— А ты все-таки попробуй как-нибудь. Тогда поймешь, чтоодежда внизу защищает от того, чтобы доспехи не стерли тебе кожу в некоторыхинтересных местах. Кстати, Стрейджен, ты и вправду собираешься повернуть назадот границы Земоха?

— Приказ королевы, дружище. К тому же, я просто будувам помехой. Я совсем не приспособлен к битве с Богами. По правде сказать, тымне кажешься сумасшедшим, Спархок — только без обиды.

— Ты собираешься обратно в Эмсат из Симмура?

— Ну да, если только твоя жена позволит мне уехать. Номне и правда необходимо вернуться. Хотя бы проверить, как идут дела. Конечно, яво многом доверяю Тэлу, но ведь он все же вор…

— А потом что будешь делать?

— Кто знает… — пожал плечами Стрейджен. — Я ничемне связан, Спархок. У меня своего рода неограниченная свобода. Мне нетнеобходимости делать то, чего я не хочу. О, чуть не забыл. Я на самом делепришел к тебе сегодня не для того, чтобы обсуждать твои доспехи и моюсвободу. — Он полез в карман камзола. — Письмо для вас, милорд, —провозгласил он, насмешливо кланяясь. — Думаю от вашей жены.

— Интересно, сколько их у тебя всего? — спросилСпархок, принимая сложенный листок. Стрейджен уже выдал одно короткое истрастное послание Эланы мужу в Кадахе и одно в Мотере.

— Это государственная тайна, друг мой, —усмехнулся Стрейджен.

— Тебе были даны особые распоряжения королевы или тыраспределяешь письма по собственному усмотрению и вдохновению?

— И то и другое. Например, если я вижу, что ты ходишькак в воду опущенный или мрачный как туча, я должен скрасить одним такимписьмом твой день. Ну ладно, теперь читай, а я пойду. — Он вышел изкомнаты и направился по коридору к лестнице на нижний этаж.

Спархок сломал печать и развернул письмо Эланы.

«Любимый, — гласило оно. — Если все шло хорошо, тоты уже в Палере. Знаешь, это так странно. Я пытаюсь заглянуть в будущее, но моезрение меня подводит. Я говорю с тобой из прошлого и не имею ни малейшегопредставления, что с тобой происходило. Не смею даже описать тебе свою ярость иуныние из-за того, что нас так разлучили. Потому что не должна перекладывать натвои плечи груз своего сердца. Ты можешь расчувствоваться, а это для тебясейчас не нужно и даже опасно. Я люблю тебя, мой Спархок, и разрываюсь междужеланием быть мужчиной, чтобы разделить опасности, грозящие тебе и, если надо,отдать за тебя свою жизнь, и гордостью за то, что я женщина и могу забыться втвоих объятиях-« — С этого момента королева пускалась в подробное страстное инежное описание того, что происходило и что она чувствовала в их брачную ночь.

— Ну, как письмо королевы? — спросил Стрейджен,когда они седлали во дворе лошадей, а рассвет бросал грязноватые отблески наоблачный восточный горизонт.

— Грамотно написано, — коротко ответил Спархок.

— Довольно необычный отзыв.

— Знаешь, Стрейджен, иной раз за нарядными одеждами мыне видим человека. Элана, конечно, королева, но она и восемнадцатилетняядевушка, которая начиталась неподходящих книжек.

— Скажу честно, не ожидал от тебя столь суровых слов.

— У меня сейчас много чего на уме. — Спархок тужезатянул седельный ремень. Фарэн фыркнул, надул живот и из вредности наступилхозяину на ногу. И почти сразу же получил от пандионца пинок. — Будьнастороже сегодня, Стрейджен, — посоветовал он. — Многое можетпроизойти в скором времени.

— Да? И что же?

— Пока не знаю. Но если все пойдет, как я задумал, тосегодня мы проедем гораздо больше, чем обычно. Будь с доми и его пелоями. Онилюди эмоциональные, и странности могут их смутить и нарушить спокойствие.Просто говори им время от времени, что все в порядке и под моим контролем.

— А оно правда под контролем?

— Представления не имею, дружище. Но все-таки стараюсьверить в лучшее.

Этим утром светало медленно, потому что с востока ветерпригнал еще облаков. На длинном склоне у северного края свинцово-серого одеялаозера Рандера их догнали Кринг и пелои.

— Хорошо вернуться в Пелосию, друг Спархок, —сказал Кринг с доброй ухмылкой на изрезанном шрамами лице. — Даже в этойсплошь перекопанной части королевства.

— Сколько еще дней до границы Земоха, доми? —спросил Тиниен.

— Пять или шесть дней, друг Тиниен, — ответилдоми.

— Мы выступаем через несколько минут, — сказалСпархок своим друзьям. — А сейчас нам с Сефренией необходимо кое-чтосделать. — Он подъехал к своей наставнице и они отдалились на некотороерасстояние от группы всадников на вершине холма.

— Ну что? — сказал Спархок Сефрении.

— Ты все же не хочешь отказаться от своей затеи? —умоляюще проговорила она.

— Нет, не хочу. Это единственная возможность защититьвас от засад, когда мы достигнем границы Земоха. — Спархок сунул руку подплащ, вынул мешочек и снял рукавицы. Беллиом снова был холодным, как кусочекльда.

— Голубая Роза, — приказал рыцарь. — Призовимне Гхномба. — Камень угрюмо потеплел в его руках. Потом зелено-желтоесияние разлилось в его глубинах, а во рту Спархок ощутил уже знакомый привкустухлого мяса. — Гхномб, — сказал он. — Я — Спархок Эленийский, иу меня есть кольца. Я охочусь. Гхномб поможет моей охоте. Это мой приказ. Гхномбвыполнит его. Теперь же!

Спархок напряженно ждал, но ничего не происходило.

— Гхномб! Уходи! — произнес он тогда и спряталБеллиом обратно в мешочек. — Ну, — печально вздохнул он. —Кажется на этот раз ничего не получилось. Довольно странно, но видимо он неможет нам помочь.

— Не спеши с выводами, Спархок, — сказала емуСефрения.

— Но ведь ничего же не произошло, матушка.

— На твоем месте я не была бы так уверена в этом,Спархок.

— Ну ладно, все равно отправляемся в путь. Однакотеперь придется рассчитывать только на себя.

Небольшой отряд выехал бодрой рысью, двигаясь вниз подальнему склону холма, и бледный диск только что вставшего солнца, прятался заоблаками на восточном горизонте. На землях, лежащих на восток от Палера,настало время сбора урожая, и крепостные уже были в полях, маленькие фигурки всеро-коричневом или синем, казавшиеся вдали от дороги неподвижными игрушками.