же продолжающим взирать на нас с небес. Такие яркие и далёкие, они вызывали в голове неприятные ассоциации.

Глубоко дыша, позволяю излишкам природной энергии покинуть тело — и на плечи сразу же наваливается усталость. То тут, то там, организм подавал болезненные сигналы, предупреждая, что как бы я ни был силён, но всё же не железный.

Ключица обильно кровоточила, а спину саднило. Несколько морских капель попали на раны и теперь больно обжигали, не давая нормально мыслить.

На левой руке было сломано несколько пальцев, а из правой ноги торчали щепки, наверняка остатки после взрывов.

Припадая на одну стопу, медленно разворачиваюсь назад, безумно пялясь в пустоту.

Думать ни о чём не хотелось, но мозг настойчиво шептал, что у меня ещё есть дела. Перед глазами мелькнуло воспоминание о розововолосой макушке дочери.

-Юно...

Силы вновь вернулись в тело. Раны, что мгновение назад терзали меня, отошли на второй план, а сам я уже осмысленным взглядом рассматривал пляж, быстро приближаясь к выжившим шиноби Песка.

Моё появление не осталось незамеченным и сидевшие вповалку люди повскакивали на ноги.

Хомяки давно покинули мир, стоило только разбить основные силы врага и сейчас на месте битвы меня ждали лишь измученные шиноби, которым довелось уцелеть. Их глаза радостно расширились, но я чувствовал, что теперь они побаиваются меня.

-Юно!

Мой голос не походил на себя прежнего. Хриплый, со странными нотками и невероятно грубый.

-Папа...

Из-за спин бойцов выглянула обеспокоенная моська дочери. Она со страхом поглядывала на меня, но в то же время хотела сорваться на бег и заключить отца в объятиях.

Присев на одно колено, расставляю руки в стороны, стараясь улыбнуться, как в былые времена, но, судя по вздрогнувшему ребёнку, делаю только хуже.

Малышка пару секунд медлит, боясь сдвинуться с места и спровоцировать дикого зверя, на которого я сейчас похож. Но в конце концов старые воспоминания побеждают и дочь подбегает ко мне, повисая на шее. Она задевает мои раны, вдавливается в грудь, громко плача и причитая, что-то говоря о Маки и рассказывая, как до всего этого дошло, но я не слушаю.

Встав вместе с легким телом Юно на руках, удерживая её одной рукой, я приблизился к остальным выжившим, скучковавшимся вместе. У них уже не было сил, многие могли умереть от ран в любую секунду.

-Разбить лагерь, перевязать раненых и выставить дозоры.

Самый старший из присутствующих, пожилой джонин, преданно ударяет себя кулаком в грудь, принявшись раздавать приказы. Наверное, он единственный, кто из всех здесь стоящих не боялся меня и спокойно наблюдал за развернувшейся сценой.

Погладив голову дочери, пройдясь грязными пальцами по её мягким волосам, доставшимися от матери, я аккуратно надавил на точку на шее, отправляя вымотанную девочку в страну грёз.

Последний раз прижав к себе Юно, опускаю её на ближайший плащ, расстеленный для пострадавших. Несмотря на тяжёлый бой и большие потери, шиноби споро выполняли поручения, предпринимая отчаянные попытки для выживания своих товарищей.

Укрыв дочь одеялом, оставляя под присмотром джонина, который почтительно кивнул мне, понимая без лишних слов, я напоследок улыбнулся умиротворенной улыбкой Юно и, ничего не говоря, ушёл в сторону леса, туда, где на окраине лежало тело моей сестры.

Словно призрак, я бродил по месту битвы, собирая тело Маки и аккуратно подготавливая его к переносу через свиток.

Отжав тряпку, чувствуя, что уже поступаю, как безумец, начинаю вытирать с лица и шеи запёкшуюся кровь и грязь, очищая лицо сестрёнки, придавая ему хотя бы частичку былой красоты.

Её бледная кожа ярко выделялась при звёздном свете, пробуждая в голове сотни ностальгических воспоминаний.

Я смотрел в её мёртвое лицо и вместо него видел, как она заливисто смеётся. Далёкие картины из детства, когда она каталась у меня на спине или бегала за овцами, поддразнивая недовольных животных.

Пальцы на руке дрогнули, когда я вновь коснулся её щеки. Последние слова Маки набатом стучали в голове, тихо произносимые холодными губами. Я запомнил их все до единого и теперь, сидя рядом с её телом, они раз за разом проносились передо мной, застревая в ушах, проникая в мозг, давя на чувство вины.

Убрав прядь волос, медленно провожу кончиками пальцев по лбу, всё ещё надеясь на глупое чудо, что вот сейчас она откроет глаза и улыбнётся мне, как в былые времена.

Не знаю, сколько я там просидел. Но когда меня побеспокоили, со стороны моря к нам приближался крупный отряд из Суны.

-Господин, подкрепление прибыло, — замявшись, не зная, как начать разговор, ветеран не побоялся моей реакции, веря, что я отреагирую нормально, — ваш брат срочно желает поговорить с вами. Он тоже здесь.

Только сейчас я огляделся по сторонам, замечая, как много шиноби привёл вместе с собой Джун. Несколько сотен бойцов бродили по острову, собирая улики, занимаясь привычными для видавшего войну делами.

Но никто из них не смел подходить ко мне вплотную. Гнетущая, злая аура распространялась вокруг меня и Маки. Жажда убийства, столь сильная, что даже мой собственный брат не отважился заглянуть ко мне. С интересом посмотрев на донёсшего до меня вести, я получил в ответ лишь непонятное пожатие плеч.

-За ночь как-то привык, господин.

Покивав на слова мужчины, поднимаюсь с колен. Вокруг Маки уже давно заготовлены свитки и печати, но мне всё никак не хватало решимости запечатать её. Будто очнувшись ото сна, я по-новому взглянул на бледное лицо сестры, чувствуя, как