавшейся в стену дрожащей сучке.

Ну уж нет, Ланфорд ей этого не позволит. Разрываясь между желанием напасть на ветувьяра и наказать предательницу, камарил выбрал девицу — благородство в любом случае не даст демону уйти, ведь так?

Ланфорд кинулся к ней, схватил девчонку за руку и рывком поставил на ноги перед собой. Одной рукой он держал предательницу за плечи, не давая ей вырваться, а другой приставил к ее нежной белой шейке кинжал.

— Ну что, невестушка, не ожидала меня здесь встретить? — Прошипел он ей в ухо, — Думала, камарилы не найдут тебя?

— Оставь ее, камарил, — Твердо потребовал демон. По эделосски он говорил неплохо, — Ветувьяр здесь я, а не она.

— Смотри-ка, а вы хорошо спелись — Ланфорд схватил девчонку за лицо, — Демон и предательница!

По щеке этой дуры скатилась крупная слеза.

— Не думал, что камарилы такие трусы, — Демон решил предпринять еще одну попытку вывести Ланфорда из равновесия, — Я безоружен, сразись со мной!

— С тобой сразиться я еще успею, — Фыркнул камарил, — Когда перережу этой суке горло.

— Так чего ты ждешь, чудовище!? — Сквозь слезы выдавила она.

И правда — зачем он тянул? Неужели так трудно было чиркнуть кинжалом по шее девчонки, покончить с ней и заняться демоном? Ланфорд и без того повесил на себя множество смертей — от еще одной бестолковой девчонки ничего не изменится.

А потом ему в ногу что-то воткнулось — бедро