Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так не должно было быть. Лиам вел себя, как избалованный ребенок, которому не дали игрушку, и это было несправедливо по отношению к Джейсу.
– Ты с-с-сказал ей, что я л-л-люблю ее? – Он снова сделал замах. – Вы от д-д-души пос-с-смеялись?
– Нет. Я же сказал тебе, что не поступлю так с тобой.
Я ему верил. Джейс не мог предать Лиама.
– Ха. Как будто я м-м-могу тебе д-д-доверять! – закричал он. – Ты пр-р-росто л-л-лжец.
Нет, это не так. Джейс – хороший брат, и он не заслуживал ничего из того, что сейчас вытворял Лиам.
– Господи, чувак. Возьми себя в руки! – крикнул я. – Перестань вести себя, как маньяк, и крушить вещи Джейса.
Лиам злобно уставился на меня.
– Он п-п-поцеловал Ди…
– Да, я знаю. Но Дилан никогда не была твоей, чувак. – Я фыркнул. – Ты правда думал, что у тебя мог быть шанс с ней? Только слепой не видел, что она влюблена в Джейса. Но даже если бы не была, Дилан ни за что бы не стала встречаться с кем-то вроде тебя.
Несмотря на стервозность и странность Дилан, она тянула на десятку. А Лиам… даже не на пять. Теперь. Из-за наличия шрамов некоторые ребята в школе прозвали его зеленоглазым монстром. Благодаря исключительной внешности наших родителей, все в нашей семье выглядели выше среднего.
Все, кроме него.
Теперь его нутро идеально сочеталось с наружностью.
– Коул, – рявкнул Джейс.
Нет. Если он не собирался защищаться и прекращать этот парад жалости бедняжки Лиама… Это сделаю я.
Пора бы кому-то поставить Лиама на место. И кто мог бы сделать это лучше, чем его брат-близнец?
– Тебя никто не любит, Лиам. Даже твоя собственная семья. – Мое лицо исказилось от отвращения. – Ты позорище. Всегда привлекаешь чужое внимание этими слезами и чертовым заиканием…
– Хватит! – крикнул Джейс, замахиваясь кулаком. – Еще хоть одно слово, и, клянусь Богом, я выбью из тебя все дерьмо.
Серьезно? Лиам уничтожил все его вещи, не позволяет ему быть счастливым с девушкой, которая ему нравится, но каким-то образом я снова оказался проблемой? Будто все, на кого мне было не плевать, смотрели на него сквозь розовые очки и не видели, каков он на самом деле.
Может, мне тоже стоило начать носить маску. Такую, которая заставит людей думать, будто я весь такой замечательный… Прямо как это делал Лиам.
– Плевать. К черту все это. – Я посмотрел на Лиама. – Пошел ты. – Затем показал им обоим средний палец. – Разбирайтесь со своими проблемами сами, придурки. С меня хватит.
Я собрался уходить, но замер в дверном проходе.
– Лучше бы вместо мамы умер кто-то из вас. Возможно, тогда эта семья была бы семьей, а не ходячей катастрофой.
Если бы одного из них не было, может быть, она бы наконец полюбила меня.
* * *Я собрался перевернуться и заснуть, но тут раздался стук в дверь. Я проигнорировал его. Я знал, кто там, и меня не интересовала его чушь.
Тук-тук-тук.
– Убирайся.
– П-п-пожалуйста, – прохрипел Лиам. – Мне н-н-нужно п-п-поговорить с тобой.
Ох, черт. Получите, распишитесь.
Как и наша мать, Лиам страдал от того, что в нашей семье называли перепадами настроения.
Обычно он оставался в постели и отсыпался, когда был расстроен, но иногда не спал часами напролет. И делал глупости.
Например, рисовал фреску в гостиной. Отвратительную.
Отец разозлился, когда ее увидел. Но, конечно же, Лиам пустил слезу и стал стенать о том, как сильно он скучает по маме и как бы ей понравилась его уродливая зеленая бабочка. Он не только не попал в неприятности – эта мерзость еще и осталась на стене на полгода.
В другую ночь он решил выкинуть все продукты из холодильника. Когда мы наутро обвинили его в этом, он сказал, мол, ему надоело, что мы убиваем животных и потребовал, чтобы мы все немедленно стали веганами. Когда мы возразили ему, он начал угрожать, будто позвонит в полицию и расскажет им, что мы убийцы.
Получил ли он нагоняй за это? Нет. Нам пришлось питаться, как кроликам, пока Лиам не решил, что этого хватит, и не избавил нас от страданий через неделю.
Потом он решил, будто хочет играть на тромбоне. Когда ему нравилось заниматься? В три, мать его, часа ночи. Нам всем пришлось носить беруши две недели, пока он не соизволил решить, что с него хватит, и не выкинул эту штуку в бассейн. Джейс не сказал ни слова, выловив тромбон, но глубоко внутри, я знал – он понял.
Лиам был болен… Как наша мать.
Но чокнутый он был или нет, Лиам все равно не имел права вести себя, как засранец, и причинять всем вокруг неудобства. Джейс пытался заставить отца отвести его на терапию, но он отказался. Лиам, а не отец.
Я неохотно открыл дверь. Я знал, что, если не сделаю этого, братец разобьет лагерь снаружи и будет стучать всю ночь.
– Чего тебе? – спросил я, игнорируя его влажные покрасневшие глаза и одеяло, обернутое вокруг тела.
Не слишком ли драматично?
Если бы ему хватало мозгов, он бы пошел в комнату к Бьянке. С тех пор, как произошла авария, он иногда проводил там ночи. Мы с Джейсом раньше думали, что это странно, немного извращенно что ли, но, когда пошли проверить, то нашли их обнявшимися, трясущимися и плачущими. После этого мы решили ничего им больше на этот счет не говорить.
Лиам пронесся мимо меня.
– Мне н-н-нужна п-п-помощь.
– Помощь с чем?
Он сел на мою кровать.
– Д-д-дилан н-н-никогда меня не п-п-полюбит, п-п-правда?
Я был не из тех, кто приукрашивает, так что сказал ему правду.
– Нет.
Злость вспыхнула в его глазах.
– Д-д-джейс м-м-меня п-п-предал.
– Да не предавал он тебя.
Дело не всегда было в нем. Любой дурак видел,