Чем ближе к вершине, тем тяжелее становился подъём. Карабкаясь по отвесным скалам, мы мало переговаривались, даже по ментальной связи, экономили силы. Мир сузился до размеров следующего действия. Вот выступ, на него надо взобраться. Вот расщелина, её надо перепрыгнуть. А вот эту, пожалуй, можно обойти.

Оказавшись на вершине, заворочали головами. Дома волшебника, обозначенного на гномьей карте красным кружком, не было.

— Полог невидимости, — прошептал Логан одними губами, потому что на вершине по совету гномов разговаривать не следовало.

Мы успели пройти полог невидимости насквозь — очертания дома уже проглядывались метрах в ста, как над головами вдруг ухнула птица и в тот же миг свет померк. Потому что налетели они.

Точнее, это явление можно было обозначить, как Оно. Чёрное, отвратительно вопящее покрывало, состоящее из пикси со злобными чёрными мордочками и крыльями летучих мышей! Пикси вопили, кусали, щипали, тормошили со всех сторон. Укусы не были слишком уж болезненными — каждая пикси была не больше пальца, но их было много, очень много!

Cпасаясь от пикси, мы невольно ломанулись сквозь живую изгородь — туда, куда по карте «ломиться» не следовало. В доказательство тому из-под земли вдруг полезли странные растения, напоминающие больше всего розовые осьминожьи щупальца, — на них даже присоски были! Вредные щупальца присасывались к коже, обвивали руки и ноги, тащили под землю. Сверху же ещё яростнее атаковали пикси!

Вдобавок ко всему небо затянуло тучами, которые спустя несколько секунд оказались распластанными крыльями не то птеранодонов, не то ещё каких неизвестных современной науке летающих крокодилов. Как будто наш знакомый из Лебединого Озера самым подлым образом крылья отрастил! И друзей с собой привёл, поохотиться на забавных малявок. Мяса в любом из нас такой «птичке» на один зуб, так что охотились за нами разве что из спортивного интереса …

Рядом вжикнуло знакомой магией, и я не удержалась, завопила:

— Щётка!!!

Поодаль скромно кружил и Логанов Смерч. Метла явно стеснялась приблизиться, разве что не покашливала нервно. В конце концов, она ослушалась приказа хозяина. Так что куда там новомодному sirocco до таких вот самоотверженных и предприимчивых земных «щёток»!

Оседлать мётлы никак не получалось, но вот отбиваться с их помощью от щупалец, пикси и пикирующих на нас с рёвом птеродонтов оказалось легче.

Вдруг одна из «птичек» распахнула пасть — половинки клюва оказались чуть ли не на одной линии — и визгливо заухала. «Щупальца» в тот же миг втянулись под землю, а пикси разлетелись словно их не было.

Перекатившись и уйдя от очередного удара клювом-носом, я наконец забралась на Щётку и, выдернув Каспера из обвившего его пузо щупальца, торпедой унеслась вслед за Логаном. Но на лету продержалась недолго: нас со Щёткой оглушили ударом крыла, и я, кувыркнувшись несколько раз, стала падать. Видела, как ринулся спасать нас с Каспером Ралфи — ведьмак летел вверх тормашками, из чего я заключила, что вверх тормашками как раз-таки я. Щётка экстренно тормозила, но даже её сил и навыков не хватало, чтобы замедлить падение. И тут вдруг каменистая почва, о которую мы должны были шарахнуться со всего размаха, раздвинулась в стороны, и мы провалились внутрь!

Краем глаза я увидела, как меж смыкающихся сверху каменных плит успел проскочить Логан.

А затем меня закружило вокруг древка Щётки и рвануло вниз так резко, словно я скрепка, а там, внизу, установлен мощный магнит. Картинка перед глазами смазалась, а после и вовсе исчезла.

Я пришла в себя под размеренный перестук дерева, позвякивание металла и потрескивание магических разрядов.

Сев рывком, обнаружила лежавших рядом Касперского с Логаном, причём ведьмак (без особой нежности, правда) прижимал к своему боку моего фамильяра, на что фамильяр ничуть не возражал. Убедившись, что оба просто спят, закрутила головой, осматриваясь.

Это было… была… не то какая-то лаборатория, не то мастерская. Много света, цвета, блеска стекла, движущихся колёс… нет, конкретной дефиниции для точного обозначения не находилось. В воздухе парили таблички с инструментами, кружили, каждый по своей траектории, какие-то непрерывно работающие механизмы с позвякивающими шестерёнками…

Помимо предметов неодушевлённых, тут и там сновали большеухие и большеносые зелёные человечки — каждый ростом мне по колено примерно. На меня, очнувшуюся, они даже не оглянулись. Продолжили своё, на первый взгляд, совершенно хаотичное и, если присмотреться, чёткое и выверенное «движение» со свитками, инструментами и шестерёнками под мышками. Вверх-вниз человечки тоже передвигались, для этого использовали быстро вращающиеся над головами зонтики.

Оглядевшись немного, я заметила, что вся шумиха бурлит вокруг невысокого круглого постамента. На постаменте обнаружился сухощавый человек в кожаной куртке и штанах, который совершал какие-то манипуляции над грудой движущихся железок и мигающих кристаллов. Ко мне мужчина стоял спиной, лица было не разглядеть.

Поскольку снующие туда-сюда зелёные человечки, в которых я с трудом, но всё же распознала гоблинов, расу древнюю и таинственную, по-прежнему ни интереса, ни враждебности не проявляли, я осторожно направилась к постаменту, виляя между столами и перешагивая через ящики с кристаллами и шестерёнками.

Магический фон в этом странном месте был таким плотным, что я как-то сразу поняла: передо мной тот самый древний волшебник, к которому мы и ехали.

Вот один из гоблинов на летающем зонтике спустился к самому уху волшебника (судя по зеленце в ауре, колдуну) и обернулся.

— Здравствуй, ведьма, — сказал мужчина, сдвигая гогглы на лоб. — Твои друзья спят, ты за них не волнуйся.

— Я не волнуюсь. Здравствуйте, — ответила я, разглядывая колдуна во все глаза.

Прежде всего, не таким я представляла себе древнего волшебника. Впрочем, как и древних гномов. Нет, конечно, воображать тщедушного старичка в расшитой звёздами мантии и смешной шляпочке мне бы в голову не пришло. Всё-таки не орд. Но… всё же встреть я такого на улице — нипочём не догадалась бы, что сей индивид из такой глубокой древности. С ума сойти! И всё же передо мной был колдун. Самый сильный из всех, что доводилось встречать…

Псионик, судя по фиолетовым отблескам в ауре.

Сильный псионик.

Именно его Пси-магия ощущалась здесь повсюду.

Буквально стояла в воздухе!

И давала ход всем этим бесчисленным шестерёнкам, приборам, механизмам…

Лицо у колдуна было уставшее, но приятное. Щёки чуть запавшие, зелёные глаза под очень густыми и ну очень чёрными бровями глубоко посажены. На вид колдуну было тридцать пять — сорок. Учитывая, что даже у нас, в современном мире, маги  — долгожители, страшно было даже предположить, сколько же хозяину гоблинской лаборатории сейчас, в это благословенное для волшебства время…