— А Кармен нас не найдет?

— Она смотрит сериал на кухне…

— А отец?

— Он вернется поздно. Забудь ты про эти глупости! Сосредоточься, вместе позовем Большого Белого Кролика.

Зоэ закрыла глаза, и Александр произнес магические слова:

— Hello White Rabbit, where are you. White Rabbit?

— Here I am, little children… Where do you want to go today? — отвечал сам себе Александр низким глухим голосом.

Он краем глаза взглянул на Зоэ и ответил:

— Central Park… New York… The Imagine garden…

— Okay, children, fasten your seat belts![54]

Они сделали вид, что пристегнули пояса.

— Я никогда не была в Центральном парке, — прошептала Зоэ.

— Я был. Помолчи. Пойдем за ним… Ты увидишь, как там прекрасно. Imagine… Лошади, впряженные в коляски, пруды с уточками, статуя Алисы в стране чудес… И статуя Большого Белого Кролика там есть!

Они уже почти добрались до Центрального парка, но тут открылась дверь кабинета, и послышался звук шагов.

— Это твой отец?

— Тсс! Подожди… Посмотрим.

— Как мы увидим, мы же закрыты.

— Ну ты глупая! Подожди… Может, это Большой Белый Кролик.

Это был Филипп. Они услышали его голос. Он говорил по телефону. По-английски.

— Ты думаешь, он играет с нами? Он знает СИМ?

— Цыц!

Он закрыл ей рот ладонью, и оба вслушались, затаив дыхание.

— She didn’t write the book, John, her syster wrote it for her. I am sure of it…

— Что он говорит?

— Погоди!

— Yes, she’s done it before! She’s such a liar. She made her sister write the book and she is taking advantage of it! It’s a big hit here in France… no! Really! I’m not kidding!

— Что он говорит? Ничего не понимаю!

— Заткнись, Зоэ! Погоди. Я потом тебе переведу. Я из-за тебя не слышу, помолчи!

— So let’s do it. In New York… At the film festival. I know for sure he’s going to be there. Can you manage everything? OK… We talk soon. Let me know…[55]

Он повесил трубку.

Испуганные дети замерли в шкафу. Они боялись пошевельнуться или произнести хоть слово, даже шепотом. Филипп включил проигрыватель, и полилась классическая музыка, давая им возможность говорить.

— Что он сказал? Что он сказал? — напряженно прошептала Зоэ, снимая круглые очки.

— Он сказал, что моя мать не писала эту книгу. Ее написала твоя мать. И он сказал, что моя мать уже один раз такое провернула, что она страшная лгунья.

— Ты веришь?

— Раз он говорит, значит, так и есть… Отец точно не врет, в нем я уверен.

— Вообще-то двенадцатый век — это похоже на маму. То есть она написала книгу, а твоя мать… Но зачем, Алекс, зачем?

— Не знаю.

— Может, спросим у Большого Белого Кролика?

Александр серьезно посмотрел на нее.

— Нет, лучше посидим тихо, может, он еще кому-нибудь позвонит.

Они слушали шаги Филиппа по кабинету. Вот он остановился. Они поняли, что он прикуривает сигару, и через некоторое время почувствовали тяжелый запах дыма.

— Как воняет! — пожаловалась Зоэ. — Надо выбираться. Я боюсь чихнуть.

— Подождем, пока он уйдет. Нельзя, чтобы он нас увидел… Тогда больше не будет СИМа. Это секретное место, если кто-то узнает о его существовании, оно исчезнет… Потерпи.

Им не пришлось долго ждать. Филипп ушел из кабинета, чтобы спросить у Кармен, где дети.

Они бесшумно выбрались из шкафа и помчались в комнату Александра, где их и застал Филипп: дети сидели на полу и мирно смотрели комиксы.

— Как жизнь, ребята?

Они смущенно переглянулись.

— Я вас напугал? Может, посмотрим вместе фильм? Завтра вам в школу не идти, можете лечь попозже.

Они с облегчением кивнули и заспорили, выбирая фильм. Александр хотел смотреть «Матрицу», а Зоэ — «Спящую Красавицу». Филипп примирил их, предложив пересмотреть «Убийца живет в номере 21».

— Это тебе понравится, Зоэ: будет немного страшно, но ты ведь уже знаешь, что все закончится хорошо.

Они сели перед телевизором и, пока Филипп ставил фильм, дети обменялись мрачными, тяжелыми взглядами, скрепляя договор молчания.

Эту поездку Лука предложил ей еще полгода назад: «В будущем октябре состоится коллоквиум о священных понятиях Средневековья, я в нем участвую, вам тоже надо туда поехать и выступить. Лишняя публикация вам не по мешает». Так она решила поехать в Монпелье. Лука выступал в пятницу, она записалась на вечер субботы.

Луки не было все лето, и вдруг объявился. Без всяких объяснений. Просто в один прекрасный день она встретила его в библиотеке, но не осмелилась ни о чем спросить. Спросил он: «Как вы провели лето? Отлично выглядите, похудели, вам идет… Я купил мобильник, долго не хотел покупать, мне не нравилась сама идея, но должен признать, что это удобно. Летом не мог вас найти, у меня не было вашего телефона. Мы оба весьма старомодны, правда?»

Она улыбнулась ему, тронутая этим «мы оба», взволнованная признанием некой их общности. Справившись с волнением, она похвасталась ему своими летними достижениями, рассказала о Довиле, о тихом августовском Париже, о пустынной библиотеке, о свободных от машин улицах, о задумчивых берегах Сены.

Он встретил ее на вокзале. В своем вечном синем пальто, с улыбкой и трехдневной щетиной на впалых щеках. Он явно был страшно рад, что она приехала. Взял у нее сумку и повел к выходу, легонько обнимая за плечи. Она шла, украдкой поглядывая по сторонам: видят ли люди, с каким красивым мужчиной она идет. И как-то сразу выросла в собственных глазах.

— Я тоже купила мобильник.

— А! Отлично. Дадите мне ваш номер.

Они прошли перед киоском: «Такая смиренная королева» царила на витрине. Жозефина вздрогнула от неожиданности.

— Вы читали? — спросил Лука. — Какой успех! В одной неглупой статье ее хвалили, вот я и купил. Никогда не читаю современные романы, но этот, о двенадцатом веке, мне захотелось прочитать. Я его буквально проглотил. Очень хорошо написано. Читали?